В опасности - Флинн Берри

С Рэйчел он уже закончил. Для него дело закрыто, пока новые обстоятельства снова не дадут ход расследованию.

Рядом с ним у выгнутых микрофонов сидят несколько детективов. Пока он говорит, они смотрят на собравшихся журналистов ничего не выражающими, осуждающими взглядами, словно ожидая какого-то взрыва. Судя по коронам у них на погонах, кое-кто – это его начальство. Я узнаю начальника управления полиции графства, сидящего посередине со сложенными на столе руками.

Голос у Моретти спокойный и четкий. Он создает о себе впечатление, что он очень серьезен и, что самое главное, слов на ветер не бросает.

– Вы можете подъехать в участок? – спрашивает Моретти на следующее утро после пресс-конференции. Задний двор «Охотников» заливает дождем, а на здании муниципалитета ревет предупреждающая о тумане сирена. Я вспоминаю, что Кит сказал о том, что полиция подозревает меня, но я ему не верю. Это блеф. Я довольна, что детективы не закрыли дело.

В четверть девятого меня встречает констебль и отвозит в участок. На этот раз в допросной сидит еще и Льюис. В какой-то момент я думаю, что его присутствие означает какие-то новости, но никто из них нетерпения не проявляет. Все выглядят очень уставшими.

– Почему прекратились ваши последние отношения? – спрашивает Моретти.

– Он мне изменил.

– Как вы об этом узнали?

– Я нашла трусики. Я же уже рассказывала.

В воскресный вечер, когда Лиам должен был вернуться из Манчестера, я залезла к нему в сумку и вытащила оттуда комок из черного шелка. Я разгладила их на кровати, чтобы прикинуть габариты тела, которое они облегали. Бедра и живот под кружевными оборками. Я представила себе лежащую на спине полуобнаженную женщину, покусывающую палец и смеющуюся.

Моретти показывает мне фотографию черных трусиков с такой же пришитой с краю светло-синей этикеткой.

– Вроде этих?

– Да.

– У них есть бутик на Виа Кавур в Риме. За границу они их не продают.

Я затаила дыхание. Оба детектива внимательно смотрят на меня. Моретти спрашивает:

– И когда вы об этом узнали?

– О чем?

– Что Рэйчел спала с вашим бойфрендом.

– Сестра с ним не спала. В те выходные он ездил в Манчестер.

– Нет, в Оксфорд. Он останавливался в гостинице «Георг» на Принс-стрит. Рэйчел приехала к нему поужинать и осталась в гостинице.

Первый удар попадает в цель. Тело у меня немеет, как в тот воскресный вечер. Я четко осознаю все свои движения, поправляю блузку, выдыхаю, словно все вокруг меня замерзает. Это не так уж и неприятно. Льюис наблюдает за мной из-за стола. Он так и не произнес ни слова.

– И сколько раз? – спрашиваю я. Мой голос звучит как будто издалека.

– Один раз, по словам Лиама, – отвечает Моретти.

Я дергаюсь, словно меня толкнули в спину.

– Он в этом признался?

– Да.

Я гляжу на фотографию и вспоминаю, как положила их на кровать и расправила прохладный шелк. Лиам был в душе, и я оставила трусики намеренно, чтобы он их увидел.

– Спасибо, Нора. На сегодня пока все.

Диктофон Моретти не выключает. Интересно, каких еще слов он от меня ждет.

– Можешь сейчас приехать в Оксфорд? – вставляю я в первую же паузу между соболезнованиями.

– Я на работе, – отвечает Лиам.

– Уверена, что ты сможешь отпроситься. Поездом сюда всего час, так что к вечеру вернешься в Лондон.

Мы договариваемся встретиться в крытом рынке на главной улице. На втором этаже есть бистро. Там хорошая, добротная французская кухня, хоть есть мне и не хочется.

Моретти, наверное, пытается найти у меня какой-нибудь мотив. Он мог заказать трусики в римском бутике, не найдя их в гардеробе Рэйчел. По-моему, я назвала ему бренд одежды.

Пока я жду Лиама, я вспоминаю все разы, когда видела их вместе. Иногда они уходили парой. Но это всегда было оправдано. Однажды они отправились за покупками, а еще он отвозил Рэйчел забрать машину из ремонта.

Как же больно поверить в то, что все эти походы были спланированы заранее и ожидались с нетерпением. По возвращении они никогда не выглядели смущенными или виноватыми.

Моретти так и не представил мне доказательств того, что Лиам находился в Оксфорде, а не в Манчестере. Он не обмолвился о том, откуда знает, что Рэйчел осталась в гостинице.

Приезжает Лиам. Я полгода его не видела. На нем тонкий черный свитер, а пахнет от него тем же одеколоном с ароматом кедра и мускуса, который, как я поняла, был так популярен после того, как мы расстались. Для кого ты теперь-то так надушился? – думаю я, прежде чем осекаюсь.

– Как жизнь?

Я качаю головой, а потом замечаю у него в портфеле свернутый журнал. Он смог читать по дороге сюда, и за это я его ненавижу. Подходит официант, и я заказываю второй кампари с содой. Лиам просит пива. Он так хорошо выглядит.

– Ты спал с моей сестрой?

Вокруг нас все затихает.

– Да.

Я смахиваю бутылку со стола, и она разбивается о стену. Пиво пенится и проливается на пол. Два официанта, оба молодые, останавливаются в дальнем конце зала и таращатся на нас. Сомневаюсь, что они слышали наш разговор, но они явно представляют, о чем речь. На лицах у них сочувствующие гримасы. Я отталкиваю стул и бегу вниз по лестнице. За спиной я слышу бормочущий извинения голос Лиама и визг молнии на портфеле – он ищет купюры, чтобы бросить их на стол. Он догоняет меня на аллее рядом с крытым рынком.

– Это вышло случайно. Мы столкнулись на улице и решили вместе поесть. Я даже ничего не помню, – оправдывается он. – И она тоже. Это была ошибка.

– Сколько вы выпили?

– Две бутылки вина.

– На каждого? – в каком-то дотошном отчаянии спрашиваю я. Если все это случилось после четырех бутылок, я бы, может, их и простила.

– Нет, на двоих.

В дальнем конце аллеи мы слышим шаги и замолкаем. По брусчатке идет молодая женщина и протискивается между нами. В руках у нее сетка с овощами и букет тюльпанов, и я едва не хватаю ее, говоря: «Вот послушайте, послушайте, что он натворил». Женщина скромно наклоняет голову, проходя мимо нас. Милые бранятся. Жаль, что мы не ругаемся. Жаль, что мы не на аллее в Лондоне, что для нас нет причин быть в Оксфорде.

– Но ведь ты же все рассчитал. Ты же мне сказал, что едешь в Манчестер.

– Нет. Я тебе говорил, что еду на конференцию. О том, куда именно, мы говорили потом. Когда я вернулся, я сказал, что был в Манчестере.

– Это она тебя попросила так соврать?