Неудобная женщина - Стефани Бюленс

По выражению ее лица и грусти в голосе было ясно, что Клэр полностью погрузилась в мир своих фантазий. Они составляли ее суть, она была плодом их зловещих манипуляций.

— Он снова сделает это, — повторила она. — Если я его не остановлю.

Клэр отхлебнула из чашки, которую все это время держала в руках. Глаза у нее покраснели, в них стояли слезы. Она обессиленно прислонилась к стене.

— Вопрос только в том, как далеко можно зайти, — заметила я.

Она кивнула.

Она была уже почти на грани. Еще пара замечаний в том же духе, и у меня будет запись, на которой она обсуждает заказное убийство Саймона Миллера. Ну же, думала я, еще чуть-чуть.

Я терпеливо ждала, пока она все обдумает. Мне нужен был следующий шаг, но она его не сделала.

Вместо этого Клэр подняла голову — горделиво, будто солдат, возвращающийся с поля боя.

— Мне нужно вернуться к отцу, — сказала она.

Прошлым вечером она точно так же решила избежать дальнейшего развития этой темы, но теперь я не могла ее отпустить — до реализации моего плана не хватало совсем чуть-чуть.

— Я с тобой, — тут же вызвалась я.

Пару минут спустя мы уже были в палате. Клэр подошла к отцу.

Ее лицо было исполнено печали.

Она молча смотрела на отца, затем резко повернулась ко мне.

— Что ты обо мне думаешь, Слоан?

Я собиралась заверить ее в своем уважении. Сказать, что сочувствую ей. И в случае успеха она бы наконец доверила мне свой план убить Саймона Миллера.

Но тут дверь открылась, и врач позвала:

— Можно вас на минутку, мисс Фонтен?

Клэр вышла вслед за доктором в коридор, и в палате остались только я и старик.

Он лежал на спине. Глаза были закрыты, но веки дергались — быстро, нервно, словно метались в поисках выхода. Через пару мгновений он открыл глаза и сделал резкий вдох. Он судорожно хватал ртом воздух, глаза горели.

Я подошла к кровати.

Он потянулся ко мне, пытаясь схватить. Я протянула руку, и он с силой обхватил мое запястье. Я оглянулась на дверь, надеясь, что Клэр сейчас вернется. Но ее не было, и я перевела взгляд на старика.

— Я здесь, — сказала я.

Услышав мой голос, он резко подобрался, как будто готовился нанести смертельный удар.

— Ты, — прорычал он, — ты…

Он с силой дернул меня за руку, его пальцы стальными обручами сковали мое запястье.

— Ты…

Он тянул меня вниз с ожесточением, будто я цеплялась за что-то высокое, а он был полон решимости сдернуть меня любой ценой.

— Ты… сука.

В голове всплыла история, которую рассказывал Саймон, о том, что произошло с Клэр в детстве. Саймон преподнес это как ложь, как еще одну фантазию Клэр. Но теперь мне открылась ужасная правда: отец Клэр всегда желал ей смерти.

Я вырвала руку и отпрянула от кровати.

Он отчаянно тянулся ко мне, но слабел с каждой попыткой, и в конце концов его руки безвольно повисли.

Я отошла к окну. Там меня и застала Клэр.

Она тут же заметила тревогу в моем взгляде.

— С тобой все хорошо?

— Да, — ответила я, — все отлично.

Но я лгала. Я по-прежнему чувствовала железную хватку ее отца, его пальцы, больше похожие на металлические клыки. Даже на пороге смерти он пытался ухватить ее за щиколотку, сдернуть с лодки и утопить.

Меня передернуло от ужаса. Мне срочно нужно было покинуть эту комнату.

— Мне пора, Клэр, — сказала я.

Она улыбнулась.

— Спасибо, что пришла.

Выходя из палаты, я увидела, как она повернулась к отцу и осторожно протянула к нему руку. Казалось, она хочет нежно коснуться его, но тут рука задрожала. Клэр отдернула ее и спрятала в карман.

Дома, налив себе выпить, я уселась на диван в гостиной.

Мне по-прежнему мерещилась зверская хватка старика.

Сколько лет Клэр провела в страхе? Ее детство было омрачено ужасом, и даже теперь, будучи взрослой, она боялась его.

Я снова наполнила бокал, и тут раздался звонок. Звонила Дестини.

— Мне нужно поговорить с вами, — попросила она. — Прошу вас, давайте встретимся.

Она была взвинчена, а в таком состоянии люди способны на опасные и непредсказуемые поступки. Я решила успокоить ее.

— Хорошо, встретимся где обычно.

Час спустя я припарковалась у забегаловки. Оттуда вышла Дестини и направилась прямиком ко мне. Она была чем-то потрясена и взволнована.

— Мне нужно кое-что вам сказать, — заявила она. Дестини схватила с пассажирского сиденья фотографию, которую мне дал Саймон, переложила ее на приборную панель, а затем уселась сама и закрыла дверь.

— Что случилось? — спросила я.

— Я боюсь Вики, — ответила она. — Она убьет меня, если узнает, что я с вами говорила. Она ненавидит стукачей — сто раз об этом нам говорила.

Дестини казалась до смерти напуганной.

— Пожалуйста, пообещайте, что ничего не скажете Вики.

— Вики сейчас в тюрьме, — ответила я. — Она ударила ножом другую женщину.

— Насмерть? — почти что с надеждой спросила Дестини, будто бы это был ответ на все ее молитвы.

— Нет, ранение легкое, — ответила я.

— Раз так, ее рано или поздно выпустят.

— Да.

— Нельзя этого допустить.

— Что ты имеешь в виду?

— Она должна остаться за решеткой.

— Каким образом?

— Ее нужно еще в чем-то обвинить.

— Например?

— Ну, не знаю… Она же поставляла девочек. Ну, секс-торговля. Я могу сказать копам, что она этим занималась. И тогда я, наверное, как свидетель… мне же ничего не будет?

— Возможно, — сказала я. — Но тебе пора раскрыть все карты, Дестини.

— О чем вы?

— У тебя должны быть реальные доказательства вины Вики. Что-то серьезное, иначе они не пойдут на сделку.

Дестини глубоко задумалась. В конце концов она ответила:

— Найдется.

— Ты была в этом замешана?

— Самую малость. Всем заправляла Вики, а я была так…

— Как так?

— На подхвате.

История, которую она рассказала дальше, выглядела очень серьезной даже по меркам Лос-Анджелеса. Дом в пустыне был обычным местом встречи для Вики и ее многочисленных клиентов. Годами этот дом служил импровизированным борделем. В последнее время туда обращались клиенты с особыми запросами — любители юных девочек. Многих доставляли из-за границы, они ни слова не знали по-английски. Их привозили в дом, развлекались, а затем возвращали покровителям. Другие девочки были местные, их набирали с улиц, а затем там же и бросали.