Легкое пёрышко. Как свет во тьме - Мара Вульф

– Это как на острове удовольствий в «Пиноккио»? – Грейс тяжело сглотнула.

– Да, – ответила я. – Что-то подобное, – я вспомнила о фонтане, у которого Кассиан однажды почти исполнил свое желание. Он пожертвовал своим желанием, чтобы освободить королеву. Было бы лучше, если бы он тогда подумал о себе.

– Любое желание? – спросила Грейс, задумчиво нахмурившись.

– Думаю, что да. Скай пожелала, чтобы ее мать была здесь. В первую ночь в своей комнате. Ты это помнишь?

– А Кассиан пожелал снова прозреть? – предположила она.

– Это было его самое заветное желание, – подтвердила я, садясь на первую ступеньку.

Хоть сейчас и был лишь полдень, в коридоре протянулись тени. Как будто свет не мог пробиться через окна.

Грейс села рядом.

– Могу я тоже чего-то пожелать?

Я провела руками по лицу. Ну, конечно. Тупая корова.

– Я бы не советовала. Если ты, конечно, не хочешь остаться здесь навсегда и умереть, – я была такой уставшей. – Этот дом не отпустит нас просто так.

– Как это – умереть? – голос Грейс звучал визгливо. – Остальные казались мне достаточно счастливыми. Если мы не сможем отсюда выбраться, мы могли бы хотя бы попросить об исполнении наших желаний.

Заманчивое предложение.

– Дом питается нами, – я поразмышляла над этим и разработала собственную теорию. Было бы хорошо, если бы Виктор мог мне ее подтвердить. – Мы исчезнем, как только дом найдет новых жертв. Как и все остальные существа, которые были здесь до нас. Как Нимуэ и Агриппа. Мы пришли, и они исчезли. Чем более счастливой окажется жертва в момент своей смерти, тем больше энергии вытащит из нее печать.

– О господи, – Грейс переплела пальцы и села рядом. – Значит, мы должны убраться отсюда, пока дом не найдет новых жертв, не так ли? Когда это случится?

– Не знаю. Наполовину это только моя теория.

Она прикусила губу. Ей надо отдать должное: она не психовала.

– Но есть ли вообще способ отсюда выбраться?

– Нам нужно найти определенный предмет. Он называется печатью Белиозара. Эта печать и создала дом. Если мы найдем ее, возможно, сможем разрушить заклинание.

– И где эта печать? – Грейс вскочила. – И как она выглядит? Где ты ее уже искала? Если мы все можем помочь… – она оперлась о стену. – Нет, не получится. Остальные нам не поверят.

– В этом и проблема. Только мы вдвоем можем найти ее, и я понятия не имею, где искать. Она не хочет, чтобы ее нашли.

Грейс почесала тыльную сторону ладони и задумалась.

– По-моему, я уже была очень близка к этому, – сказала я в тишине. – Но все испортила.

– И где это было?

– Я была в большой комнате или пещере. Не могу точно сказать. В любом случае эта комната сильно отличалась от остальных. В ней две двери. Они плавали в воздухе, и когда к ним прикоснулась, они ожили. Я убежала, – смущенно призналась я. – Бьюсь об заклад, за одной из этих дверей и спрятана печать.

– Почему ты так думаешь?

Я нервно провела рукой по волосам.

– Потому что эта комната была совсем другой. Когда убежала, она растворилась позади меня.

Грейс посмотрела на меня, нахмурив брови.

– Если бы ты не убежала, мы бы давно были дома.

– Да я же понятия не имела, – защищалась я. – Вчера снова была в том коридоре, но комнаты не нашла. Этот дом постоянно меняется. Он пытается помешать нам найти печать. Но если мы найдем ее… – я замолчала. Не хотела пугать Грейс еще больше. Несмотря ни на что, я была рада, что у меня появился союзник.

И как, интересно, если бы дом нас… – да, собственно, что бы он сделал? Мы не нашли никаких останков Нимуэ и Агриппы. Мы просто растворимся в воздухе? Сгорим или что-то в этом роде? Я еще не хочу умирать. Я для этого явно слишком молода. У меня даже не было с парнем…

– Если она снова не появится, разве ты не могла бы пожелать найти эту комнату? – прервала Грейс мои мрачные мысли.

Я хлопала глазами.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты сказала, что высказанные вслух желания исполняются. Почему бы тебе не захотеть найти эту комнату?

Виктор сказал, что я ни в коем случае не должна ничего желать. Интересно, считалось ли это?

– Не уверена, что сработает.

– Мы могли бы попробовать, – предложила Грейс.

Только собралась произнести это желание вслух, как она меня остановила.

– Подожди минутку. Мы можем загадать сразу несколько вещей или сбудется только одно желание?

Я пожала плечами.

– Не знаю, если честно.

– А откуда ты, собственно, знаешь все остальное? – спросила Грейс. – У тебя есть какие-то тайные эльфийские знания?

Я усмехнулась.

– Это было бы неплохо. Но нет, я знаю это от Виктора, друга Скай. Помнишь колдуна на празднике? Он искал нас. Скай забыла обо всем, поэтому он рассказывал о доме мне. Он связался со мной через зеркало в моей комнате. Эльфы не могут взять и вернуть нас, мы должны сделать это сами.

– Спроси у него, несколько у нас желаний или одно, – сказала Грейс. – Мы должны быть уверены.

– Чего ты хочешь пожелать, если у тебя было бы несколько желаний? Золото, бриллианты? – поддразнила я, но Грейс лишь покачала головой.

– Нет, конечно, нет.

– А что тогда?

– Не расскажу. Потому что если произнесу мое желание сейчас, то оно, наверное, как-то случайно сбудется.

Я решительно встала.

– Пойдем в мою комнату, – сказала я. – Может, нам повезет. Я смогу спросить об этом, когда Виктор со мной свяжется. Это сработало всего два раза. Но он сказал, что нам следует поторопиться. Как только дом найдет новых жертв, мы погибнем.

Грейс вдруг стала совсем бледной.

Хотя мы и были в доме одни, старались не издавать лишних звуков, когда пробирались обратно по коридорам. Я осторожно собирала веревку обратно в клубок. Она действительно сильно помогала.

– Виктор? – тихо позвала я. – Ты меня слышишь?

Мы с Грейс стояли на коленях перед зеркалом в моей комнате.

– Виктор?

Мы почти час пытались до него докричаться, но зеркало показывало лишь наши отражения. Мое лицо было мрачным, а Грейс, как обычно, снова и снова убирала волосы с лица и улыбалась сама себе. По крайней мере, до тех пор, пока не заметила мое раздраженное выражение лица и не постучала костяшками пальцев по зеркальной поверхности.

– Твои попытки его позвать, кажется, не очень работают, – прошептала она. – Может, стоит испробовать более жесткие методы.