Способные люди - Клас Экман

Юхан выпил еще бокал пива, уже неизвестно какой по счету, и улыбнулся бывшему шефу.

Ругер. Руги. Отличный парень. Хороший мужик. Настоящий друг. Честный малый. Последнее он произнес вслух, конечно, и это произошло как-то само собой, а Ругер довольно улыбнулся и ударил правой ладонью по темной лакированной поверхности деревянного стола.

— Я люблю тебя, парень, — простонал он и потрепал Юхана по голове, но потом помрачнел, словно собираясь сказать что-то неприятное: — Черт, Юхан! Черт…

— Ты должен взять меня назад, — сказал Юхан и, положив голову на плечо Ругера, закрыл глаза.

Ругер вздохнул.

— Еще раунд? — спросил заплетающимся языком Юхан.

— Естественно, парень, — поддержал его Ругер. — Естественно.

— Я только схожу в сортир, — сказал Юхан.

Его покачивало, когда он поднялся и направился в сторону туалетов. И мотало из стороны в сторону, когда облегчался. И он, конечно, немного поспешил, засовывая пенис в брюки, поскольку довольно много мочи попало на ткань. Это ему не понравилось. Он насколько мог внимательно осмотрел свой наряд. Мокрые пятна отчетливо виднелись на штанинах. Черт! Но в кабаке было темно, а моча высыхала быстро. Хорошо еще, что он надел джинсы, а не чинос.

На обратном пути он споткнулся. Кому понадобилось прибивать к полу уголок, используемый для отделки ступенек? Откуда здесь он взялся?

— Что происходит? — спросил охранник, появившийся словно бы из ниоткуда.

Он явно был из тех, кто кивает при каждом слове коротко, но так рьяно, что, кажется, голова может оторваться. Юхан знал этот тип людей. Стриженные «ежиком» волосы. Волевой подбородок. Черт, их делали на заказ, что ли?

— Я просто споткнулся, — объяснил он.

— Тебе пора домой, — сказал охранник скорее решительно, чем дружелюбно.

— Нет, еще нет, — возразил Юхан.

— Давно пора, — сказал охранник. Юхан сразу немного протрезвел.

— Но я хотя бы могу заплатить за себя и своего шефа?

Охранник окинул его взглядом. Мужественный шрам украшал его лицо. Юхан с трудом подавил желание потрогать его.

— Пожалуйста, — взмолился он.

Охранник нахмурился и сердито запыхтел. Ему явно не нравилось, когда его просили.

— А твой босс не может сам заплатить?

Босс? Кто так говорил сегодня?

— Пожалуйста. Позволь мне заплатить. Я оставлю щедрые чаевые. Я обещаю.

— Ладно, но я пойду с тобой.

Ругер смеялся до слез, когда понял, что Юхана собираются выгнать. Он похлопал его по спине.

— Какой прекрасный вечер, — сказал он. — Мы созвонимся через день-другой и поговорим еще относительно работы.

— Замечательно! — воскликнул Юхан и сложил руки перед собой в молитвенном жесте. — Намасте!

— Намасте, сукин ты сын, — ответил Ругер и снова рассмеялся. — Откуда ты все это берешь?

Юхан получил сильный удар по спине, прежде чем охранник вывел его из бара, проведя сначала сквозь толпу более или менее трезвых гостей, а потом проводив на улицу, где лило, как из ведра. Струи дождя неистово хлестали по лицу, а неоновая вывеска кабака отражалась в лужах.

Четверг, 10 октября

Йонна стояла перед баром и курила. Это было заведение с покрытыми кафельной плиткой стенами и крепкими сортами пива, и Анне не очень понравилась идея пойти именно сюда. Она прочитала об этом кабаке в Интернете, и сложившееся у нее в результате впечатление, похоже, полностью оправдывалось. Публика состояла главным образом из молодежи лет двадцати (хипстеры, мать их!). Больше всего ее настораживало, что все эти люди выглядели ужасно довольными собой. Большинство из них, скорей всего, еще не видели жизни, и все их беды пока сводились к поверхностным любовным переживаниям. Они периодически расставались с очередными дружками или подружками, а потом горько рыдали, считая жизнь законченной. Но проходило несколько дней, и они отправлялись в бар в поисках новых приключений.

— Расслабься, — сказала Йонна, без слов поняв настроение подруги.

Она сунула руку в свою крошечную сумочку и, достав оттуда пачку сигарет, открыла ее и протянула Анне.

— Ты была такой же.

— Ну да, пожалуй.

— А я по-прежнему такая же, — продолжила Йонна и рассмеялась. — Это трагично. Кстати, мне нравится твоя новая прическа. Почему ты решила столь кардинально изменится имидж?

Анна взяла сигарету, закурила и сделала затяжку.

— Мы вернемся к этому потом, немного спустя.

Вечер, который им предстоял, был скорее исключением, чем правилом. Обычно они заказывали столик в приличном ресторане, но в этот вечер Анне захотелось напиться. У нее возникло желание забыть обо всем, а единственным человеком, кто мог помочь ей сделать это, была Йонна. Но двадцатилетние парни и девицы смущали ее одним своим беспечным видом. У них вообще не было проблем. И с настоящими тяготами жизни они должны были столкнуться лет через десять. Они могли еще долго оставаться счастливыми. И Анна отчаянно завидовала им в этом.

— Знаешь, я просто чувствую себя здесь старой, — сказала Анна.

— Здесь? — спросила Йонна немного удивленно. — Да наплюй на них. Местная публика ведь еще не понимает, что многое им неподвластно. Они слишком молодые.

— Посмотри на этого парня, который кажется очень самоуверенным, — сказала Анна и незаметно показала на молодого человека с необыкновенно курчавыми волосами, в обтягивающих черных джинсах и слишком большой, болтавшейся на нем как на вешалке белой футболке, который стоял в кругу друзей и, судя по всему, объяснял им ситуацию в мире. — Мы с высоты своих лет знаем, что у него будет самая скучная работа на свете. Поскольку он, похоже, не блещет умом, иначе не выглядел бы таким самодовольным. Нам же с тобой известно, что это так. Из опыта, накопившегося у нас за все прошедшие годы. Но… — Она сделала нарочито долгую паузу и продолжила: — Тебе плевать на его печальные перспективы, поскольку он на сто процентов сексапилен.

Йонна глотнула пива и прищурилась, глядя на парня.

— Даже на сто десять процентов, сказала бы я. И именно поэтому мы здесь, — добавила она.

— И не говори, — согласилась Анна и рассмеялась в первый раз за долгое время.

Ощущения были непривычными, как будто она отправилась на пробежку после долгого перерыва.

Они выпили в кабаке по два бокала пива, потом отправились в пиццерию, считавшуюся особенной по неизвестной для Анны причине. А затем очутились еще в одном баре, где продавали натуральные вина.

— От них не бывает похмелья. Они изумительные, — сказала Йонна и поставила наполненный до краев бокал перед Анной.