Берег Турецкий. Жить счастливо не запретишь - Александр Викторович Соболев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не знаю, как бы поступил на твоем месте, – продолжил Леша, – я для тебя малосимпатичный полудурок и туповатый военный, который вдобавок тебя обманул и бросил.
– Да.
– Но я прошу, давай попробуем.
– Зачем я тебе, Леша? Я не рожу тебе детей. Я старая и некрасивая. Посмотри вокруг столько девиц, которые желают прыгнуть к тебе в койку. Ты только пошелести долларами.
– Должен тебе признаться, у меня не получается, – Алексей горестно вздохнул, – вернее, сказать, пока я тебя не встретил, было примерно так, как ты говоришь. Я выходил на улицу, демонстрировал высокий статус и мощные бицепсы. Девицы летели на меня, как мотыльки на лампочку в ночи. Отбиваться не успевал. Но два дня назад что-то сломалось в этом безупречно работающем механизме. По всем фронтам облом. Меня не замечают. Со мной не хотят знакомиться. Молодым девкам стало со мной неинтересно. И почему-то, думаю я, мне с ними тоже не очень.
– Так ты сменил пластинку, потому что твои резервные позиции разбиты?
– Возможно, и так. Надо же слушать сигналы судьбы.
– Обидно, что ты раньше не слышал. Ей богу. Знаешь, я иногда думала, что мы встретимся и ты будешь просить прощения. Я твердо знала, что прощу, но не сразу. Я хотела, чтобы ты валялся у моих ног, как последний слизняк, а я тебе отказывала и отправляла в Причерноморские степи. Живи, как хочешь. И с кем хочешь. А сейчас, мне все равно. Я уже ни во что не верю и ничего не жду.
– Жаль, – Леша громко икнул, – водички у тебя нет?
– С собой нет. Пойдем в отель? Там есть вода.
– Пошли.
Алексей встал, покачнулся. Катя поднырнула под плечо и удержала мужчину от позорного падения.
– Спасибо, – понимающе клюнул носом Леша, – извини, я сегодня перебрал. Больше не повторится. Обещаю.
– Ладно, проехали, – Катя подозвала Ларису, та подошла и положила себе на плечи другую руку Алексея. Так они и пошли втроем, почти в обнимку. Шатающийся мужчина и две хрупкие женщины, которые своих не бросали. Даже если те были не правы.
Возле кулера в фойе Алексей напился. Утробно рыгнул. Катя поморщилась. Лариса закатила глаза, она помогает Екатерине Витальевне. Только и всего. Скажут нести Алексея, она понесет. Этот мужчина ей сегодня не нравился, как не вызывали симпатии все пьющие мужчины. Такое отношение у нее сложилось в детские годы. В семье сильно пил отец. Иногда буянил и бил мать. Лариса выбегала из спальни и иногда успевала остановить занесенный кулак отца. Глядя на маленькую девочку с решительными круглыми глазами, папаша-алкаш сникал и уходил спать. Но Лариса не всегда успевала. И тогда мама на утро доставала заготовленный для таких случаев тональный крем…
Леша утолил жажду. Улыбнулся. Полегчало. Затем поднял руки, как орел перед взлетом, женщины пристроились по бокам. И нетрезвый мужчина, понимая, что один сегодня не справился, виновато улыбался и мычал какие-то слова благодарности.
На третий этаж поднялись на лифте. Зашли в номер Алексея. Положили нетрезвое тело на кровать. Катя посмотрела вокруг. Бардак. Беспорядочно лежали вещи. На подоконнике, на стульях, на комоде. У окна на полу валялись паспорт и обратные билеты. Одинокий выпивающий мужчина, картина маслом. Наверное, если бы рядом оставалась Людка, такого ощущения не возникло. Женщины часто приносят порядок и ощущение полноты-правильности жизни. Без женщины слабые мужчины пропадают, – подумала Катя.
– Пошли, – Катя позвала Ларису.
– Не уходи, – услышала она в дверях голос Алексея, – останься со мной сегодня.
– Ты шутишь? – обернулась Катя.
– Я серьезно. Что тебе стоит? Останься со мной. Тебя же в номере сегодня никто не ждет?
– Не ждет. Но я не готова и не хочу.
– Ну, пожалуйста, – жалобно продолжил Леша, – не уходи. Мне и правда плохо без тебя. Не думай, что это пьяный бред. Хотя, может казаться именно бредом.
– Я не одна. Лариса должна остаться со мной, – голос Кати дрогнул. Она вдруг подумала, что может остаться. В ее душе что-то зашевелилось и слегка оттаяло. Она не верила в слова Алексея. Умом понимала, что ничего из этого не получится. Но почему-то боялась, смущалась, сомневалась. И, самое главное, ей хотелось остаться.
– Екатерина Витальевна, пойдёмте в своей номер, – Лариса вцепилась в руку Кати, – чего мы, как дикари будем здесь спать?
– Не дикари, не дикари, – Алексей попытался встать, но земное притяжение не отпустило, – у меня большая кровать. Я обещаю, что не буду приставать. Ни к тебе, ни к Лариске, тем более. Здесь вы в полной безопасности. Ложись сюда.
Алексей постучал рукой по широкой кровати слева от себя.
– Мы уместимся втроем?
– Конечно, смотри, какая широкая кровать.
Катя и Лариса переглянулись. Лариса отрицательно покачало головой. Нет. Катя, секунду сомневалась, но утвердительно кивнула в ответ. Да. Не спорь. Да.
– Ложись с краю. Я – посередине, – приказным тоном сказала Катя, Лариса осудительно выдохнула, – давай попробуем. Пожалуйста. Мне не хочется уходить. Извини.
– Спасибо, Кать, – сказал Леша, повернулся лицом к окну и сразу заснул.
Катя и Лариса, сняв только кроссовки, залезли под одеяло.
– Не обижайся, – еще раз прошептала Катя.
– Хорошо, – буркнула Лариса.
Катя лежала на спине, рассматривала потолок и думала, что же с ней происходит? Почему она согласилась остаться в номере Алексея? Неужели у нее остались чувства, или она повелась на пьяные бредни бывшего парня? Ведь он завтра протрезвеет и забудет обо всем. Проснется, удивится, увидев рядом Катю. Выгонит их, и будет прав. А что делать, если вернется Людка? Вот будет настоящий скандал. Главное, чтобы о сумасшествии мамаши не узнали ее дети.
– Не говори об этом детям, – прошептала Катя, – хорошо?
– Договорились, – ответила Лариса, – но я вас все равно не понимаю.
– Я сама себя не понимаю. Я все время думала, что я по крайней мере думающая и логичная женщина. А выходит, наоборот. Но мне все равно кажется, что поступаю правильно.
– Сомневаюсь, но это дело не мое. Делайте, как считаете нужным.
– Ага, – Катя повернулась в сторону Ларисы, – давай спать. Завтра посмеёмся над ночными приключениями.
– Договорились. Спокойной ночи.
Может она сошла с ума? – продолжила рассуждения Катя. Вроде нет. Но поступок и правда странный. Хотя почему? Что странного или страшного? Она не изменяет Сереже, с Алексеем не обнимается и не целуется. Они просто лежат в одной комнате. А вот с кем сейчас лежит Сергей, еще большой вопрос. Но это его беда, его решение.
Катя поймала себя на мысли, что маленький засохший и почти покрывшийся каменной коркой узелок древней обиды зашевелился. Каменная корка набухла, зашаталась и была готова отвалиться. Неужели этот узелок еще можно развязать? Нет, конечно. Ей только показалось. Такого не бывает. Чудес на свете нет. Она это точно знает. Это простое утверждение сформировалось и обрастало неопровержимыми доказательствами в течении всей ее жизни.
Однако, она лежит здесь. И в том она видела большое противоречие с устоями и мировоззрением. Рядом сопит Алексей. Пару минут назад имелись сомнения по поводу храпа. Но Леша не храпел. И запаха перегара почти не чувствовалось. Наверное, потому что мужчина отвернулся к окну и выдыхал пары алкоголя в форточку. А может просто привыкла. Или не хотела замечать. Так бывает. Если откинуть проклятое прошлое, ситуация становилась крайне романтичной и недвусмысленной. К счастью присутствовал запах пота, что свидетельствовало о том, что она все еще жива и жизнь ее не одно лишь наслаждение. К запаху пота можно, конечно, привыкнуть. Кате не было неприятно. Мужчина в доме может пахнуть не только лавандой и альпийской свежестью.
Катя еще успела удивиться своей странной умиротворённости. С чего бы это после стольких лет Лешиного предательства? А потом быстро заснула.
Лариса долго лежала, смотрела в зеркальные дверцы шкафа купе и думала, что люди странные и непонятные. Она, конечно, не была в курсе всех перипетиий жизни Екатерины Витальевны. Но одного того, что этот пьяный мужчинка оставил ее одну с ребенком на руках, было достаточно, чтобы разорвать
