Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон

Эдуард нахмурился:

- Я не уверен, что тебя понял.

- Наш монстр прибывает на место, зная, какой дом ему нужен,а остальные дома он наполняет ужасом, изгоняя обитателей. Это требуетчертовского количества силы, но еще более поражает, что были опущены щитывокруг дома убийства, чтобы не сбежала та единственная семья. Мне известнынекоторые противоестественные создания, умеющие распространять вокруг себячувство тревоги - в основном, я думаю, для отпугивания охотников. Но ни одногоне знаю, которое могло бы создать настолько управляемую панику.

- То есть ты не знаешь, кто это и что это. - В голосеЭдуарда прозвучала едва уловимая нотка разочарования.

- Пока нет, но если я права, это исключает чертову уймудругих тварей. Смотри: некоторые вампиры умеют наводить страх, но не в такихмасштабах, и если бы они выкуривали обитателей из соседних домов, этот дом онизащитить не смогли бы.

- Жертвы вампиров я видал, Анита, и эти совсем на них непохожи.

Я отмахнулась, отметая это предположение:

- Я только привожу примеры, Эдуард. Даже демон не мог бы такобработать жертвы.

- А дьявол? - спросил он.

Я посмотрела на него, увидела, что он спрашивает всерьез, ипотому ответила тоже всерьез:

- Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как кто-нибудьвидел на земле дьявола или одного из главных демонов, но если бы это былочто-то демоническое или дьявольское, я бы его ощутила сегодня в том доме.Демоническое оставляет невытравимый след.

- А если попался такой сильный, что может скрыть от тебясвое присутствие?

- Возможно, - ответила я. - Я не священник, так чтовозможно, но та тварь, которая изувечила этих людей, прятаться не хочет. - Япокачала головой. - Это не демоническое порождение, я почти готова последнююкорову на это поставить. Но все-таки я не демонолог.

- Ведьму нам Донна обещала помочь завтра найти. Демонологовона вряд ли знает.

- В стране их всего двое. Отец Саймон Мак-Коупен, за которымдержится рекорд по числу исполненных экзорцизмов в этом веке и в этой стране, идоктор Фило Меррик, который преподает в университете Сан-Франциско.

- Ты так говоришь, будто с ними знакома.

- Я посещала семинар у Меррика и слушала лекции отцаСаймона.

- А я и не знал, что ты интересуешься демонами.

- Мне просто надоело, что каждый раз, когда я на нихнатыкаюсь, слишком мало знаю.

Он посмотрел на меня, будто ожидая продолжения.

- И когда же ты наткнулась на демона?

Я покачала головой:

- В ночное время я не стану об этом говорить. Если тебедействительно интересно, спроси завтра, при свете дня.

Он посмотрел на меня секунду, но настаивать не стал. Ихорошо. Есть случаи, воспоминания, которые, если рассказывать их посленаступления темноты, как-то приобретают вес, вещественность, будто кто-то тебяслушает и ждет, когда снова о нем заговорят. Иногда даже подумать о них достаточно,чтобы воздух в комнате сгустился. С годами я научилась получше управлять своимивоспоминаниями - тоже способ сохранить здравый рассудок.

- Получается уже длинный список того, кем наш убийца неявляется, - сказал Эдуард. - Теперь скажи мне, кем он является.

- Еще не знаю, но это противоестественное создание. - Япролистала страницы, пока нашла те, что отметила. - Четверо из тех, что сейчасв больнице Санта-Фе, были найдены лишь потому, что бродили ночью с содраннойкожей возле своих домов, истекая кровью. Оба раза их нашли соседи.

- Есть запись вызова 911 по этому поводу. Женщина, котораянашла Кармайклов, устроила по телефону истерику.

Я вспомнила виденное в больнице и попыталась себепредставить, каково было бы найти в таком виде своего знакомого, соседа, друга,быть может, посреди улицы. Замотав головой, я прогнала образ. Спасибо, не надо,мне своих кошмаров хватает.

- Могу ее понять, - сказала я. - Но я вот о чем: как они втаком виде были способны ходить? Один из выживших напал на соседа, когда тотбросился на помощь. Так укусил его в плечо, что мужика отвезли в больницувместе с жертвами преступления. Доктор Эванс говорит, что в Альбукеркепациентов пришлось привязывать, потому что они рвутся уйти. Тебе это не кажетсястранным?

- Да, кажется. И какой же ты делаешь из всего этого вывод?

Впервые за всю ночь в его голосе послышалась едва заметнаяусталость.

- То, что содрало с них кожу, их зовет.

- Зовет - каким образом? - спросил Эдуард.

- Точно так же, как вампир зовет человека, укушенного иментально покоренного. Сдирание кожи или что-то, с этим связанное, дает монструнад ними власть.

- А почему монстр не взял их с собой в ту ночь, когдаободрал? - спросил Эдуард.

- Не знаю.

- Ты можешь доказать, что жертв зовет к себе какое-тострашилище?

- Нет, но если доктора согласятся, можно посмотреть, кудапойдет один из выживших, если его не останавливать. Может быть, жертвы приведутнас прямо к этой твари.

- Ты видела больницу, Анита. Они не дадут нам взять своегопациента и отпустить. И между нами: я тоже не уверен, что хочу смотреть, каквот такое ходит.

- Ага! Великий Эдуард все-таки боится.

Мы обернулись к стоящему в дальних дверях Олафу. Он был одетв черные костюмные брюки, черную рубашку типа тенниски с короткими рукавами - слишкомкороткими для его рук. Наверное, когда покупаешь одежду таких размеров, выборневелик.

Он вошел, скользя, и если бы я не провела столько времени всвоей жизни среди вампиров и оборотней, я бы сказала, что он это умел. Длячеловека - просто великолепно.

Эдуард спросил, вставая:

- Что тебе нужно, Олаф?

- Девчонка расколола тебе загадку?

- Пока нет.

Олаф остановился у ближайшего к нам края стола.

- Пока нет. Почему ты так веришь в нее?

- Самый умный вопрос, который ты смог придумать за четыречаса, - сказала я.

Олаф повернулся ко мне и рявкнул:

- Заткнись!

Я шагнула вперед, и Эдуард тронул меня за локоть, покачавголовой. Я шагнула назад, освобождая им место. Честно говоря, мне не хотелосьзаниматься борьбой с Олафом, а стрелять в него просто за то, что он на меняорет, - не могла бы. Это несколько ограничивало мои возможности.

На вопрос Олафа ответил Эдуард:

- Ты, когда на нее смотришь, Олаф, видишь только внешность -маленькую, но симпатичную упаковку. Под этой милой внешностью скрываетсячеловек, мыслящий как убийца, как коп и как монстр.