Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

Том.

Отсутствующий отец Шарлотты.

Она схватила кабачок и стала агрессивно нарезать его на ломтики. Она была уверена, что он перезвонит сразу, как только получит ее голосовое сообщение. Она не могла точно вспомнить, что в нем наговорила, но мысль о том, что оно осталось без ответа, заставляла ее содрогнуться. Она продолжила нарезать кабачок, дожидаясь паузы в рассказе Шарлотты.

– И теперь мы собираемся опросить других ребят в школе, – закончила Шарлотта. – Потому что бабушка говорит, что разговоры с незнакомцами нужно предоставить полиции.

– И она совершенно права, – согласилась Амелия. – Безопасность превыше всего. – Она замолчала, не зная, как ненавязчиво завести разговор об отце Шарлотты. – Ты что-нибудь слышала от своего отца?

– Мы разговаривали пару дней назад, – ответила Шарлотта. – Он сказал, что занят на работе.

Амелия стиснула зубы.

– Для тебя у него всегда найдется время, – сказала она, все еще уверенная в правдивости этих слов. – Ты же знаешь. – Она сражалась с банкой соуса, которую ей, наконец, удалось открыть, несколько раз стукнув по столешнице и прибегнув к помощи кухонного полотенца. Она настороженно принюхалась к содержимому банки. – Я поговорю с ним, – сказала она, решив, что на этот раз будет трезва, как стеклышко. – Устрою вам встречу. Шотландия не так далеко отсюда. Может и приехать на денек.

Шарлотта не ответила, и Амелия почувствовала, как ее сердце разрывается от боли за ее стойкую дочь. Будь проклят Том и его глупость. Его эгоизм. Он был слишком труслив, чтобы видеться с дочерью, зная, как дорого обошлись их семье его ошибки. Слишком труслив, чтобы просто поговорить со своей женой.

– Я успею позвонить Сэмми до ужина? – спросила Шарлотта, резко меняя тему. Возможно, это было к лучшему, пока Амелия не успела сказать о ее отце что-то такое, о чем пожалела бы впоследствии. – Он все пропустил, потому что был у врача.

– Поторопись, – сказала Амелия, хотя понятия не имела, сколько времени будет готовиться ужин. Грейс незаметно перехватила инициативу, и Амелия обнаружила, что и кабачок, и нож куда-то пропали из ее рук.

– Все будет готово через десять минут, – сказала Грейс, которая тоже подозрительно принюхивалась к соусу. – Всю банку? – спросила она.

– Наверное, – сказала Амелия. Забрав банку у матери, она вылила ее содержимое на сковороду, и кухня сразу наполнилась насыщенным пряным ароматом, от которого ей на долю секунды показалось, что она снова была в Лондоне, открывала коробочки со своей любимой ресторанной едой, пока Том разливал вино по бокалам.

Но в реальности все было по-другому. Она замерла, ожидая почувствовать щемящую грусть. Или гнев. Но даже гнев начинали вытеснять другие эмоции. Амелия поняла, что просто получает удовольствие, готовя ужин для своей семьи в компании мамы и дочери.

Возможно, все было не так уж плохо.

– Итак, – сказала Шарлотта во вторник на обеденном перерыве. – Время опросить свидетелей. – Сэмми кивнул. – Сначала все узнаем у наших одноклассников. Я возьму на себя девочек… – на этих словах она почувствовала смесь волнения и страха, от которых тревожно сжимался желудок, уже полный вкуснейших бабушкиных сэндвичей с арахисовым маслом и бананом, – …а ты – мальчиков.

– Но они все играют в футбол.

– Присоединись к ним, – предложила Шарлотта. – Всего на минутку, – добавила она, увидев, как вытянулось лицо Сэмми. Она пошла на попятную. – Если хочешь, мы поговорим с ними завтра, вдвоем. Будем ловить их в очереди в столовой.

– Это идея нравится мне гораздо больше, – воспрянул духом Сэмми. Он что-то прикинул. – Прямо сейчас я могу пойти и поговорить с Кавалом, – сказал он, указывая на мальчика, который угрюмо сидел на скамейке и не сводил глаз с футбольного матча. – Раз у него сломана нога.

– Отлично, – согласилась Шарлотта, но Сэмми уже убежал. Она достала блокнот, куда собиралась записывать ответы девочек, потом забеспокоилась, что выглядит с ним глупо, и убрала его обратно в сумку. – Я справлюсь, – сказала она себе, затем поняла, что произнесла это вслух, и быстро огляделась, чтобы убедиться, что ее никто не услышал. Голубь глянул на нее с осуждением, затем вразвалочку подошел к луже и принялся пить мутную воду. Шарлотта перевела взгляд с голубя на компанию девочек. Они составили четыре скамейки квадратом, так, чтобы все сидели лицом друг к другу. Их кружок казался таким же неприступным, как окруженный стеной замок.

И все же она должна была попытаться.

– Привет, – сказала она, подходя к ним.

Никто не обернулся. Возможно, она говорила недостаточно громко.

Она демонстративно кашлянула, затем попробовала еще раз.

– Привет.

Три девочки, сидевшие к ней спиной, обернулись, остальные подняли на нее головы.

– Привет, – дружелюбно сказала Эрика. Она была миниатюрной и хрупкой, с кожей, густо усыпанной веснушками. – Как тебе на новом месте?

– Прекрасно, – удивленно ответила Шарлотта. – Я здесь уже месяц.

– Тебя зовут Шарлотта, верно? – спросила Ния, перехватывая инициативу. – Анна-Мария, подвинься, уступи Шарлотте место.

– Ух ты! Спасибо. – Она улыбнулась и села.

– Мы как раз обсуждали вчерашний эпизод «Хижины любви», – сказала Ния. – Ты его видела?

Это был экзамен, и Шарлотта почувствовала, как у нее упало сердце. Она не смотрела «Хижину любви» целую вечность, вместо этого читая книги о животных. И в результате чувствовала себя намного счастливее.

До этого момента.

– Я… пропустила последних несколько серий, – нерешительно пробормотала она.

– В последнее время там не происходит ничего интересного, – сказала Эрика, и Шарлотта благодарно улыбнулась ей. – Ждешь школьной экскурсии?

Шарлотта почти не думала об экскурсии, хотя смутно осознавала, что это было главной темой обсуждения у большей части класса.

– Ну, наверное, – сказала она. – А куда мы едем?

– Миссис Варга не признается, – фыркнула Ния. – Я думаю, в Уэльс, но Анна-Мария говорит, что в Сомерсет.

– А-а, – протянула Шарлотта, не находя лучшего ответа. Она вспомнила о своей миссии. – Я хотела поговорить с вами о мистере Брауне, – сказала она. – О его исчезновении. – Она огляделась.

Анна-Мария отложила журнал.

– Он же просто в отпуске, разве не так? – спросила она.

– Я так не думаю, – ответила Шарлотта. Она перевела дыхание и решила рассказать им об очках, найденных неподалеку от железной дороги, и о том, что она увидела в его квартире. Когда она закончила, воцарилось напряженное молчание. Казалось, на девочек ее рассказ произвел большее впечатление, чем на констебля Кеннеди.

– Ты думаешь, он мертв? – спросила Ния. Ее глаза блестели.

– Нет, – быстро ответила Шарлотта. – То есть не знаю. Это загадка.

Девочки закивали в знак согласия.

– Не могу поверить, что ты украла его документы и пошла к нему домой, – сказала Эрика.

– Вы ведь никому не расскажете? – спросила Шарлотта, сожалея о том,