В опасности - Флинн Берри

Я волнуюсь, что библиотекарь, парнишка в круглых очках, не даст мне эту книгу. Он взглянет на нее и скажет: «Не надо бы вам такое читать».

Этого не происходит. Я несу книгу в гостиницу и дочитываю ее у себя в номере. Ближе к концу я понимаю, что представляю героиню как Рэйчел.

Я перечитываю некоторые части романа – отрывок о Восточном вокзале, главу о стадионе, – когда звонит Льюис и просит меня спуститься вниз. Я представляла, что узнаю о решении прокурора иначе. Начнем с того, что рассчитывала быть на улице. А вместо этого я читаю о женщине, топящей улики в Сене.

В желудке у меня сжимается ледяной комок. Я надеваю чистую одежду и завязываю лентой волосы, словно сделаюсь респектабельной и смогу «соответствовать».

Спускаюсь по застеленным ковром ступеням и прохожу мимо картины с одетыми в красное всадниками. Льюис ждет меня у дороги, прислонившись к машине, но это не полицейский автомобиль. Лицо его ничего не выражает, и я жду, пока оно изменится. Поплотнее запахиваю от ветра джемпер на груди.

– Нора, – начинает он, и по его интонации мне становится все ясно. – Королевская прокуратура не собирается предъявлять обвинение Киту Дентону.

– Но он же был там. Он же украл ее фотографии. У него же нет алиби.

– Этого недостаточно. У нас нет против него улик, подтвержденных судебно-медицинской экспертизой.

Льюис открывает мне дверь машины. Я гляжу сквозь ветровое стекло, как высокий, симпатичный мужчина в длинном пальто подходит к водительскому месту, и гадаю, наслаждается ли он этими немногими секундами, прежде чем ему придется снова оказаться рядом со мной.

Двигатель он не включает. Некуда нам ехать. Мне не придется говорить с прокурором или предстать вместе с ним перед судьей, хотя я и не знаю, проделала бы я все это, если бы расследование прошло как надо.

– А где он сейчас?

– Не знаю. Сегодня рано утром его выпустили из каталажки в Сент-Олдейте.

Я подавляю в себе желание повернуться на сиденье.

– Вы проверяли стоки у него в доме?

– Да, когда в первый раз допрашивали его.

– И что вы собираетесь делать? – спрашиваю я.

– Если новых улик не найдем, дело перейдет в разряд не очень важных.

– Что, уже?

– Да. Сейчас у нас не очень-то много ресурсов, – отвечает он. А это значит, что рядом с Абингдоном произошло еще одно убийство.

– Преступления как-то связаны?

– Нет. Двое мужчин были убиты в пакгаузе в Эйншаме. Похоже, на почве ненависти.

Я думаю, что Моретти быстро раскроет это дело. Чтобы заглушить угрызения совести.

– Вы сможете снова предъявить ему обвинение? Или у него сейчас неприкосновенность?

– Сможем, если появятся новые веские улики, – отвечает он. – Но такое случается нечасто.

Кита выпустили несколько часов назад. Я могла столкнуться ним, выходя из библиотеки, думая, что он под стражей. От этой мысли мне хочется смеяться. Льюис устало проводит рукой по лицу.

– Вы думаете, это его рук дело? – спрашиваю я.

– Не знаю.

Мне хочется, чтобы он сказал «да», хотя это лишь усилит мою ярость. Что, прокуроры разленились? Не захотели лишний «висяк» на себя брать? Или дело в деньгах, или в стране слишком мало судов и судей? Когда я высказываю это вслух, Льюис возражает:

– Или это мотивированное решение не подвергать суду невинного человека.

– А что вам говорит интуиция?

– Основанная на чем? – Голос у него напряженный и какой-то придушенный. Интересно, был ли он прошлой ночью в Эйншаме и что он там видел.

– Если бы вам пришлось решать…

– Нора, я не знаю. – Он подпирает рукой голову. – Вам не следует с ним разговаривать. Кит пытается получить в отношении вас охранительный ордер.

Теперь уже ничего не раскроют. По крайней мере, формально, с признанием вины. Не будет никакого суда. Детективы в Абингдоне уже начали расследовать новое дело. Льюис скоро уедет, а Моретти досрочно выйдет на пенсию. Их обоих и след простынет еще до Нового года. Не из-за Рэйчел. Похоже, призрак сестры не станет их преследовать. Жаль, конечно, ведь тогда был бы шанс, что кто-то из них раскроет дело. Странно то, что это, наверное, не самый страшный случай в их практике или не самый трагический. В будущее они заберут с собой совсем других людей. Вероятно, детей.

Кит Дентон на свободе. Представляю, как он приходит домой и приводит его в порядок после двух внезапных отъездов. Интересно, составил ли он список того, что сделает на свободе. Пинта горького, прогулка по холмам.

Оправданный человек. Его начнут обхаживать друзья и весь город. Всем захочется узнать, как это он вывернулся. Всем известно, что система дала трещину. По крайней мере, несколько человек, сидящих в тюрьмах за убийство, невиновны, и он едва не стал одним из них. Город будет просто счастлив поверить в то, что он не виноват. Лучше какой-нибудь чужак, чем кто-то, кто заходил к ним в дома.

Я сижу за одним из деревянных столов рядом с «Охотниками» и слушаю в наушниках новости. Несколько слов я не разобрала и пытаюсь сообразить, что же мог сказать репортер. Я так этим увлеклась, что мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что впереди меня что-то движется. Из-за угла дома показывается Кит.

Я стягиваю наушники с головы, а он плюхается на скамейку напротив меня. Из динамиков бубнит металлический голос, но радио я не выключаю, как будто кто-то на другой линии услышит, если со мной вдруг что-то случится. Руки у него в карманах, и я не пойму, есть у него оружие или нет. Сейчас нас с главной улицы никто не видит.

– Это вы ее убили, – говорю я, и голос у меня совсем не мой, а ее.

Он качает головой, то ли принуждая меня замолчать, то ли возражая.

– Хотите знать, чего я все не возьму в толк? – спрашивает Кит, глядя на стык между досками. – Они так и не додумались, что это вы.

– Не понимаю, что вы такое говорите.

– Вы были в доме вместе с Рэйчел. Приезжает полиция, вы ждете снаружи, вся в ее крови, а они вас не арестовывают.

– Это я ее обнаружила.

– Если бы вы ее обнаружили, вам бы хотелось убраться подальше от дома. Вы побежали бы к соседям или по улице. Не стали бы ждать рядом, разве что сделавший это еще не находился бы в доме. Если только это были не вы сами.

– Я тогда не очень хорошо соображала, – отвечаю я. Тело его как-то странно расслаблено, словно он не может усидеть прямо.

– Один из пожарных сказал мне, что наблюдал за вами, и добавил, что вы не плакали. И к тому же собака. Она у меня из головы не идет. По вашим словам, кто-то посторонний вломился в дом и убил тренированную немецкую овчарку. Не знаю, как это можно сделать без серьезных ранений, но сотворивший это вообще не потерял крови.