Бывшая в употреблении - Ульяна Громова

— Ох, ну и резкая ты, оказывается.

— Да пошел ты! — выплюнула ему в лицо и вырвала руку, едва устояв на ногах.

— Тихо, тихо ты, бешеная… — снова ухватил ее под локоть парень, не давая скатиться со ступенек. — Выпьешь со мной кофе?

— Никогда! — процедила зло сквозь зубы, выдирая теперь локоть из его захвата.

Она побежала вниз дальше, но Юра не отставал:

— Сабина, дай мне шанс все исправить…

— Что исправить?! — яростно воскликнула, останавливаясь. — Что ты пришел и трахнул меня по пьяной лавочке за деньги напоказ? Никчемный актеришка! Это ты хочешь исправить?

— Ну ты полегче все-таки, — беззлобно упрекнул парень, — не я за место примы сплю с антепрен…

Он не договорил — ладонь девушки хлестко врезалась в его щеку, а следом донеслось обжигающее шипение:

— Не я трахаю на потеху старым извращенцам ничего не подозревающих девушек, мразь!

Юра поднял обе ладони:

— Согласен. Мы оба — шлюхи. Но ты мне нравишься, Сабина.

— А ты мне нет!

— Не лги, ты сама выбрала меня.

— Если бы знала для чего…

— Что бы ты сделала? — уточнил викинг. А она не нашла, что ответить. Он даже не улыбнулся на это, чтобы как-то уязвить. Просто повторил: — Выпьешь со мной кофе? Пожалуйста, — сложил ладони в умоляющем жесте и чуть поклонился, как буддистский монах, ничуть при этом не выглядя смешным.

Сабина дернулась уйти, отвернулась порывисто, но через два шага остановилась и обернулась. Викинг стоял на том же месте и больше ни на чем не настаивал. Она поджала губы, чуть подумала и решилась:

— Ладно. Но если хоть пальцем…

Парень просто убрал руки за спину, выражая полное понимание, и был серьезен. Что-то в его поведении вчера и сейчас было такое… вызывающее доверие, и она снова повелась на это. Шла рядом и уже снова злилась на себя, что согласилась, но спутник держался в полушаге сбоку и на полкорпуса позади, оставляя превосходство ей, и лишь жестом руки и спокойным голосом направлял ее в людный кафетерий около метро, уже работавшее в такую рань.

Когда он заказывал два латте, освободился маленький круглый столик у окна, и Сабина поспешила занять его, пока студенты, которые сюда забегали стайками, не успели это сделать первыми. Юра принес для нее еще и тирамису на маленьком блюдечке, устроился напротив и сделал первый глоток обижающего напитка.

— Куда ты так понеслась рано утром?

— Топиться, — буркнула в ответ.

— С сумочкой? — улыбнулся викинг.

— А что? Нельзя? — ершилась Сабина.

Она погорячилась, так рано выскочив, но в незнакомом городе, тем более столице, надо еще сориентироваться, поэтому она считала, что лучше приехать на кастинг раньше и подождать, чем опоздать.

— Я могу подвезти…

— Ну уж нет! — излишне громко воскликнула, впрочем, никто не обратил на это внимания. — Я с тобой больше один на один нигде не останусь! Еще не хватало мне в машине с тобой оказаться! — кипятилась она, выпрямляясь и отставляя кофе.

— Я был так плох? — будто и не обратил внимания на ее выпад викинг.

— Честно? — Он кивнул. — Ты был отвратителен!

— Дашь мне шанс исправить?

Он не шутил, был вполне серьезен, а градус ярости девушки просто пробивал границы всех термометров:

— Ты совсем больной или да?!

— Я не о том. — Он смотрел прямо ей в глаза и укрощал, как опытный дрессировщик дикую тигрицу. — Позволь мне исправить все.

— Что — все?!

— Все, что смогу.

Она хмыкнула и откинулась на спинку стула, сложив на груди руки, окинула его ей самой непонятным взглядом — со смесью жгучих эмоций, вызванных не только им — и насмешливо спросила:

— И с чего начнешь?

— С твоей главной ошибки.

— Это какой же? — ядовито поинтересовалась.

— Не уходи из труппы.

— Это еще почему?

— У тебя ведь есть дублерша, которая на случай, например, твоей болезни играла бы вместо тебя? — Сабина даже руки опустила от полоснувшей по сердцу логики — он прав! Злата Королева прогоняла ее роль — это нормальная практика! — Вижу, что прав… — он тоже отодвинул от себя чашку с кофе. — Я не мерзавец, Сабин, я хочу помочь. Позволь…

* * *

Не знала, что произошло с Сабиной, но она словно сломалась. Что не мое присутствие тому виной — ясно как божий день. Я практически не спала всю ночь, пару раз вставала пощупать ее лоб — она была холодная, словно давление упало ниже возможного. Дышала редко и ни разу не пошевелилась. Я накрыла ее теплым одеялом и рвано дремала, то и дело прислушиваясь, не проснулась ли она. Лишь когда прима огрызнулась, что лезу в ее жизнь, немного отлегло. Я понятия не имела, кто тот парень, что привел ее, словно деревянную, но его искреннее беспокойство за нее оправдывало мой ему звонок. Почему-то было страшно, что девушка что-нибудь сделает с собой.

Потому что мне этот состояние было известно. Когда в девятом классе Димка привел в нашу компанию первую красавицу школы, я вот такая же пришла домой и хотела только одного — выпасть из окна. И если бы не сестра и Кирюха…

И этой девушке тоже сейчас был нужен кто-то рядом, и никто из труппы на эту роль не подходил — Сабину все откровенно недолюбливали, а я тем более ничего не могла для нее сделать.

Юра, как он мне представился, показался адекватным человеком, и потому я, не углубляясь в тему, кто он Сабине, передала заботу о ней ему. Правда, немного вышла за рамки приличия и объяснила, что у нее вечером два спектакля подряд, а в таком состоянии она не способна отыграть их. Мне, по большому счету, плевать на труппу — ее роль бы отыграла Злата, с которой мы подружились, но я при всем том, что теперь знала о Сабине, не собиралась гадить ей. Я просто хотела, чтобы она перестала блудить. Хотя бы из страха, что я расскажу об этом ее мужу.

Но я бы никогда так не сделала. Прижучить шлюху — да, пойти и сказать мужу о том, что его жена трахается за место под луной — да кто я такая?! Эта дикая ситуация вызывала во мне какое-то иррациональное ощущение собственной вины. Я бы предпочла не получить ответ на свой вопрос, а сейчас и вовсе ругала себя за то, что задала его Виктору. Зачем я на самом деле полезла в жизнь жены Димы? Какая мне разница до дел примы? Почему я выписала себе право задавать вопросы о ней после поцелуя Димы? Чем я лучше Сабины? Ведь, положа руку на сердце, случись поцелуй при других обстоятельствах, я бы не остановила Диму. Не смогла бы. И не захотела.

Мне бы лечь поспать — чувствовала себя разбитой и физически, и душевно — но мы договорились с Ильей сегодня отправить контейнер с моими машинками в Недвижинск. После того, что увидела в купе, я не видела себя больше в театре. Гастроли надо завершить, но на этом и все. Я не хочу и не буду наблюдать жизнь жены Димки, не собираюсь быть тем человеком, которому он однажды задаст вопрос — ну ты же все видела, не могла не знать и не видеть, почему ты молчала?! Я не хочу знать ответы на его вопросы, не хочу знать грязные тайны его семьи, не хочу быть причастной к тому, что причинит ему боль. А это рано или поздно случится, потому что есть тот, кто жаждет непонятного мне реванша.