Дознание в Риге - Николай Свечин

Мужчины опять помолчали. Потом соискатель спросил, уже с надеждой:

– Может быть, я смогу быть чем-то полезен? Признаться, средства мои на исходе…

– Не исключено, – обнадежил его директор. – А что еще рассказал про нас Титус?

– Еще? Ну, обмолвился, что хозяева ваши в Берлине…

Руководители «Дюны» переглянулись. Клауэ небрежно сказал:

– Ишь какой наблюдательный…

– Да это и так понятно, господа. Коммерческие секреты – золотая жила. Только русские иваны никак не дорастут до понимания, а вся Европа давно жмет из них масло. И немцы в первых рядах. Умная нация!

Наринг встал:

– Выпьете кофе, Юрис Рейнович?

– Большая честь для меня, – серьезно ответил тот, тоже поднявшись. – Это значит, я принят на службу?

– Да. Начните с патронного завода. Мне пора идти, а господин Клауэ даст вам сейчас полные инструкции. Дело будете иметь преимущественно с ним. Дело серьезное.

– Тогда позвольте один вопрос, господин директор…

– Знаю я ваш вопрос. Жалования вам положим сто рублей в месяц. Это сверх того, что будете получать по официальной должности.

– М-м…

– После того как убедимся в вашей пригодности, поднимем жалование вдвое.

– Ого!

– Плюс за особо важные сведения – доплата. Всякий раз она будет считаться отдельно. Довольны теперь?

– Благодарю за доверие, господин директор! Уж я в лепешку расшибусь, а оправдаю.

Клауэ проводил начальство до дверей. На пороге Наринг стал шептаться со своим помощником:

– Надо бы выяснить, кому наш бывший агент толкнул бездымный порох. Не дай бог, если… Вдруг он догадывался?

– Да, в Риге полно людей, которым этот порох интересен. Боюсь, однако, что мы ничего не узнаем. Хотя…

– Что, Фриц?

– Из сыскной сообщили: какой-то Лыков, чиновник Департамента полиции, ведет собственное дознание по факту смерти Язепа Титуса.

– Из Петербурга?

– Да.

– Необычно. Здесь какой-то секрет, и он мне не нравится.

Клауэ тихо рассмеялся:

– Не беспокойтесь, шеф. Секрет объясняется просто: младший брат Язепа служит у этого Лыкова в имении управляющим. Где-то далеко-далеко, в Костроме. И вот он, брат, попросил своего хозяина отыскать убийцу, поскольку тот хороший сыщик.

– Правда?

– Мои информаторы всегда точны.

– Ну, тогда ладно. Нам тут только Департамента полиции не хватало.

– Лыков ничего не найдет. Даже мы с вами запутались, а чужой человек, приезжий… Нет шансов. Покрутится и вернется в столицу.

– Вы, возможно, правы. Но на всякий случай проверьте гостя еще раз. Был ли он в Саблине и Шлиссельбурге на самом деле? И вообще, откуда взялся, чем занимался до Охты? Вам удалось отыскать его следы в Риге?

– Почти нет. Двадцать лет прошло. Но в списках студентов Политехникума Гулбис значится, и в старых адресных книгах тоже.

– Хорошо. Пусть наш человек в сыскной наблюдает за Лыковым. Чуть что – сразу сообщать сюда. А то мне уже самому стало интересно, кто казнил негодяя Язепа Титуса.

Лыков обдумал беседу с Вовкой Рейтаром и остался доволен. Маз напуган, в каторгу идти не хочет. Тем более чиновника особых поручений Департамента полиции в Риге не было сроду. Приезд сыщика – загадка, а загадки пугают уголовных. Значит, бандит откроет собственное дознание. Парнишку в железнодорожной шинели начнут искать сердитые мужики, которые в Московском форштадте как у себя дома. А когда найдут, глядишь, и надворному советнику обломится.

Что дальше? Надо увидеться с Ярышкиным. Учитель атлетизма уже побил пятерых людей из его шайки. Чем не повод для знакомства?

По словам сыщиков, атаманский штаб был на Ярославской, в пивной Петерсона. Место более глухое, чем ставка Рейтара. Даже по этой детали становилось ясно, что Вовка теснит Ивана Иваныча. Растегаев с Никифоровым так и говорили: если сейчас столкнуть их лбами, искры полетят. Лыкову надоело уже бродить по чужому враждебному городу наощупь. Он решил устроить заваруху и воспользоваться ее результатами.

Алексей появился на Ярославской в обеденное время. Длинная заурядная улица соединяла Динабургскую и Малую Горную. Самое сердце Московского форштадта. Три кладбища полукругом: Всесвятское, Ивановское и Старообрядческое. Одноэтажные домики, в каждом втором пивная или портерная. Если попадется двухэтажный, значит, в нем трактир. По всему выходило, что основное занятие местных обывателей – это пьянство.

Трактир Петерсона был почище других, но тоже какой-то облезлый. Сыщик поставил еще один минус Ярышкину. Его главный конкурент был не лишен эстетских потребностей и сидел в заведении с видом на реку. А этот…

В отличие от пивной Мунге, тут Лыкова на входе никто не остановил. Странно. Может, атаман отсутствует? Но, войдя, надворный советник сразу его увидел. Сомнений быть не могло. Мужчина одного с сыщиком возраста – немного за сорок – развалился у окна. Одет щегольски, но по-народному. У него у единственного на столе была чистая скатерть. И три бугая примостились по соседству.

Увидев новое лицо, маз насторожился. Быстро сунул руку за полу поддевки. Свита тоже смешалась. Пока они приходили в себя, Лыков уже стоял рядом с главарем и протягивал ему полицейский билет.

– Я вот кто. А ты Ярышкин?

Маз, не отвечая, изучил весь билет, даже поглядел обложку, будто сомневался в подлинности документа. Охранники сгрудились за его спиной. Один, видно грамотный, прочитал вслух:

– Чиновник особых поручений Департамента полиции надворный советник Лыков Алексей Николаевич. Лыков! Робя, уж не тот ли, что наших мутузил?

Ярышкин хмуро вернул сыщику билет и спросил:

– Ну?

Видимо, не решил еще, как себя со мной вести, понял тот и ответил:

– В каком смысле?

– С чем пожаловали, господин особых поручений? По мою душу или так, водки выпить?

Бугаи пришипились. В отличие от людей Рейтара, здесь никто не стал заходить сыщику за спину. Документ возымел действие. С полицейским такого ранга они тягаться не смели.

– Я ищу убийцу Язепа Титуса. И ты занят тем же. Правильно?

– Ну.

– Не запряг! Еще раз нукнешь, в холодной продолжишь это занятие.

– Ваше высокоблагородие, вы бы хоть объяснились. Я ж не скотина какая, а тоже человек. Сижу, кушаю. Никого не обижаю. Налетели, толком не сказали ничего, а теперь угрожаете.

– Хорошо, давай начнем сначала. Я приехал из Петербурга дознавать убийство Титуса. Хожу, разнюхиваю. И везде сталкиваюсь с твоими людьми, которые заняты тем же самым. Подозрительно мне стало, решил разобраться, что да как. Понятно говорю?