Never Fade Away - Барышников

оперся на металлическую руку, обхватил его член пальцами горячей, живой руки, с усилием прошелся по стволу пару раз, в своей манере огладил ладонью головку, вышибая из Ви последний изнемогающий стон.

И Ви, кажется, умер снова. Все ощущения сосредоточились на миг внизу живота, продрали по каждому нерву — и он кончил, обильно заливая собственный живот семенем. В этот же момент Джонни вбился в него особенно сильно и грубо, хрипло зарычал и замер, обжигающе изливаясь внутрь, все так же болезненно пристально глядя глаза в глаза. Черты его исказило наслаждение, прошло убийственным девятым валом, взгляд на миг стал совершенно сумасшедшим, влажные яркие губы приоткрылись, роняя невыносимый выдох-стон. И это был самый прекрасный пиздец на свете — сквозь помехи сбоящей оптики видеть лицо рокера, его выражение в момент оргазма, поймать каждую эмоцию до самого конца, прочувствовать каждую секунду.

А потом биомон мигнул, выдавая сбой, и Ви, кажется, отключило на несколько минут.

Системы оживали постепенно, по одной. Запустился анализ, затем подрубилась оптика. Ви вдохнул глубоко, нехотя открывая глаза, на пробу пошевелил пальцами. Тело слушалось, хотя ощутимо болели задница и поясница, саднило плечи, шею и спину, видимо, располосованные укусами и засосами. Оказалось, что все еще периодами потряхивало.

— Порядок? — оказалось, что Ви лежит затылком на плече Сильверхенда, а тот внимательно всматривается в полумраке в его лицо.

— Кажется, меня переехал ядерный «Урал комбинат», — дрожащей рукой Ви вслепую потянулся на пол, нащупывая сигареты и зажигалку, — но мне охуеть как понравилось. Наверное, я ебанутый.

— Конечно ебанутый. Ведь у тебя в голове ебанутый я, — довольно ухмыльнувшись, рокербой хромированной рукой извлек из воздуха сигарету и, затянувшись, откинулся на подушке, вытягиваясь удовлетворенно во весь свой рост. Тень беспокойства исчезла с его лица.

Наконец-то нащупав искомое, наемник вытянул сигарету и прикурил, обессиленно привалившись к теплому боку Джонни, тот закинул руку удобнее на плечо Ви.

Сигаретный дым — настоящий и электронный — плыл под потолком, рождая мифические фигуры в тонких полосах неона, проникающих снаружи. Веки соло тяжелели, он ощущал себя восхитительно полым, смертельно и приятно усталым, опустошенным. Удовлетворенным, чего с ним не было уже очень давно. Как ни странно, молчали никогда не смолкающие коридоры жилой высотки — ни дети не верещали, ни наркоманы не ржали под дверями, не слышалось ни выстрелов, ни полицейских раций. Или же какие-то системы еще не восстановились до конца.

Джонни молча курил рядом, глядя на те же дымные призрачные фантомы. Ви слышал его мерное дыхание, движение поднимающейся и опускающейся спокойно груди. Ощущение покоя, правильности и безопасности внезапно пронзило до самых глубин. Осознавая, что бесповоротно задыхается от внезапно накатившей нежности, а в глазах плавится песок, Ви поспешно затушил сигарету и незаметным движением провел ладонью по векам — вроде сухо, обошлось без хуйни.

— Как ты думаешь, как это все работает? Как я тебя настолько чувствую, во всем? — не запариваясь с покрывалом, Ви все так же обнаженным придвинулся чуть ближе, с наслаждением вдыхая все еще витающий в воздухе отчетливый запах их общего пота, секса и никотина.

— М? Полагаю, мой жизненный опыт, мои ощущения и действия транслируются напрямую в твой мозг, сплетаются с твоими, воздействуют на нейроны, посылая сигналы, заставляя тело воспринимать происходящее как реальность и реагировать соответственно. А если по чести, то я не ебу как, Ви, — Джонни затянулся и усмехнулся невесело. — Я думаю, что даже ебаная Арасака не в курсе до конца, как именно. И что это вообще возможно. Иначе бы они давно наклепали рабских энграмм для всяких веселеньких целей блядских зажравшихся богатеев, ставлю на это свою несуществующую душу.

— Ну для этого носителя энграммы сначала пришлось с риском прикончить, — улыбнулся Ви.

— Хочешь сказать, оно того не стоило? — хохотнув, Сильверхенд смерил Ви сверху вниз саркастическим взглядом.

— Не меняйся, Джонни, ладно?

Комментарий к Wouldn't stop it even if I could Офигенная иллюстрация к главе авторства BananaLover: https://ibb.co/6N3mRs0

I saw in you what life was missing

В последующие дни Ви сам себе напоминал девочку из анекдота, которая по счастливой случайности оказалась в каске, когда на стройке на ее голову свалилось что-то тяжелое. Теперь он, как и вышеупомянутая счастливая девочка, все время ходил в каске и улыбался. Образно говоря, само собой.

Если не задумываться подробнее, то наемник бы счел, что он банально был теперь сексуально удовлетворен. Почти до самого предела. А вот если копнуть чуть глубже, что Ви делать не очень любил, но, так уж получалось, что задумывался иногда по необходимости, то получалась совсем другая картина: соло чувствовал себя наконец-то нужным, полным, целым, понятым, принятым. Реализованным, блять. Необходимым.

Ви и раньше понимал, что нужен Сильверхенду в определенных смыслах. Как носитель энграммы, как чумба, который может помочь с Микоши, с решением оставшихся после смерти рокербоя незаконченных вопросов. Наверное, он стал со временем Джонни другом, да. Самым близким человеком, как и было озвучено на нефтяных полях, послуживших Джонни могилой.

Как ни странно, но именно теперь наемник чувствовал идеальный баланс. Не только он, но и рокер словно бы сдвинулись каждый со своей позиции друг к другу, сошлись в единой точке, слились во что-то необъяснимо правильное. Теперь не один Ви жарко желал и нуждался. Он и сам стал желанным и нужным. И главным фактором в этой ситуации был не столько секс, — хотя и он тоже был важен, конечно, да, — но именно их обоюдное безумное стремление друг к другу, полное безоговорочное принятие и доверие привели их к этому безупречному равновесию.

Ранее вынужденное общее существование теперь расцветало какими-то новыми дикими красками, замешанными из сумасшедшей несбалансированной смеси дофамина, серотонина, эндорфинов и адреналина. У соло гормоны были настоящими, у Джонни, видимо, цифровыми, впаянными в память энграммы, но это не мешало им обоим испытывать невообразимое наслаждение от всего происходящего — от секса, от общения, от ироничных пикировок, от молчания на двоих, от взаимных мимолетных и прямых взглядов.

Да даже от ссор они получали неимоверное взаимное удовольствие — будь то спор по поводу тактики штурма очередной базы корпы, разбор характеристик оружия, обсуждение новых имплантов для их тела или результатов гонок и допущенных ошибок. Упоенно срались, умудряясь охрипнуть как голосом Ви, так и оба мысленно, — до щедро расплескиваемого яда и отборного изощренного мата, а потом внезапно и нелогично отчаянно вцеплялись друг в друга и сливались снова в единое идеальное целое, горящее в испепеляющем пламени.

Обычно оба они взрывались одномоментно, как первоклассный термоядер,