Легкое пёрышко. Как свет во тьме - Мара Вульф

– Всего двадцать ступенек, – произнесла Грейс, задыхаясь.

Мы добрались до первой ступеньки, когда одно из деревянных копий пролетело рядом со мной. Оно чуть не пронзило меня насквозь. Мы, не сбавляя темпа, продолжили бежать вверх. Второе копье вонзилось в створку двери, ведущей наружу. Я сломала его и отбросила в сторону, и мы упали на пол в моей комнате.

– Закрой дверь! – закричала я.

Но в этом не было необходимости. В тот же миг стена снова стала обычной. Дверь исчезла. С другой стороны еще мгновение доносился стук, но потом все затихло. Было слышно лишь наше дыхание, как вдруг Кассиан и Фрейзер, смеясь, вошли в комнату.

– Что за шум? – ехидно спросил Фрейзер. – Вы что тут, деретесь?

Кассиан усмехнулся, но посмотрел на меня с беспокойством.

– Чем занимаетесь? – тихо спросил он, убирая мои волосы с лица. – Я думал, вы уже подружились.

А я думала, что вы подольше пробудете на вечеринке.

– Я волновался. Твоя головная боль прошла?

– Почти, – я пыталась не хрипеть. И не осмеливалась смотреть ему в глаза: так он сразу бы понял, что я лгу.

– Просто упала, – сказала в тот момент Грейс.

Я поднялась с пола.

– Мы как раз собирались зайти на кухню. Мама Скай что-нибудь приготовила?

Фрейзер быстро кивнул.

– Она попросила нас позвать вас. Она приготовила ирландское тушеное мясо. Я уже проголодался.

– Сегодня днем ты съел целых два гамбургера, – напомнила ему Грейс. – И наверняка ел пироги на вечеринке. Ты такой обжора!

– Девчонки меня утомляют. Никак от меня не отстают.

Грейс рассмеялась, и я восхитилась ее самообладанием. Всегда видела в ней лишь избалованную девушку, которая не интересовалась ничем, кроме макияжа и одежды. Возможно, именно я из нас двоих была снобом. Нужно бы поразмышлять об этом, когда мы вернемся домой.

Скай со своей мамой ждали нас на кухне. Голод был последним, что меня сейчас волновало.

Нам нужно спокойно обсудить загадку и решить ее. Я почувствовала руку Кассиана на колене.

– Ты такая нервная, – сказал он. – Что случилось? – тихо добавил эльф. – Ты же скажешь мне, если тебя что-то будет беспокоить?

Я кивнула, безрадостно ковыряясь в еде.

Когда пробралась к Грейс среди ночи, она сидела на кровати, разложив перед собой несколько бумажек. Кровать скрипнула, когда я села рядом.

– Что это? – с любопытством спросила я, протягивая руку к одному из листов.

Грейс вырвала его из моих рук.

– Это не твое дело.

– Извини, – попросила прощения я.

Она положила лист обратно.

– Это мои воспоминания, – тихо сказала она. – Я записала их, чтобы ничего не забыть. Просто хотела еще раз перечитать.

На верхний лист капнула слеза, и она сердито ее вытерла.

– Не хочу обо всем забывать, – сказала она. – Я, конечно, не горжусь тем, что делала. Но это была я.

– Неужели ты что-то забыла?

Грейс грустно кивнула.

– Если бы не мой почерк, никогда бы не поверила, что была такой глупой коровой.

– Это верно, – я рассмеялась. Мы катались по кровати, пока не прекратили хохотать.

– Простит ли меня Финн когда-нибудь? – спросила она чуть позже. – Я так на это надеюсь.

Честно сказать, не могла этого представить. Но не хотела лишать ее надежды.

– В любом случае замолвлю за тебя словечко, – пообещала я. – Но сначала мы должны вернуться, а для этого надо разгадать загадку. Ты же об этом помнишь, не так ли?

Грейс играла с кончиком покрывала.

– У меня есть догадка, что мы забываем лишь нашу старую жизнь. Все, что происходит здесь, остается в нашей памяти. По крайней мере, на какое-то время.

– У тебя есть какие-то идеи? – мы сели, опершись на изголовье ее кровати.

– Если честно, нет.

– Скай довольно хорошо решает загадки, – задумчиво сказала я. – Я бы хотела…

Рука Грейс тут же метнулась вверх и закрыла мой рот.

– Следи за тем, что говоришь, – фыркнула она. – Это не детские игры. Речь идет о нашей жизни.

Я кивнула, и она опустила руку. Мои конечности похолодели от ужаса. Все наши усилия могли бы стать напрасными.

– Можешь вспомнить, что говорили эти два парня?

Грейс сунула мне листок, на котором нарисовала две двери. Над ними была написана формулировка загадки.

– В принципе, смысл довольно прост: печать находится за одной из двух дверей, – начала она. – Мы можем задать стражникам один вопрос. Один из них лжет, а другой говорит правду.

– Значит, мы с помощью только одного вопроса должны узнать, кто из них лжец и за какой дверью скрывается печать? – спросила я. – Ненавижу эти тупые загадки. Как в глупой игре Black Stories. Там никогда нельзя дойти до решения, но можно хотя бы неограниченное количество вопросов задавать.

– Мы все решим, – успокоила меня Грейс.

– Ну, тогда начинай, – сказала я. – Как мы узнаем, кто из них двоих лжет? Прямо мы об этом спросить не можем.

– Точно, – сказала Грейс. – Именно поэтому мы должны задать умный вопрос. Все-таки мы знаем, что один из них скажет неправду.

– И какой это должен быть вопрос? Один всегда лжет. Мы не знаем, какой из них двоих. У них обоих одинаково непроницаемые лица, – я взъерошила свои волосы, да и Грейс не выглядела умнее.

В дверь постучали, и Скай просунула голову в комнату.

– Значит, я все правильно расслышала. Вы что тут, пижамную вечеринку устроили?

– Что-то вроде того, – сказала Грейс. – Элиза не могла уснуть, и мы загадки решаем. Отличное занятие, чтобы попытаться заснуть.

Я закатила глаза. На такие глупости Скай бы никогда не повелась.

Но я ошибалась.

– Загадки? Я люблю загадки! Можно с вами? В полнолуние тоже плохо сплю.

– Ладно. Я начну, – сказала Грейс. Скай подсела к нам и спрятала босые ноги под одеяло. – Пошел сильный снег, – сказала Грейс. – Один человек обнаружил, что в его саду в два раза больше снега, чем в саду его соседа. Он этому не удивился. Почему?

Я застонала. Это были как раз мои «любимые» загадки. Решения были совершенно логичными, и все же я никогда не догадывалась. Я не совсем понимала, чего Грейс хотела этим добиться.