Кровь и крест - Ольга Крючкова

– Конечно, отец Конрад!

Фрайграф почтительно поклонился доминиканцам, при этом подумав: «Если вернётесь… Уж Курт знает, что делать…»

* * *

Около дверей охотничьего дома стояли три стражника, вооружённые до зубов, окна были заколочены наглухо, пол проверен на наличие ходов, так что выбраться наружу не было никакой возможности.

Курт и стражники неусыпно охраняли «мюльхаузенского вервольфа». Неожиданно на поляне перед охотничьим домом появилась волчица, Курт на всякий случай взвёл арбалет. Волчица же не собиралась нападать на человека, она спокойно прошлась по поляне, осмотрелась и нырнула обратно в лес.

Спустя некоторое время с той же стороны, где скрылась волчица, появилась красивая, стройная девушка с корзиной. Она направилась прямо к охотничьему дому.

– Приветствую вас, славные храбрые стражники! Я – из Фирфайха. Староста прислал вам еды и отменного пива.

Девушка очаровательно улыбалась и подала полную корзину Курту. Он машинально протянул правую руку и принял угощение, невольно дотронувшись до молодой чаровницы. На безымянном пальце у Курта виднелось серебряное кольцо с изображением креста, освящённое в церкви самим настоятелем Рудольфом, охранявшее ото всех невзгод и напастей.

К своему вящему удивлению, Курт увидел вместо девушки серую волчицу, стоявшую на задних лапах и протягивавшую ему корзину со снедью. Не раздумывая, он взвёл арбалет и выстрелил в неё.

Девушка отпрянула и, издав протяжный волчий вой, упала на землю. Сподручные Курта перекрестились и с ужасом осмотрели на ведьму, истекавшую кровью. Она пыталась что-то сказать… Курт, недолго думая, выхватил кинжал и вонзил ей в горло.

– Господин майордом, как вы догадались? – удивились сподручные.

– Я дотронулся освящённым кольцом до руки ведьмы и увидел её истинное лицо. Может быть, это та самая ведьма Тина?

– Не знаем, господин майордом. Мы к ней не захаживали. Ведовство – бабье дело.

– Стало быть, нечистый действительно попутал егеря Дитриха, если о нём пекутся ведьмы. Надо развести костёр, сжечь тело и корзину, – Курт взглянул на серебряное кольцо, поцеловал его и перекрестился. – Благодарю тебя, Господи, что не оставил меня в трудную минуту, направил и поддержал!

* * *

Конрад и Иоанн верхом въехали в Фирфайх. Староста ждал доминиканцев.

– Я ожидал вас, – поклонился он. – Мне приказано проводить вас в охотничий дом.

Вскоре все трое достигли охотничьего дома. Он стоял в глуши; для несведущего человека, не знающего лесные тропинки, добраться сюда не представлялось возможным. Как только доминиканцы спешились, староста быстро повернул своего коня в обратный путь и исчез за деревьями.

Курт, завидев доминиканцев, поклонился, решив, что вежливость и почтение не помешают и усыпят бдительность инквизиторов.

– Достопочтенные доминиканцы, вервольф там, в доме, скрученный и связанный – в сетях. – Пояснил Курт и поинтересовался: – У вас есть при себе оружие?

– Наше оружие – слово Божие! – самоуверенно ответствовал отец Конрад.

– Истинно так! – Курт подобострастно поклонился. – Что прикажете делать, достопочтенные отцы?

– Я желаю узреть исчадие ада, – сказал Конрад, – и доложить епископу Ломбардии, что чудовище поймано и уничтожено. Открывайте!

Это слова были последними, которые изрёк отец Конрад в земной жизни, стоя на пороге своей смерти. Курт открыл дверь, буквально втолкнул в неё доминиканцев и сразу же затворил огромный засов.

Внутри дома происходило нечто страшное – раздавались крики, проклятия, мольбы о помощи. Вскоре всё было кончено…

Наконец Курт решился открыть дверь.

– Дитрих, выходи, ты свободен, как мы и договорились!

Из дверного проёма показался хромой егерь, по железной перчатке струилась кровь доминиканцев. Дитрих огляделся, слишком долго он просидел в тёмном помещении, глаза ослепило вышедшее из-за облаков солнце.

Тетива арбалета натянулась, взвизгнула и отпустила отточенную стрелу, которая вонзилась прямо в цель. Дитрих схватился за живот и упал, истекая кровью:

– Курт, ты же обещал мне свободу …

– И я выполнил своё обещание! Теперь ты совершенно свободен от своих тяжких грехов и земных забот!

Майордом приказал завернуть монахов в приготовленные мешки и погрузить на лошадь. Ехали медленно, бока лошади окрасились в красный цвет, оставляя на пыльной дороге кровавый след. К вечеру печальный «эскорт» прибыл в замок Брюгенвальд.

Курт собрал последние силы – сказывалось напряжение последних дней – и отправился к настоятелю Рудольфу:

– Святой отец! Несчастье постигло нас! – Курт пустил слезу, даже Клаус позавидовал бы такому актёрскому мастерству.

– Что случилось, Курт? – священник лелеял тайную надежду, что произошло непоправимое с фрайграфом.

– О святой отец! Помогите мне! Я погибну без вашей помощи, а ведь у меня – жена и маленький ребёнок, – Курт выжимал слезу и утирался рукавом.

Рудольф искренне пожалел Курта и подумал: «Истинный христианин, пришёл за советом и утешением…»

– Говори, сын мой…

– Вы, наверное, знаете, что мы пленили вервольфа.

– Да, господин фрайграф был очень доволен новостью. Наконец-то в Северной Тюрингии настанет покой, – подтвердил священник.

– Так вот, монахи-доминиканцы прибыли и хотели сами убедиться, что пойманное чудовище – действительно вервольф. Его охраняли мои люди, но он вырвался дьявольским образом и напал на отца Конрада и брата Иоанна.

Курт опять прослезился и начал утираться рукавом.

– И что, что же дальше, сын мой? – священник терял терпение.

– А дальше, святой отец, вервольф растерзал доминиканцев! Мои люди храбро сражались с ним, но он, видимо, одержимый самим Дьяволом, был неимоверно силён. Их тела мы привезли с собой, а вервольфа, как и положено, сожгли.

– Господи, помилуй нас! – священник не на шутку испугался и осенил себя крестом.

– Что мне делать, святой отец? Ведь фрайграф придёт в бешенство от этого известия, я боюсь за свою жизнь. Что тогда будет с моей Бертой?

– Ты ни в чём не виноват, сын мой. Успокойся… Ты правильно сделал, что прежде пришёл ко мне, а не к фрайграфу. Я смогу заступиться за тебя. Главное – вервольф уничтожен.

Настоятель Рудольф вышел из храма, направившись к лошади, на которой лежали в пропитанных кровью мешках растерзанные доминиканцы. Как только он увидел окровавленные бока лошади и натёкшую лужу крови на земле, то перекрестился и изрёк:

– Да, доминиканцы – святые люди, необходимо написать епископу Ломбардии, дабы их причислили в клику святых.