Русский волк - Андрей Астахов

— Истинная. Я не поверил бы, если бы не увидел своими глазами.

— И я бы не поверил, будь чуточку потрезвее. Но вино еще бродит в моей голове, поэтому… Мне понадобятся оружие и доспехи, а чтобы их купить, нужны деньги. Придется мне забежать в одно место. До рассвета еще далеко, третья стража только началась.

— У меня есть две лошади на постоялом дворе «Под семью дубами» у Вдовьих ворот.

— Хорошо. Ступай на постоялый двор, я приду туда еще до конца третьей стражи, — тут Калвин порывисто обнял молодого воина. — И, во имя Божественных, будь осторожен.

* * *

Они покинули Румастард еще до того, как рассвело.

Стража Вдовьей башни пропустила их, ничего не заподозрив. За воротами был длинный каменный мост, уже сотни лет соединявший берега реки Тейн. Они ехали по мосту молча, неспешным шагом, всматриваясь в торчащие на пиках справа и слева от дороги просмоленные, разложившиеся, расклеванные воронами головы. Пытались узнать мертвецов — иногда это удавалось. Ехали, сопровождаемые вздохами ветра и криками ворон, круживших над мостом в несметном множестве.

У выезда с моста они остановились под каменной аркой, украшенной полотнищами с гербом дома Хемфриков и гербом Румастарда. Здесь тоже были выставлены головы. Почти все мужские, кроме одной, крайней справа. Эта голова принадлежала девушке. Лицо уже успели расклевать вороны, некогда великолепные волосы, слипшиеся от смолы и засохшей крови, свисали черными сосульками.

Калвин сошел с лошади и встал на колени. Терон видел, как вздрагивают плечи здоровяка и отвернулся. Ему показалось, что он слышит срывающийся шепот Калвина: «Доченька моя, милая моя, прости, прости меня!» Потом Калвин встал, вытер слезы и сел на коня.

— Божественные позаботятся о ее душе, — сказал Терон, толком не зная, что ему говорить.

— Да, — ответил здоровяк. — А я позабочусь об ее убийцах. Клянусь своей душой и ее памятью!

Глава 18

ЭЙТАН

* * *

Касательно Ночных Теней по Аркуину ходят самые невероятные и пугающие слухи. Говорят, что эту могущественную организацию наемных убийц возглавляют оборотни, умеющие принимать любой облик и поэтому неуловимые. Другие считают, что Ночные Тени всего лишь выдумка, что никакого общества ассассинов не существует, и разговоры о нем — уловка полиции, пытающейся оправдать собственную неумелость и непрофессионализм. Впрочем, в бедняцких кварталах больших городов, таких как Румастард или Монмадон, о Ночных Тенях всегда говорят с уважением и почтением. Может быть потому, что Тени никогда не убивают бедняков…

(Лотар Берси «Тайные общества Аркуина», том 2)

* * *

Ночная гроза отгремела быстро. Узкая полоса чистого неба между уходящими к океану грозовыми тучами и горизонтом едва-едва начала светлеть, когда Эйтан Эриль подошел к ограде поместья Кардунг, расположенному в Дворцовом квартале Румастарда, и быстро, с истинно эльфийской ловкостью, взобрался на стену из красного кирпича. Огляделся. По обширному двору с клумбами и резными беседками прогуливались два охранника с арбалетами на плечах и два огромных барлайских дога. Эйтан улыбнулся и достал из сумки короткую, в ладонь длиной, духовую трубку — свое главное оружие. Раскрыл синий футляр с крохотными колючками, вымоченными в сгущенном соке драйды.

Ближайший охранник выругался, проклиная надоедливых комаров, хлопнул себя по шее. Потом начал зевать. Эйтан между тем успел послать колючку в другого охранника и одного из догов. Второй пес заворчал, видимо почуял что-то, несколько раз тревожно гавкнул, однако сок драйды действовал очень быстро, и несколько мгновений спустя и собаки, и охранники крепко спали, растянувшись на влажной после минувшей грозы траве.

Эйтан спрыгнул во двор, быстро и легко перебежал его, оказался у черного входа и еще через минуту был в кухне. На плите уже грелась в медном котле вода для утреннего омовения хозяев, но ни повара, ни слуг в кухне не было. Эйтан выглянул в коридор, на лестницу. Никого.

В два прыжка Эйтан проскочил лестницу, оказался в длинном коридоре со стрельчатыми витражными окнами и закрытыми дверями. В дальнем конце коридора на низком диванчике сидел еще один охранник, держа длинный меч между коленей. Он тоже, верно, подумал, что его цапнул комар, а через полминуты уже спал беспробудным сном. Пройдя мимо храпящего охранника, Эйтан подошел к двери и повернул ручку.

Он был у цели — генерал Арге и его жена спали на огромной резной кровати под балдахином. Эйтан вставил в трубку колючку из красного футляра, поднес к губам. Он хорошо изучил принятые в поместье порядки и был уверен, что его никто не побеспокоит — до рассвета слугам запрещено даже подходить к дверям спальни, если только сам хозяин их не вызвал. Первую колючку он пустил в леди Арге, вторую в самого генерала. Справа и слева от растопленного камина красовались шкафы с дорогим оружием: мрачно улыбнувшись, Эйтан выбрал из всего этого арсенала превосходной работы эленширский кинжал, вернее всего, трофейный. А после подошел к кровати и тряхнул Мирана Арге за плечо.

Генерал проснулся, но не мог ни пошевелиться, ни крикнуть — быстродействующий эльфийский яд парализовал его. Он только смотрел выпученными, стеклянными от ужаса глазами на облаченную во все черное фигуру, стоявшую у изголовья с обнаженным кинжалом в руке, и его измятое, изжелта-бледное, покрытое каплями ледяной испарины лицо судорожно подергивалось. Эйтан наклонился к генералу, зашептал.

— Ты хочешь знать, почему, генерал Миран Арге? — спросил он. — Вспомни, что случилось девять лет назад, в пятый день месяца Мориан. Помнишь деревню Крос-Койн в Хэвнвуде? Конечно, ты не помнишь, сукин сын. Так я напомню тебе. В тот день, генерал Арге, деревня Крос-Койн была сожжена дотла, а ее жителей повели в Чилбрен. Двести шестьдесят пять женщин, маленьких детей и стариков, которые не были повстанцами. Им не позволили взять теплые вещи и пищу, и в дороге многие из них замерзли насмерть или были убиты твоими головорезами, а тех немногих, кто выжил, продали в Чилбрене ашархандским работорговцам, как скотину. Пришло время воздаяния за это преступление, генерал Арге. Ты хочешь сказать, что не ты сжигал дома, выгонял беззащитных людей на лютый мороз и торговал ими на рынке? Верно, не ты сам. Но те, кто это делал, выполняли твои приказы, Миран Арге. Твои и тебе подобных ублюдков. Я жалею только об одном — что могу убить тебя только один раз. Я с наслаждением убивал бы тебя раз за разом, за каждого замученного старика, каждого замерзшего ребенка и каждую проданную женщину. За мою сестру, погибшую в бою с гардлаандцами. Умри в отчаянии и будь проклят!

Арге