Искушение для леди - Дженнифер Хеймор

Не отрываясь от ее губ, Уилл подхватил девушку на руки. Мег была так сосредоточена на его поцелуе, на его прикосновениях, что едва ли заметила, что он поднимается по лестнице.

Уилл уложил Мег на ее кровать, сам опустился рядом и слегка отстранился, прервав наконец долгий опьяняющий поцелуй.

Она подняла взгляд на него, на его блестящие губы. Он не отрывал от нее глаз, гладя ее по щеке. Его темные глаза потемнели еще больше от желания, но это ее не пугало. Похоже, его поцелуй окончательно разорвал путы, удерживавшие ее в плену предрассудков.

— Прости меня, — прошептала она. — Мне очень, очень жаль.

— Почему? — Казалось, он был искренне удивлен.

— Я не была честна с тобой, Уилл. Я... я оказалась такой трусихой.

— Это неправда...

— Но это так. — Она судорожно сглотнула. — Я боялась, что, глядя на меня, ты видишь кого-то еще... кого-то, кем я была прежде... и кем ты хотел бы, чтобы я стала вновь. Я боялась, что ты не захочешь меня такой, какая я теперь, что никто не захочет такую, как я.

Он пробежался пальцами по ее щеке.

— Ты обладаешь всеми чертами, которые восхищают меня в женщине. И всегда обладала, Мег. Но с годами эти черты проявились еще ярче. Это замечательно!

Только с Уиллом она чувствовала себя желанной и прекрасной. Ни один другой мужчина не пробуждал в ней подобного чувства. И Уилл в самом деле считал ее такой. Она слышала искренность в его голосе и видела это в его глазах.

— В тебе есть нечто — твой ласковый голос, нежность в твоих серых глазах, — что бесконечно влечет меня. Никогда я не испытывал ничего подобного к кому-то другому. Никто не возбуждал во мне таких чувств, какие пробуждаешь ты.

— И даже Серена? — спросила Мег, не чтобы подколоть его, а из чистого любопытства. В конце концов, у них с Сереной много одинаковых черт.

— Нет. — Он покачал головой. — Только ты. — Он коснулся ее щеки, и его ладонь была такой теплой, такой успокаивающей, что Мег уткнулась в нее носом. — Много лет назад ты отдалась мне, Мег, и этот момент... — Глаза его пылали огнем. — Это был... самый... — Он судорожно вздохнул. — Это был самый яркий момент в моей жизни. Я верил, что он имеет огромное значение для нас обоих. Теперь я знаю, что если это снова случится с нами, это будет так же значительно для меня. И когда ты решишь, что уже готова, это будет столь же важно и для тебя.

Мег робко улыбнулась ему. Она не могла больше ждать. Искушение было слишком сильным. Она очень хотела снова насладиться им — его телом — после всех этих долгих лет.

Не спеша, осторожно Мег повернулась на бок. Несколько раз глубоко вздохнув, она прошептала:

— Не поможешь ли мне снять одежду?

Она услышала, как у него перехватило дыхание. Затем почувствовала, как его пальцы расстегивают пуговицы ее платья, затем пояса нижней юбки и под конец распускают шнуровку корсета. Он не спешил, словно старался растянуть удовольствие, медленно расстегивая каждую пуговицу, ослабляя каждый шнурок. Мег оставалась неподвижной. Его пальцы ощущались иначе, чем пальцы ее служанки, — в них было больше теплоты, больше требовательности, больше мужской силы. Больше чувственности, наконец.

Он распахнул лиф ее платья и пояс ее нижней юбки, ослабил корсет. Мег соскользнула с кровати, и ее одежды упали на пол. Уилл поднялся рядом с ней и без единого слова стянул с нее через голову корсет. Она осталась только в сорочке и панталонах.

Мег страшно нервничала. Волновалась. Но она безумно хотела этого. Сказать по правде, она желала этого с первого мгновения, как очнулась и увидела его, наблюдавшего за ней на «Свободе».

Она протянула руку и потянула завязку на вороте его рубашки. Распустив тесемки, она распахнула рубашку, открыв мощные мускулы верхней части его крепкой груди.

Уилл вытянул рубашку из брюк и сбросил ее через голову, полностью обнажив грудь во всем ее мужском совершенстве.

Он был так прекрасен, что слезы подступили к ее глазам. Мег помнила форму каждого мускула его груди. Она подробно исследовала пальцами все его тело, когда они лежали вместе много лет назад, и бережно хранила в памяти каждую упругую выпуклость, каждый изгиб этих великолепных мышц. Она вспоминала их в самые тяжелые дни, когда думала, что никогда не вырвется из лап Джейкоба Кавершема.

Уилл изменился не слишком сильно. Разве что грудь его стала шире, крепче. Он утратил остатки юношеской мягкости и худобы. Рельеф мышц стал более отчетливо выраженным, словно скульптор потратил годы, старательно отсекая твердые кусочки мрамора, чтобы сотворить это чудо.

Грудь его была гладкой, только узкая полоска темных волос спускалась от пупка, скрываясь под поясом его брюк.

— Сними сорочку, — хрипло скомандовал он, не спуская с нее глаз.

Мег подчинилась, затаив дыхание, не в силах отвести взгляд от открывшегося перед ней великолепия. Стянув через голову сорочку, она бросила ее на пол. Теперь она оказалась обнаженной до пояса.

Взгляд его скользил по ее грудям, оставляя за собой обжигающий след.

— Все так же прекрасна, — прошептал он. — Совсем не изменилась за эти восемь лет.

— Наверное, это не совсем так.

Он только улыбнулся и снова опустился на постель, жестом приглашая ее присоединиться к нему. Как только она вскарабкалась на кровать, он обвил рукой ее талию и притянул девушку к себе, накрыв ее своим телом.

— Ты такой теплый.

— Для тебя, Мег. Только для тебя одной, — сказал он и снова завладел ее губами.

На этот раз тепло его груди пробудило в ней ответный жар, опаливший соски и разлившийся по всему телу, скручиваясь в пылающий огненный шар, сконцентрировавшийся между ног. Она изогнулась, чтобы облегчить острый приступ желания, и, обхватив Уилла руками, теснее прижалась к нему, потому что только он единственный мог согреть ее, утолить нестерпимую жажду.

— Так прекрасна, — снова прошептал он. — Моя восхитительная Мег.

Его отвердевшая плоть, слегка двигаясь, прижималась к ее бедру, а он покрывал поцелуями ее щеки, подбородок, ключицы, нежную выпуклость груди, пока его губы не захватили сосок. Мег застонала от удовольствия, и он втянул твердый бутон в рот и начал посасывать то одну, то другую грудь. Дыхание девушки участилось, и она начала извиваться в нестерпимой жажде большего.

— Пожалуйста, Уилл, — задыхаясь, шептала она. — Прошу тебя...

Она вскидывала бедра навстречу твердости его копья, и он просунул руку между их телами, чтобы расстегнуть брюки. Затем занялся ее панталонами. Наконец его пальцы нащупали прорезь в них и проникли к чувствительным складкам.

— Ох! — вскрикнула она, выгнув спину навстречу его руке, побуждая к действию. Он в ответ принялся поглаживать ее, сначала осторожно, затем более решительно, его пальцы нащупали самое чувствительное местечко, и она начала извиваться, задыхаясь от желания, умоляя его о большем.