Две недели до Радоницы - Артемий Алябьев

ДОВОЛЬНО С НАС!

КТО ОТВЕТИТ ЗА ЭТО?!

ПОРА ИДТИ!

Карол заметил в толпе знакомого студента, дернул его за рукав.

– Знаешь, что за балаган?

– Хэй, Карол, – выдавил щуплый паренек. Глаза его испуганно оглядывали толпу. – Помнишь, пару дней назад в прозекторской была потасовка?

– Вроде да. Из-за шутки, так?

– Так, так. Парень из «Народных радикалов» сказал, что тела должны подвозить пропорционально убыли евреев на факультете. Получил за это в нос от однокурсника. Тот, ясно, был евреем. Как видишь, эндеки так это не оставили.

– Что они, бунт собираются устроить? – усмехнулся Карол. – Покричат да разойдутся.

– Хотелось бы верить, но предчувствие у меня дрянное.

Рядом с Каролом появился Юзек.

– Каро, ну и что за балаган?

Карол пересказал слова коллеги. Юзек выглядел встревоженным не на шутку. Неожиданно для Карола, он перешел к активным действиям. Возле стены стояла скамейка – Юзек подтащил ее поближе к скандирующим и возвысился над их головами. Взмахами рук привлек внимание толпы и, сложив ладони рупором, воззвал к людям.

– В Вильно живет как минимум три народности! – кричал он. – Еще с десяток вы встретите, сходив на рынок. Так что, вы собираетесь бастовать против каждой?! Сколько времени это займет, посчитайте! Месяца не хватит точно. Люди, на которых вы сейчас ополчились, сшили вашу одежду, сделали вашу обувь! Они такие же граждане Вильно, как и поляки, литовцы, караимы!

Уверенная речь оказала свое действие: люди потихоньку, маленькими шагами, поглядывая на соседей, начали расходиться в стороны.

– Граждане, молвишь?! Я возражаю!

Рядом с Юзеком возвысился молодой человек в ярко-синем пиджаке. Раскрасневшееся лицо закрывала борода с кустами бакенбардов, а в ладони покачивалась длинная блестящая трость. Из толпы раздались подобострастные возгласы:

– Смотри, смотри! Синяя Борода поднялся!

Конечно, Карол знал Синюю Бороду. А скорее, слышал о нем. Никто в университете не знал его происхождения. В политические дебаты в столовой он не вступал, так что о взглядах его было мало известно. Поговаривали, что он сначала примкнул к «полковникам», потом переметнулся к эндекам. Как бы то ни было, в университете он имел необъяснимый авторитет, то есть уровень влияния перед студентами и даже некоторыми учителями. Возможно, дело было в голосе: говорил Синяя Борода очень выразительно. Четкая артикуляция и грамотная речь вкупе с приятным тембром не отпускали внимания любого слушателя. Вот и сейчас, когда он начал свою речь, все головы толпы обратились в его сторону.

– Я вижу прекрасных молодых людей перед собой, – прокламировал Синяя Борода, – Однако я не вижу вашего будущего. Задумайтесь, какое будущее ждет Вильно? Будет ли это будущее, которые избрали ВСЕ народы этого прекрасного города? Или будущее, которого хотят лишь жиды? Евреи, да будет известно, не только шьют башмаки и плетут костюмы! Кто директор больницы в Вильно? Еврей! Кому мы платим деньги, когда нужно разобраться в праве? Все юристы Вильно – евреи! Я никогда не видел вывески с польской фамилией. Эти люди занимаются своим делом из поколения в поколение. Их должности переходят по наследству! Неужели весь город достанется им?

Юзек хотел было прервать Синюю Бороду, но пара крепких рук уже снимала его со скамьи. Его оппонент теперь уверенно стоял в центре, голос его раскатывался по всей площади и привлекал внимание студентов даже в аудиториях – заинтересованные головы выглядывали из распахнутых окон. Толпа уже была под его контролем. Голос давал им то, чего они так давно желали: толчок к действию.

– В наше время часты дискуссии и разговоры о новом курсе, – вкрадчиво продолжал Борода, – Но не это ли мешает нам действовать – слова? Слова усыпляют: чем больше человек знает, тем больше сомневается. В то же время противники наши не знают сомнений. Пока мы спим, они действуют. Они уже построили центр для изучения идиша на площадке университета. Они хотят забрать у нас не только работу, но и язык. Они умны, ведь язык это мать единства, язык – это сторож народа! Уничтожь язык – и исчезнет наше братское единство. Разве мы можем это допустить? Конечно, нет!

Толпа взорвалась одобрительными возгласами. Синяя Борода воздел руки к небу, призывая к тишине.

– И поэтому мы должны наказать виновных! Древние иудеи практиковали побиение камнями. Давайте же напомним незваным гостям об их славной традиции!

В руках у Синей Бороды появился огромный булыжник. Сотни взглядов вмиг обратились к нежданному лидеру. От его действий сейчас зависело все: перед ним был Рубикон, по другую сторону которого слышался звон оружия. Дальнейшее запомнилось Каролу урывками: вот камень летит в сторону стены; вот один из молодых людей в страхе бежит в сторону Университетской; вот остервенелая толпа гонится за ним. Кто-то пытался взывать к разуму, но никто не слушал. Огромный яростный поток направился…

– К еврейскому кварталу!

– А? – Голос вырвал Карола из оцепенения. Кто-то крепко схватил его за плечи и сильно раскачивал из стороны в сторону. Конечно, это был Юзек.

– Нам нужно их остановить! Моя мама… Моя мама сейчас в квартале! – кричал он в состоянии крайнего волнения.

– Но что мы сделаем? – спросил Карол. Он даже не услышал своего голоса.

С толпой побежали не все: во дворе Скарги стояли несколько студентов, переминаясь с ноги на ногу. На их лицах читался страх. Юзек метнулся к ним, позвал за собой. Никто не отозвался: люди отворачивали взгляды. Раздасадованный, он выбежал на улицу вслед за толпой.

Карол остался на месте. В момент, когда толпа побежала на улицу, его охватила паника: дышать стало трудно, а площадь перед глазами взлетала ввысь и опускалась в дол. Мысли о грядущей катастрофе, предрекаемой поэтами, вновь наполнили его голову. «Покончат с жидами – примутся за тебя» «Ведь я тоже отщепенец, не приспособленный к новому веку и времени» – прокручивались фразы, как травмайные колеса. Ему вдруг страшно захотелось вернуться в мастерскую Витаутаса, в место, где он чувствовал себя в тепле и безопасности.

На камнях под его ногами что-то блеснуло. Он пригляделся, а затем нервно расхохотался шутке судьбы. На него пристально смотрел волк с янтарными глазами. Вероятно, Юзек потерял фигурку, когда убегал. «Железный волк будто по пятам за мной следует» думал Карол. История Витаутаса о своем деде отозвалась в нем, хотя Юзеку он этого не показал. Отец Карола исчез, когда мальчику было десять. Напротив их дома возвышались сосны и начинался густой темный лес. Мама сказала ему, что отец теперь часть этого леса. Спустя несколько лет сосны исчезли. Лес вырубали топорами, деревья срезали огромными пилами. Беспощадный металл вгрызался в кору, разрубал ствол,