Детективное агентство "Клык оборотня" - Александра Гусарова

совершенно не входило. Главное, умеренность и аккуратность. Не переборщить бы! Отец же стоял с довольной улыбкой, кивая в знак согласия очередному кавалеру. Он, похоже, вполне одобрял мои действия.

Чем бы это всё закончилось, непонятно. Антон уже начал сжимать кулаки и краснеть, как тут вдруг ожил местный микрофон, и лакей объявил:

— Её Величество Анна Константиновна в сопровождении Всеволода Дворковича!

Я сейчас увижу самую настоящую императрицу! Даже не верится. Только почему она прибыла сюда с Дворковичем-младшим? Мне это совсем не понравилось. И судя по насупленным взглядам моих мужчин, им тоже.

Анна Константиновна оказалась женщиной невысокого роста, даже маленькой, я бы сказала. Она была несколько полноватой, но это её не портило. Придавало телу и движениям некоторой мягкости и нежности. Только эта мягкость, судя по ее голосу, была очень обманчивой:

— Добрый вечер всем! — Ее Императорское Величество смерила взглядом зал, кивнула кому-то, скорее всего, личным знакомым, и быстрым шагом прошла к нам. Меня этот взгляд поразил тем, что она умудрялась смотреть свысока даже на тех, кто был намного её выше.

Все гости так и остались стоять со склоненными головами. И по озорному блеску в глазах императрицы было понятно, что сделала она это преднамеренно. Государыня же, когда подошла к нам, развернулась и наигранно всплеснула руками:

— Господа, вы что, с ума сошли? Немедленно поднимайтесь! Никаких церемоний, все по-родственному, по-простому.

Толпа медленно разогнулась. Кто-то негромко охнул, потирая поясницу. Кто-то ещё тише ругнулся. Моя тезка сделала вид, что ничего этого не слышала или реально не захотела услышать.

Всеволод шёл за ней следом, отставая на пару шагов.

— Мин херц, ты меня простишь, что я без приглашения? — она назвала отца на немецкий манер и подставила ему щеку для поцелуя.

— Анечка, ты же знаешь, что тебе я всегда рад! — улыбнулся Стрешнев.

— Вот поэтому я так люблю бывать у тебя в гостях! Все по-родственному, по-простому, — последние слова она повторила еще раз. И было непонятно, относит она это к достоинствам или к недостаткам.

— Я успела увидеть кусочек удивительного танца в исполнении этой юной особы. Ты нас представишь? — я удостоилась королевского взгляда и слегка порозовела, на такое внимание явно не рассчитывая. И получается, что Всеволод тоже это всё видел. Не ждать ли нам сегодня белых волков в гости?

Князь Стрешнев как-то беспомощно посмотрел на меня, словно извиняясь за то, что всё так вышло. Протянул ко мне руку, куда я вложила свою ладонь, подвел ближе к императрице и негромко представил, чтобы не было слышно всем остальным:

— Анна Константиновна, познакомься со своей тезкой и племянницей. Это моя дочь Анна Стрешнева.

Я собрала в кучу свои знания по этикету и попыталась изобразить настоящий реверанс, предназначавшийся для королевских особ. У меня сложилось впечатление, что Анне доставляло особое удовольствие унижать подданных. Она позволила мне подняться через долгую минуту. Надо сказать, что танец успел выбить меня из колеи, с непривычки я устала, и стояние в реверансе отразилось судорогой в икрах и предательским подрагиванием в коленях. Она же обошла меня по кругу, внимательно разглядывая. Махнула рукой, затем прижала ладонь ко рту, покачала головой и произнесла:

— Вылитая же Наталья Берестовская! Это она от тебя родила?

Я точно знала, что Берестовская — мамина девичья фамилия. Но никак не могла представить, что они когда-то были знакомы с самой императрицей.

— Но глаза-то у неё мои! — возразил отец, причем не опровергая и не подтверждая факт, моя мама и есть моя мама.

— Дитя, что ты стоишь, согнувшись в три погибели? Быстренько вставай и не смущайся. Мы же с тобой очень близкие родственники! — к моему великому облегчению произнесла Ее Императорское Величество. И я с огромным удовольствием распрямилась. — А ты, Всеволод, пройдоха и шельмец!

Мы с удивлением перевели взгляд на Дворковича-среднего. Что удивило мужчин, я не знаю. А меня до глубины души поразил тот факт, что императрица не только знает, но ещё и употребляет такие словечки.

— За что вы так меня позорите, ваше императорское величество? — сильно покраснев, пробубнил местный наркоман. Все же зачатки совести у него, похоже, сохранились. Или это банальная злость на неподобающее обращение? Будем надеяться на то, что причинить что-то Анне Константиновне он не посмеет. Нет, конечно, не здесь. А когда-нибудь при удобном случае. Вдруг придут очередные искровцы или им подобные?

— Севочка, да господь с тобой! — весело фыркнула государыня. — Я всего лишь поражаюсь твоей пронырливости. Вот скажи, откуда ты узнал о том, что к нашему главе третьего отделения приехало такое замечательное создание?

— Я же сказал, что мы случайно встретились в театре. Я её увидел и пропал от этой красоты, — наркоман врал очень правдоподобно. Причем это было свойственно не только Дворковичу. Я успела наслушаться за те две недели работы в отделе, которые числились в моем послужном списке. Один раз прослушала часовую беседу на тему о пользе героина. И ведь всё было настолько правдоподобно и подтверждено фактами, что поневоле начинаешь верить. Воровать они могли тоже виртуозно. Чаще всего у своих родных. Но бывали и случаи, когда забирали то, что, по их мнению, плохо лежит. Вот тогда-то наркоманы и становились нашими клиентами.

В итоге я промолчала. Хотела бы побывать в театре, но пока мне не довелось. Ягр возмущенно посмотрел на меня, пытаясь на расстоянии прочесть мои мысли: где и когда я без него ходила в театр? И я еще хорошенько подумаю, что говорить ему в ответ на претензии, которые, я просто уверена, последуют.

— Анна, дайте мне вашу руку! — неожиданно потребовала императрица. Я не смела ей противиться и протянула в ответ. Ладонь императрицы, несмотря на кажущуюся мягкость хозяйки, оказалась удивительно жесткой. — Всеволод, подойдите!

Дворкович робко шагнул к государыне.

— Он попросил меня познакомить вас с ним. А когда человек молит буквально на коленях, мое мягкое сердце не может этого терпеть. Вот я и согласилась! Я подумала и решила, что ты, тезка, будешь для него отличной партией!

Глава 28

Я партией Дворковичу? Да мне такое лишь в страшном сне могло присниться! За какие