Карты на столе - Агата Кристи

– Она сама верила, что это несчастный случай?

– О да. Все так думали. Конечно, ясно, что бутылки как-топереставили. Высказывали предположение, что это горничная, когда вытирала пыль,но она клянется, что бутылок не трогала.

Инспектор Баттл молча раздумывал. До чего просто. Бутылка,снятая с верхней полки, поставлена на место другой. Как трудно добраться досути в подобного рода истории. Руки были, вероятно, в перчатках, да и в любомслучае последние отпечатки пальцев наверняка принадлежат самой миссис Бенсон.Да-а, до чего просто. Но все равно убийство! Безупречное преступление.

Но зачем? Это все еще оставалось для него загадкой.

– Молодая дама-компаньонка, эта мисс Мередит, она неполучила в наследство деньги после смерти миссис Бенсон? – спросил он.

– Нет. Она пробыла здесь всего около шести недель. Нелегкотут было, как я догадываюсь. Молодые дамы обычно долго не задерживались.

Баттл все еще ломал голову. Молодые дамы долго незадерживались… Тяжелая женщина, очевидно, была. Но если Энн Мередит это неустраивало, она могла уйти, как поступали ее предшественницы. Из-за этого неубивают, если только это не какая-то бессмысленная месть. Он покачал головой.Все это выглядело неправдоподобным.

– Кому достались деньги миссис Бенсон?

– Я не могу сказать, сэр, племянникам и племянницам, яполагаю. Но денег было не слишком много, нечего было и делить. Я слыхал, чтобольшую часть ее состояния составляла рента.

Значит, и тут – ничего. Но миссис Бенсон умерла. А ЭннМередит умолчала о том, что была в Комбиакре.

Все это ничего не объясняло.

Он провел тщательное, кропотливое расследование. Доктор былсовершенно категоричен: «Никаких сомнений, что это не что иное, как несчастныйслучай. Мисс – не могу припомнить ее имя – очень милая девушка, но довольнобеспомощная, была весьма расстроена и подавлена». Приходский священник тожеприпомнил последнюю компаньонку миссис Бенсон – приятную, скромную девушку.Всегда приходила в церковь с миссис Бенсон. Нет, характер у миссис Бенсон небыл тяжелым, но к молодежи она относилась со строгостью. Она была ревностнойхристианкой.

Баттл побеседовал еще с несколькими жителями городка, но невыяснил ничего существенного. Энн Мередит едва помнили. Она прожила там месяц снебольшим, и ее личность не была такой уж приметной, чтобы произвестидостаточное впечатление. Симпатичная девица – таково было общее мнение.

Миссис Бенсон вырисовывалась немного отчетливее.Самодовольная, эдакая гренадерша, заставляющая работать компаньонок и частоменяющая слуг. Особа неприветливая, но не более того.

Тем не менее инспектор Баттл уехал из Девоншира с твердымубеждением, что по некоторым неизвестным причинам мисс Мередит умышленно убиласвою работодательницу.

В то время как инспектор Баттл несся в поезде на восток, ЭннМередит и Рода Доз находились в гостиной у Пуаро.

Энн не хотела принимать приглашение, которое пришло к ней сутренней почтой, но Роза все-таки сумела ее уговорить.

– Энн, ты трусиха, да, именно трусиха. Что хорошего бытьстраусом, прячущим голову в песок. Произошло убийство, и ты одна изподозреваемых, и, я бы сказала, наименее вероятных…

– Совсем хорошо, – сказала Энн как бы в шутку, – именнонаименее вероятный всегда и оказывается настоящим преступником.

– Но ты ведь одна из этих четырех, – продолжала Рода, несмутившись тем, что ее прервали. – Ты все брезгливо принюхиваешься, как будтоубийство – это дурной запах, который не имеет к тебе никакого отношения. Какойсмысл?

– А оно действительно ко мне не имеет отношения, – упрямотвердила Энн. – Я готова отвечать на любые вопросы, которые задаст мне полиция,но при чем тут этот человек, какой-то Эркюль Пуаро?

– А что он подумает, если ты будешь уклоняться от ответов иизбегать расспросов? Не подумает ли он, что ты боишься разоблачения?

– Я вовсе не боюсь разоблачения, – холодно сказала Энн.

– Дорогая, я знаю это. Ты бы никого не могла убить, если быдаже попыталась. Но ужасно подозрительные иностранцы этого не знают. Я думаю,нам как раз следует пойти к нему домой. Иначе он явится сюда и будет выпытыватьвсе у слуг.

– У нас нет слуг.

– У нас есть мамаша Аствелл. Она может молоть языком с кемугодно! Пойдем, Энн, давай пойдем, вот потеха-то будет.

– Не понимаю, зачем ему надо меня видеть, – упорствовалаЭнн.

– Чтобы обскакать официальную полицию, конечно, –нетерпеливо сказала Рода. – Они всегда так делают, частные детективы. Онивсегда стараются доказать, что в Скотленд-Ярде – сплошные идиоты.

– Ты думаешь, этот Пуаро умный?

– Не похож на Шерлока,[112] – сказала Рода. – Думаю, былдовольно хорош в свое время. Теперь он, конечно, уже свихнулся. Ему, должнобыть, по меньшей мере шестьдесят. Ну, шевелись, Энн, пойдем навестим старика.Он, может быть, наговорит нам всяких ужасов об остальных.

– Хорошо, – согласилась Энн и добавила: – Тебе все этодоставляет такое удовольствие.

– Наверное, потому, что это меня не касается, – сказалаРода. – Ты, Энн, ушами хлопала, не поднять глаз в нужный момент! Если бы тытолько не прозевала, ты бы жила как герцогиня до конца дней своих, шантажируяубийцу.

Итак, приблизительно около трех часов того же самого дняРода Доз и Энн Мередит чинно восседали на стульях в аккуратной комнате Пуаро ипили маленькими глотками из старомодных бокалов черносмородинный сироп (онитерпеть его не могли, но из вежливости не решились отказаться).

– С вашей стороны было чрезвычайно любезно откликнуться намою просьбу, мадемуазель, – сказал Пуаро.

– Буду рада помочь, чем смогу, – невнятно пробормотала Энн.

– Надо вспомнить сущую мелочь.

– Вспомнить?

– Да. Я уже задавал эти вопросы миссис Лорример, докторуРобертсу и майору Деспарду. Никто из них, увы, не дал ожидаемого ответа.

Энн продолжала недоуменно смотреть на Пуаро.

– Я хочу, чтобы вы, мадемуазель, мысленно вернулись к томувечеру в гостиной мистера Шайтаны.