Дмитрий Донской. Империя Русь - Михаил Ланцов

– И моя защита, значит, тебе не нужна… Брезгуешь?

– Что?! Нет! Конечно, нет!

– Тогда что тебя останавливает? У вас вон – три Папы никак не договорятся о том, кто главный. А у меня порядок. Тихо, спокойно, и мухи не кусают.

– Я… – начал было говорить Людовик, но замялся.

– Что ты?

– Я согласен, – выдал он, сглотнув тяжелый и липкий комок, подкативший к горлу.

– Ну вот и чудно. Завтра воевать и начнем. А пока вручаю тебя в руки моему походному священнику – он проведет все подходящие ритуалы. И мой тебе совет – постарайся заручиться поддержкой своих людей. Если получится – убеди их принять православие. Пообещай титулы там или еще чего. Все ясно? Вопросы есть?

– Каким будет приданое? – робко поинтересовался Людовик.

– Ну ты наглец! – хохотнул Дмитрий. – Отдаю тебе Лигурию. Генуя, правда, разграблена вся, но дома и стены целы. Что уже неплохо. Ведь это означает, что у твоего царства будет морской порт. Ты доволен?

Конечно, по-хорошему, просто так вот взять и перекрестить было нельзя. Ну, если следовать традиционной концепции православия. Дмитрий же еще с Крестового похода установил новый подход к делу. Да и священники у него были дрессированные – знали, что и как делать, чтобы по ушам не получить. Причем без лишних глупостей. Ведь богословом он был, так сказать, от Бога. Свои простые и доходчивые слова, проникающие в самую душу, он, не церемонясь, подкреплял авторитетом тяжелых предметов. Особенно при попытках отдельных личностей развести волокиту, фарисейство или еще какие-нибудь прогулки по ушам…

Войска Джана Висконти ждали нападения, расположившись вокруг города хорошо эшелонированным порядком. Опыт противодействия российской артиллерии какой-никакой уже был. Поэтому никто не бежал в самоубийственную атаку фронтом. Мало того – даже открыто никаких войск не стояло. Обширно применялись массивные осадные щиты для защиты от шрапнельных пуль и осколков. Грунтовые валы. Овраги. И прочее, прочее, прочее.

Так глянешь – даже и не поймешь с ходу, что здесь войска стоят в большом количестве. Причем, что примечательно, войска стояли не общим массивом, а были изрядно размазаны по местности. А все для того, чтобы можно было атаковать с флангов, максимально стремительными рывками, дабы под обстрелом они были минимальное время.

Одно Джан не учел – управление.

Враг перенял у Императора способ управления флажными сигналами. Для чего в глубине эшелонированного ордера разместилась ставка с шатрами и сигнальщиками. А как иначе? Потрубили в трубу. Привлекли внимание. И ну флажками махать. Все как у людей.

На первый взгляд все нормально. Ведь Дмитрий так же поступал. Но это только на первый…

Вести стандартное наступление Император не собирался.

Да и зачем?

Пока Людовик со своими людьми спешно крестился – артиллеристы подготавливали тяжелые «Василиски» и занимались увлекательной геометрией. То есть составляли карту местности, оценивая дистанции и уровни высот. Таблицы стрельбы по данным орудиям имелись. Но их ведь еще и применить нужно правильно. А вместе с ними во всей этой возне активно участвовал и Дмитрий – проверяя, помогая и контролируя.

И вот – в назначенный день войска обеих сторон выстроились и подготовились. Все при параде. Все готовы к тяжелому бою.

Бах! Бах!

Ухнули «Василиски», отправляя свои тяжеленные картечные гранаты. Герцог Милана слишком пренебрежительно отнесся к могуществу таких пушек. Конечно, в какой-то мере это ему простительно. Из «Василисков» Дмитрий, как правило, стрелял недалеко, чтобы можно было применять ослабленные заряды, уменьшая износ ствола. А тут дал на полную мощность. Посему казавшаяся безопасной дистанция вдруг стала смертельно опасной.

Бам! Бам!

Лопнули в воздухе пятнадцатисантиметровые кованые тонкостенные болванки, извергая из себя сонм картечных пуль. Классическая тяжелая шестидюймовая шрапнель… только именуемая иначе. В годы Первой мировой войны один такой снаряд мог при удачном накрытии положить до роты пехотинцев. Но – тут роты не было. Накрытие – не самое удачное. Зато снаряда было два, и той небольшой горстке людей, что стояла на пригорке, вполне хватило.

Всех, конечно, не убило.

Но лошадей посекло и обескуражило всадников, где-то с ранениями.

А когда кое-как очухались – «Василиски» ударили снова. Уже с корректировкой. Так что на второй раз открыто расположенную цель накрыло очень душевно картечными гранатами.

Бам! Бам!

И вновь вся ставка повалилась на залитую кровью землю.

Ну а следом в «Василиски» загрузили фугасные снаряды и завершили начатое. Не одним, а тремя последующими дуплетами. После чего на месте ставки осталась только тщательно вспаханная земля, перемешанная с кусками человеческих и лошадиных тел.

– Запомни на будущее, друг мой, – отметил Дмитрий, обращаясь к совершенно обескураженному Людовику, – открыто расположенная цель – это корм для артиллеристов. Что войска, что ставка. Для моей артиллерии, разумеется. Впрочем, вон те бойцы, что прячутся по оврагам, тоже не проблема, – сказал Император и кивнул командиру артиллеристов.

Заранее наведенные «Единороги» дружно ахнули круто задранными стволами, отправляя ослабленными зарядами картечные гранаты по расчетным координатам.

Бам! Бам! Бам!

Посыпались разрывы в воздухе.

А следом поднялся вой. Ведь на пару тысяч плотно стоящей пехоты сверху обрушился натуральный дождь из картечных пуль.

Сражения не получилось.

Первые три группы пришлось вот так вот выкуривать. А потом остальные дали деру, не дожидаясь своей порции гостинцев… Да и какой смысл там сидеть? Чего ждать? Легионеры даже не пытались идти на штурм. А эти проклятые машинки смерти… От них не было совершенно никакого спасения. Суровый Бог войны – во всей своей красе.

3 ноября 1388 года, окрестности Венеции

Гулянья в Милане продлились недолго, хотя обойтись без этого было совершенно невозможно. Тут и принятие православия, и выход из состава Священной Римской Империи, и провозглашение Ломбардского царства, и присоединение Лигурии… В общем – месяц пить, не меньше.

Но Дмитрий дал только неделю. Война не располагала к иному.

После чего выступил на соединение со своими союзниками в Венеции. Тем, как сообщил гонец, совсем тяжело было. Армия Священной Римской Империи их дожимала. Серия поражений – и вот, последнее сражение недалеко от береговых терминалов, обслуживающих островной город. Сил на сопротивление уже практически не осталось. Оттянутая из Ломбардии армия разбита так же, как и войско, вернувшееся из Далмации…

Слишком неравные силы.

Легион нагрянул внезапно. Под вечер.

Под барабанную дробь вынырнул из-за перелеска и спутал сразу все карты.