Русский волк - Андрей Астахов

дворца. Не будет важничать! А то — "я няня самого короля, я ему горшки мою". Ха-ха-ха-ха!

Дружный девичий смех заставил Кэси сжаться в комок. На минуту стало тихо, так, что зазвенело в ушах. А потом заговорил другой голос:

— Здорово ты сказала «лягуха-толстуха»! Лягуха и есть. Она, поди, думала, ее во дворце принц какой-нить полюбит.

— Да разве ее можно любить? — отозвался третий голос. — У нее волосы сальные, и вымя как у коровы. И потнищем от нее пахнет — фууу!

— Лягушка полетела, упала и вспотела! — пропел еще один голосок.

— Ха-ха-ха-ха!

Дрожа всем телом, нэн Кэси подкралась к двери, отворила ее и выглянула в длинный коридор дормитория. Никого. Луна, заглядывая в окно торцовой стены, заливала коридор холодным светом. Неужели ей померещилось?

Она едва успела отойти от двери, как услышала:

— Она еще прислушивается! Хочет догадаться, кто над ней смеется. Ха-ха-ха-ха!

— Лягуха! Лягуха!

— Лягушка полетела, упала и вспотела! Ах-ха-хаха!

Нэн быстро вышла в коридор. Голоса сразу затихли. Кэси почувствовала злость — трусливые паршивки, сейчас она им задаст! Пройдя по коридору к дальней двери, нэн открыла ее.

Каждая комната дормитория предназначалась для четырех воспитанниц. Кэс вошла. Девочки лежали в постелях, укрывшись одеялами, и на первый взгляд мирно спали. Тусклый масляный ночник на столе освещал их лица, и Кэси они показались хитрыми, болезненно-бледными и уродливыми. Эти мелкие гадюки смеются над ней, называют лягушкой и уродиной, а сами-то на кого похожи! Постояв немного и пересилив желание вытащить кого-нибудь из четырех стерьвочек из постели и оттаскать за волосы, нэн вышла и направилась ко второй двери. Там тоже было тихо. И в третьей комнате. И в четвертой.

Успокоившись, Кэси решила вернуться к себе и лечь. Наверное, маленьким мерзавкам надоело смеяться над ней, и они уснули. Придет утро, и она разберется, кто в колледже говорит про нее гадости. Матушка Алин найдет управу на виновных.

— Толстая корова ушла поспать! — прошептал давящийся смехом голосок. — Пощиплет травки и ляжет в кровать!

— Ф-ф-ф-ф-ф-хххххх!

Нет, это нестерпимо. Проклятые, гнусные, невоспитанные девки! Сейчас она им покажет, как над ней смеяться…

Вечерняя свежесть во дворе заставила нэн Кэси задрожать всем телом. И не только от холода — ее начала бить знакомая с детства нервная дрожь. Сторожка Гуффина была в дальнем конце парка. Кэс, озираясь, добежала до сторожки, осторожно глянула внутрь. Гуффин лежал на спине и громко храпел. Кэси задохнулась от крепкого запаха грязной старости и сивушного перегара, скользнула в сторожку, открыла шкафчик над умывальником. Там лежали банная рукавичка из грубой дерюги и бритва. Схватив бритву, Кэси выскочила из сторожки обратно во двор и вернулась в дормиторий.

В своей комнате она осмотрела бритву, попробовала ее остроту. Бритва показалась ей достаточно острой. На губах нэн появилась мрачная улыбка. Да, она самая несчастная женщина в мире. Ее милый, прекрасный, маленький принц прогнал ее, но никому на свете она не позволит над собой смеяться…

Нэн Кэсивытерла вспотевшие ладони о передник и, держа бритву раскрытой, вышла в коридор дормитория.

Глава 17

* * *

— Невероятно, — произнес Беннон Чард, когда канцлер Борк закончил свой рассказ. — И сколько детей она зарезала?

— Шесть. Благодарение Божественным, одна из девочек проснулась и подняла крик. Иначе смертей было бы куда больше.

— Она сошла с ума.

— Несомненно. К счастью — или к несчастью, — нам не придется ее судить. Она покончила с собой, прежде чем на крик ребенка сбежались люди.

— Покончила с собой?

— Перерезала себе горло той же бритвой. — Борк покачал головой. — Подумать только, что эта сумасшедшая полгода находилась рядом с его величеством!

— В самом деле, даже страшно представить. Где сейчас ее тело?

— В скудельнице лазарета на Топазовой улице, там же, где тела ее жертв. Мне очень жаль, магистр. Не хочется думать, что это я виновен в случившемся.

— Вы? — Чард с любопытством посмотрел на канцлера.

— Я уволил эту психованную. Может быть, поэтому она и дала волю своей злобе.

— А если бы вы ее не уволили, и безумие настигло ее во дворце, рядом с его величеством? — Чард коснулся магистерской цепи у себя на груди. — Вас надо наградить, Борк, а не порицать.

— Простите, магистр Чард. Я сказал, не подумав.

— Напишите настоятельнице Алин официальное письмо с соболезнованиями от меня и себя. И приложите к нему кошелек с сотней левендалеров. — Чард помолчал. — И еще, Борк, позаботьтесь, чтобы по городу не ползли ненужные слухи. А эту несчастную пусть похоронят так, чтобы этого никто не видел. И девочек тоже.

— Понял, магистр Чард. Все будет сделано, как вы пожелали. Я лично доложу вам о выполнении.

Чард хотел ответить, но появление секретаря прервало его.

— Мастер, срочная депеша из Вогрифа! — сказал секретарь и вручил регенту запечатанный свиток.

— Идите, Самейль, — Чард повернулся к неуверенно топтавшемуся у порога канцлеру. — Извините, Борк, мне надо заняться делами. До встречи во дворце!

Канцлер, бледный и улыбающийся, кивнул и вышел из кабинета. Чард сломал печать, пробежал свиток глазами. Жаркая волна немедленно прилила к голове, в виске запульсировала боль.

— Самейль! — крикнул магистр.

Секретарь вошел незамедлительно.

— Когда доставили письмо? — спросил Чард.

— Только что, мастер. Гонец еще во дворе. Если желаете, я позову его.

— Не нужно. Благодарю, ступай. Да, Самейль — никого ко мне не пускать. В ближайший час я буду очень занят.

— Да, мастер.

Беннон Чард нетерпеливым жестом отпустил Самейля и прошел в соседнюю с кабинетом комнату, почти пустую, если не считать стола с искусно выполненным макетом земель Аркуина и установленного в углу странного, состоящего из двух вертикально закрепленных в бронзовой подставке полупрозрачных кристаллов устройства. Магистр подошел к кристаллам, прочитал заклинание, и кристаллы осветились изнутри, а еще через мгновение между кристаллами появилась призрачная фигура, держащая в руке кубок.

— Мастер Айнон, — сказал Чард, склонив голову.

— Мы виделись совсем недавно, Беннон, — сказал призрак и отпил из кубка. — Что-то случилось?

— Да. Я только что получил депешу из Вогрифа. Экспедиция в Аранд-Анун провалена.

— Я так и знал, что Кулот Нанн не справится с заданием!

— Кулот Нанн убит.

— Не скажу, что я этим огорчен, но провал миссии в Аранд-Ануне — это плохо. Кто его убил?

— Мой человек пишет, что поначалу работа группы Нанна шла по плану. Они проникли в нижние залы руин и там встретили странного эльфа и какую-то девицу. Девица непостижимым образом исчезла, а эленширца мои люди доставили на поверхность, и Нанн, приняв его за неудачливого искателя сокровищ, решил сделать его своим рабом. В этот момент