Мисс Сильвер приезжает погостить. Гостиница "Огненное колесо" - Патриция Вентворт

Кэтрин Уэлби не была так вспыльчива, как Риетта. Она могла и стерпеть оскорбление, и нанести его. Но на протяжении всей беседы в ней поднимался гнев; он поднимался медленно – из-за осторожности, и раз-другой его сдержал страх; но он все-таки становился сильнее. Теперь же гнев остыл. У нее было такое чувство, словно ее аккуратно препарировали и обнажили все ее мысли, мотивы и движения души. Дело было не только в этих нескольких формальных фразах. Она чувствовала, что маленькие проницательные глаза этой старой девы и в самом деле видят, о чем она думает. У нее даже возникло весьма странное ощущение, что она сможет испытать облегчение, если даст себе волю, добровольно откроет свой разум, выпустит из него свои мысли и предоставит ей рассматривать их, взвешивать и судить. Это ощущение возникло лишь на очень короткий миг. Такие мгновения приходят и уходят. Мы либо пользуемся ими, либо упускаем их.

Кэтрин свое мгновение упустила. Она понятия не имела, что, упуская его, она навлекла на себя непоправимую катастрофу. Гнев больше не торопил ее, и она не спеша сказала:

– Вы все это очень красиво разложили по полочкам. Я не собираюсь нарушать эту картину. – Она встала и бросила окурок в нефритовую пепельницу. – А теперь вам, наверное, пора.

Мисс Сильвер отлично умела справляться с высокомерием и нахальством. Она посмотрела на Кэтрин, как на ребенка, которого не научили хорошим манерам. Неспешно поднявшись, она надела свою почтенную горжетку и застегнула пальто. Дойдя до двери, она спокойно и серьезно сказала:

– Если вы вдруг передумаете, вы знаете, где меня найти.

Когда мисс Сильвер проходила между двух столбов, отмечавших въезд на аллею Меллинг-Хауса, в лицо ей ударил свет фонаря. Это ее слегка испугало, но, поскольку затем молодой мужской голос невнятно пробормотал извинения, она пришла к заключению, что владелец велосипедного фонаря просто очень старался разглядеть в темноте подругу. Выражаясь более фамильярным языком, это было «свидание». Она перешла через дорогу и пошла вдоль луга по тропинке к дому миссис Войси.

Когда она услышала шаги у себя за спиной, она не обратила на них внимания. Нервному человеку нечего делать в профессии детектива, поэтому мисс Сильвер и в голову не пришло занервничать. Света было достаточно, чтобы отличить тропинку от луга, который она пересекала, поэтому фонарем она не воспользовалась. Шаги за спиной приблизились, и голос произнес:

– Я… Я прошу прощения…

Это был тот же голос, который извинился за то, что посветил велосипедным фонарем ей в лицо, – молодой и смущенный голос. Мисс Сильвер остановилась, позволила человеку поравняться с ней и спросила:

– В чем дело?

Он, похоже, выключил фонарь – она видела только высокую черную тень. Голос сказал:

– Я прошу прощения, вы ведь гостите у миссис Войси, правда? Вас зовут мисс Сильвер…

– Чем я могу вам помочь?

– Правда прошу меня извинить – надеюсь, я вас не напугал. Я Алан Гровер. У моих родителей бакалейная лавка, думаю, вы с ними знакомы. Я работаю в офисе мистера Холдернесса в Лентоне.

Мисс Сильвер очень заинтересовалась. Это был тот юноша, о котором говорила Сесилия Войси – умный мальчик, который получал стипендии. Она припомнила, что речь также шла о его страстном увлечении Кэтрин Уэлби, которая, как не преминула подчеркнуть Сесилия, по возрасту годилась ему в матери. Поскольку возраст никогда еще не мешал двадцатилетнему юноше влюбиться в красивую опытную женщину, мисс Сильвер отбросила эту информацию как несущественную. Она задалась вопросом, почему он ждал у дома Кэтрин. Был ли это классический случай мотылька, летящего на пламя свечи, а если так, то почему он пошел за ней, за мисс Сильвер?

– Да, миссис Войси говорила о вас. Что я могу для вас сделать, мистер Гровер?

Он стоял теперь совсем рядом с ней, в голосе его по-прежнему слышалось смущение.

– Я хотел встретиться с вами…

Мисс Сильвер переспросила удивленно:

– Встретиться со мной, мистер Гровер? Вы не могли знать, что я буду в Гейт-Хаусе.

– Нет, нет… Я не мог… не знал. Я собирался повидать миссис Уэлби. Но я хотел поговорить с вами, и, когда вы вышли оттуда, это показалось мне возможностью…

Даже при всем его смущении мисс Сильвер поразила его манера речи. В ней не было и следа деревенского говора. Не каждый умный мальчик умеет так легко адаптироваться. Она спросила серьезно:

– Почему вы хотели поговорить со мной?

Он перешел к делу просто и прямо, что ей очень понравилось.

– Вы гостите у миссис Войси. Ее экономка, миссис Крук, подруга моей матери. Я узнал, что вы детектив и что вы консультируете мисс Крэй.

– Да, мистер Гровер. Давайте пройдемся. Стоять на месте холодно, и нас могут заметить.

Они пошли дальше вместе. Мисс Сильвер шагала медленнее, чем обычно. Алан Гровер начал выкладывать то, что собирался сказать.

– Я не знал, что делать. Я хотел пойти к миссис Войси – но тогда она была бы там, и миссис Крук бы все узнала. Я хотел застать вас одну, но не знал, как это сделать. Так что когда вы вышли из Гейт-Хауса, я решил, что если упущу эту возможность, то другой мне больше не представится, поэтому пошел за вами. Это насчет Сирила – Сирила Мэйхью.

– Да, мистер Гровер?

– Мисс Сильвер… это ведь останется между нами, правда? Потому что мне нельзя говорить о делах конторы… Но мне пришлось пойти в Меллинг-Хаус вместе с мистером Холдернессом сегодня утром, чтобы вместе с полицией проверить вещи по списку и понять, не пропало ли что-нибудь. Ну и мы сразу обнаружили, что с каминной полки в кабинете исчезли четыре позолоченные фигурки.

– Да, «Времена года», верно?

– Вы о них знаете?

– Да, мистер Гровер.

– Тогда вы знаете, что все думают, что их взял Сирил.

– Вы знаете, по какой причине он мог это сделать?

– Я совершенно уверен, что он этого не делал. Вот это я и хотел вам сказать.

Мисс Сильвер кашлянула.

– Вам известно, представляют ли они какую-нибудь ценность?

После некоторых колебаний он заявил:

– В списке они значатся как «четыре позолоченные статуэтки».

– Это все, что вам о них известно?

– Нет, не все. Раньше я приходил в дом, чтобы поиграть с Сирилом. Миссис Лесситер любила мою мать. Я часто бывал в кабинете и видел эти статуэтки. Сирил всегда говорил, что они из золота. Мы часто придумывали истории про них и говорили, что это сокровища пиратов.

Мисс Сильвер пришло в голову, что своими словами он никак не улучшает положение Сирила.

– А они золотые? – серьезным тоном спросила она.

Алан Гровер рассмеялся.

– Нет, конечно, нет! Это только разговоры. Если бы они были из золота, их бы не оставили вот так на виду.