Черная кровь ноября - Яна Витт

Мама. Варя. И Вик, который жался к подруге. Он в ужасе глядел на Кристину, озаренную золотистым сиянием сердца.

Алексей стоял рядом и лучился самодовольством, будто он создал все это лично и теперь ждал награды. Ссадины от острых коготков цветочных фей затянулись, на их месте была розовая свежая кожица. Кристина вспомнила про артефакты, о которых он говорил. Полезная вещь. Спасает даже от ран, нанесенных волшебными созданиями.

Кристина медленно отвела руку, чувствуя, как теплое сияние тянется за ней.

Судя по ухмылке на лице Алексея, он был доволен ее податливостью.

– Мам, с тобой все хорошо? – спросила Кристина, не зная, что еще сказать. – Ты в больнице была?

– Пока ты на моей стороне, твоя мать в порядке, – ответил Алексей за нее. – Ты поняла, Кристина?

– Нет, – призналась она и перевела на него взгляд. – Не очень.

– Серьезно? Дорогая теща, расскажите, какие высокотехнологичные процедуры вам предложили? – Он не смотрел на «дорогую тещу», обращаясь только к жене.

– Кристиночка, ты не волнуйся, – зачастила мама. – Не переживай, Лешенька велел сделать все, что нужно, мне поставили помпу, она закачивает лекарство, как я поняла, с ней можно даже ходить. И еще имплант, который измеряет…

– Хватит. – Алексей подошел к Кристине, посмотрел на нее в упор.

Ей было сложно выдерживать его взгляд. Даже сложнее, чем нечеловеческий взор Киндеирна.

– Технологии, детка, способны на многое. Могут спасти. Или убить. Но твоя мать и вправду больна. Ты сообразила? Или до сих пор нет?

– Ты это сделал? Устроил так, чтобы она заболела? – Она хотела закричать, но что-то мешало. Топорщилось в горле черным ежом, запрещало повышать голос на мужа.

– Разве я стал бы делать такое с матерью любимой… – Алексей не удержался и ухмыльнулся. – …женщины?

– Ты… – Кристине хотелось выплюнуть черного ежа ему в лицо, наброситься и вгрызться зубами в торчащий кадык. Она едва узнавала себя, столь сильна была ее ярость.

– Спокойно, девочка моя. Чем больше ты нервничаешь, тем хуже твоей маме…

Она отступила назад и отвернулась, наткнувшись взглядом на Киндеирна, который наблюдал за сценой, приподняв светлую бровь.

– Я не могу отдать тебе сердце, – сказала Кристина. Громко, поскольку обращалась вовсе не к Ирну. – Ты нечеловеческая тварь, а я выбираю людей.

Киндеирн медленно склонил голову, но тонкие губы сложились в улыбку.

Он бросил взгляд ей за спину, туда, где пульсировало его потерянное сердце, рассылая по вибрирующим жилам мира магию.

Посмотрел на Кристину. На Алексея.

Смерил взглядом мать Кристины. Снова уставился на Алексея.

– О, нынешний король мира, – начал Киндеирн спокойно, даже слегка насмешливо. – Вы больше не собираетесь в меня стрелять?

Алексей нахмурился, не понимая подоплеки вопроса. Но зеленоглазый фейри уже не обращал на него внимания. Он коснулся пальцами губ, вытянул раскрытую ладонь и вонзил взор в мать Кристины. Сощурился. И…

Густой серый туман отделился от ее тела, продолжая сохранять человеческую форму, – но спустя мгновение свился в спираль, скрутился в шар и скользнул по воздуху прямо в ладонь Киндеирна.

Он щелкнул пальцами другой руки – и мама вскрикнула, согнулась и захрипела, выплевывая на пол мелкие осколки пластмассы и стекла. Люди в черном отшатнулись от нее, испугавшись, а вот цветочные феи, наоборот, – бросились к матери Кристины и потащили, вцепившись в ее одежду, к Киндеирну, укрывая женщину за спиной короля фейри.

– А теперь? – спросил Ирн, любуясь шаром на ладони. – Ты выберешь меня? – Зелень глаз вспыхнула, когда он посмотрел на Кристину. – В твоей матери более нет ничего, что заставляло бы ее умирать. Верь мне.

Кристина поверила сразу.

Его голос звучал так, словно он никогда не лгал.

Ей хотелось кинуться к маме, но было кое-что еще. Крайне важное. Кристина потянулась к сердцу, но не успела его взять.

– Крис! А как же я! – Варя дернулась к Ирну, но опешившие поначалу люди Алексея перехватили ее за локти, удерживая на месте.

– Варя! – Кристина протянула ей руку, но в этот момент Алексей кивнул Вику.

Тот выпрямился, перестав трястись.

– Вик? – Варя обернулась. – Вик? Вик? Вик?.. – Она повторяла его имя, растерянно глядя на свой живот, где торчал нож-бабочка, который мальчик ее мечты только что хладнокровно раскрыл и, не задумываясь, вонзил в подругу.

– Надо всегда делать правильный выбор, – назидательно сказал Алексей, обнимая Вика за плечи. – Ты молодец. А моя сучка пока еще не поняла, у кого здесь власть. Ей нужны всякие идиотские фокусы.

Кристина забыла, как сделать вдох. Темное пятно крови проступило на кремовой водолазке Вари, расплываясь все сильнее с каждой секундой: она ухватилась за рукоять ножа и дернула за нее, рухнув на колени.

Потрясение было слишком сильным. Даже для того, чтобы осознать случившееся. Волшебные феи, бессмертные эльфы, сердце магии – это не помещалось в голову, а уж лучшая подруга, вот так спокойно убитая Виком… Нет. Такого не может быть.

Кристина видит сон, дикий кошмар, с ней что-то стряслось, она бредит, мечется среди влажных простыней, как в детстве, когда заболела двусторонней пневмонией, и ей мерещилось, что потолок комнаты сворачивается в темную спираль, куда она бесконечно и неотвратимо падает.

48. Кристина

– Иди ко мне. – Высокий яростный фейри протянул Кристине руку. – Бери сердце и иди.

Кристина покачивалась, закрыв ладонями рот. Оторвать взгляд от свернувшейся калачиком Вари было невозможно. Казалось – если она продолжит смотреть, то удержит ее в живых. Или вернет, пройдя по незримой нити взгляда.

Чего она пока не осознала, что случившееся – правда. Но, увы, Кристина не умела управляться с магией.

– Иди! – призыв Кровавого Короля заставил ее вздрогнуть, моргнуть… а глаза Вари остекленели.

– Ты! – Возмущение охватило Кристину так легко, будто она не была всю жизнь послушной дисциплинированной девочкой, а внутри прятался другой. – Ты можешь ее воскресить? – Она шагнула к Киндеирну и уловила в невинной зелени его взора вспыхнувшее удовольствие.

За спиной рассмеялся Алексей – желчно и сухо.

– Этого не умеет ни одна эльфийская игрушка. Он соврет тебе.

Но Кристина продолжала смотреть в травяную зелень глаз проклятого фейри.

Почему он явился сюда? Зачем? Что хочет? С какой стати не мог оставаться в могиле еще каких-то полсотни лет? И почему она не могла прожить обычную человеческую жизнь… А в конце, так и быть, отдать все, что в ней спрятано и на что намекал Алексей?

Полуулыбка на лице Киндеирна раздражала.

Бесила до белого каления, до кипящей крови.

И то, как он стоял – не как воин, а как танцор. Как спокойно смотрел на происходящее,