Когда зацветет абелия - Ирина Лакина

– О, в этом я мастер. Сошлюсь на необходимость изучить церковные метрики, богословские акты, мол – что говорят об этом отцы-предстоятели, и тому подобное.

– Прекрасно. – Альваро потер ладони, словно был на пороге нового интересного приключения.

– И что? – спросила я. – Все против нас! Ты не видишь? Они всех заставят дать нужные показания.

– Более того, дорогая женушка. И тебя тоже.

– Как так?

Мое лицо застыло в маске изумления. Я смотрела на его затянутое бархатом лицо и ничего не понимала. В его глазах горел огонь азарта. Тот же самый огонь я уже видела однажды – в тот самый момент, когда он облапошил Филиппа, предложив ему сыграть на меня в карты. Что он задумал на этот раз?

– Ничего. Мы поводим их всех за нос. Пришло время показать басконцам истинное лицо короля. И это судилище станет для него смертным одром. Он сам сгорит в том огне, который разжег.

– Альваро, прошу тебя! Сжалься. У меня сейчас голова взорвется от догадок. Что ты хочешь сделать?

– Я достану на белый свет не только свои тайны, но и тайны Филиппа. Он пожалеет, что связался со мной.

На этих словах герцог подошел ко мне и протянул мне руку.

– Идем, милая… Теперь у нас есть дела поважнее. До поездки в столицу нам очень нужно постараться зажечь новую жизнь.

– Но… – Я была сражена наповал его воодушевлением и в то же время странным спокойствием. Как можно думать о ребенке в такое трудное время? Или он очень хорошо знает, что делает. Или сошел с ума. Во второе верилось с трудом. Поэтому я лишь ошарашенно улыбнулась и вложила в его протянутую ладонь свою руку.

– Никаких но. – Он подставил мне локоть, а затем повернулся к отцу Веласкесу и Золе и отвесил им вежливый поклон. – Прошу нас извинить. Как видите, дело совершенно не терпит отлагательств. У нас есть только эта неделя.

Его пальцы ласково оглаживали кожу моей руки, вызывали забег мурашек по спине и плечам. Мы вышли из гостиной и в молчании поднялись на второй этаж. Меня раздирало любопытство. Но я знала, что сейчас он не скажет ничего. Не скажет, пока не получит меня. Поэтому я решила довериться ему. С плеч сразу будто камень упал. Оказывается, доверять мужчине и полагаться на него во всем – весьма полезное для настроения занятие.

– Ты не должна бояться, – хриплым голосом прошептал Альваро, который точно прочитал мои мысли. – Я никогда и никому тебя не отдам. Ни Господу Богу, ни дьяволу, ни королю. Ты моя.

Я окинула недовольным взглядом спальню и царящий в ней кавардак. Еще десять минут назад все было собрано и аккуратно упаковано в большие дорожные коробки. Но Альваро решил лично удостовериться, что я взяла самые красивые платья и украшения. Он перебрал каждую вещь, отбросив в сторону то, что, на его взгляд, не подходило герцогине Альба для визита ко двору.

– Мы задерживаемся из-за тебя. Даже если тебе не по нраву что-то, я могла бы это просто не надевать. Зачем нужна эта внезапная проверка?

– Я хочу, чтобы Филипп озверел от злости. Если он будет видеть твое великолепие изо дня в день – он потеряет рассудок от зависти и ярости и, – он повернулся и посмотрел на меня, блеснув глазами, – начнет совершать ошибки. Человек, который не контролирует свое сердце, не сможет контролировать и свой разум.

– Я так не думаю. Ты лезешь на рожон и подвергаешь меня опасности.

– Я никогда не сделаю ничего, что может повредить даже одному твоему волоску, дорогая женушка.

Я пожала плечами и сдалась. Хочет лично перебирать мои чулки и панталоны – пусть перебирает. В конце концов, для меня это только лишняя возможность полюбоваться им – движением его сильных рук, крепкой спиной и упругими бедрами.

– Где мы остановимся в Донатосе?

– У герцогини Гарибальди. У нее прекрасный дом в три этажа. Она любезно согласилась выделить нам верхний этаж. С балкона будет видно побережье. Ты полюбишь этот город.

– В этой суматохе я даже не проводила ее. – Легкая тень сожаления скользнула по моему лицу. – Надеюсь, я не обидела ее.

– О, эта женщина отлично знает, на кого следует и на кого не следует обижаться. Такой пустяк совершенно точно ее не задел. Поверь мне.

– Какие у тебя с ней секреты?

Альваро на миг застыл с кружевной пелериной в руках, словно раздумывал – открывать мне тайну или нет, а затем искоса посмотрел на меня.

– В свое время она тайно обвенчалась с одним фламандским графом и родила от него ребенка. Филипп узнал об этом и хотел казнить ее мужа, а ребенка отдать в мужской монастырь, как бастарда. Я помешал королю и помог герцогине. Граф бежал на одном из моих кораблей, а вот ребенка Филиппу удалось спрятать. Долгое время его местонахождение было неизвестно, но я все же нашел его и подменил мальчика на другого, похожего. В данный момент ребенок находится на воспитании в монастыре госпитальеров на одном острове. С ним все в порядке. Однако из соображений безопасности настоящего сына герцогини, юного принца Альбоса, нам также пришлось отдать на воспитание порядочной семье торговцев в Брюгге. Эти люди ведут со мной дела, торгуют специями. Им можно полностью доверять.

– О боже! – прошептала я, едва шевеля губами. – Да он настоящий злодей, этот Филипп! Как можно разлучать мать и дитя?

– Это случилось восемь лет назад. Филипп сам тогда еще был юнцом, но уже показывал острые зубы.

– И что же, разве герцогиня теперь никогда не сможет забрать ребенка?

Сердце в груди больно защемило. Я попробовала представить, каково это – быть разлученной с собственным малышом, и тут же зажмурилась, гоня прочь даже саму такую возможность. Это ужасно, нестерпимо, невыносимо, не по-человечески.

– Пришла пора заканчивать безумное правление Филиппа IV. Он заплатит по всем счетам. Для начала мы добьемся того, чтобы суд над Вильенсами был общественным. В зал суда допустят простых горожан, всех желающих.

– И?

Я удивленно вскинула бровь, пытаясь понять, что стоит за его идеей.

– Этот суд повернется против него самого. Вот увидишь. Я буду по одному вытаскивать из кармана козыри, заставляя людей отвернуться от короля и потребовать восстановления закона и законной власти. К тому же капитаны пиратских судов, с которыми я сотрудничаю, готовы причалить в порт Донатоса по моему сигналу. И верные мне люди точат мечи в лесах Фландрии. Завтра они разобьются на небольшие группы и с разных сторон будут въезжать в Донатос вплоть до судного дня.

Я округлила от удивления глаза. Очевидно, герцог действительно решил всерьез заняться троном и его незаконным наместником.

В дверь постучали. Герцог замолчал и закрыл последнюю проинспектированную коробку.

– Войдите.

Скрипнули дверные петли, и в образовавшемся проеме показалось розовощекое лицо Розы.