Афина. Голос войны - Анни Романова

нос. Увидев безумное лицо, отпрянула, но поздно — тонкие, болезненно бледные руки уже втянули ее внутрь.

Ника часто заморгала, пытаясь быстрее привыкнуть к тьме, царящей в доме. Запах болезни стал удручающе сильным. Она кинула инстинктивный взгляд в сторону окна, но то было наглухо занавешено.

- Лекарь нужен, - женщина продолжала держать руки Ники в стальной хватке. - Не знаю, какие лекарства.. Лекарь должен посмотреть.

Ника плавным движение вывернула руки из захвата.

- Сама вначале посмотрю, - резковато ответила она, подходя к свертку на кровати. - Геба ее зовут, верно?

Женщина судорожно закивала, и вдруг крикнула:

- Ты кто? А ну отойди! Я тебя не помню!

Терпение Ники стремительно истаивало.

- Я три дня уже тут. Будешь мешать, вырублю, - предупредила она, плюнув на дипломатию.

Угроза неожиданно полностью успокоила женщину, и та присела за стол, продолжая наблюдать за приближением Ники к Гебе. Ребенок надсадно закашлял, послышался отчетливый свист в легких. Скосив глаза на мать, Ника подумала, что лучше было бы ее все-таки вырубить, и все же прошептала беззвучно:

- Афина, проанализируй полностью ребенка. Какой диагноз?

Геба смолкла, продолжая шумно дышать, и Ника подошла вплотную, аккуратно развернув одеяло, тут же ощутив, какое оно влажное.

- Я обтираю постоянно, она все равно мокрая, - послышалось едва слышное за спиной.

«Афина сообщает: положите руку на шейную артерию и держите там тридцать секунд».

Ника послушно протянула руку и едва нащупала биение жилки на тонкой, мокрой шее. Спутанные волосы липли к коже, Геба снова закашляла.

«Афина сообщает: прислоните ухо к грудине».

Ника выполнила инструкцию, прижавшись к ребенку. Спустя показавшиеся вечностью минуты Афина вывела:

«Предположительный диагноз — односторонняя пневмония. Скорее всего, результат инфекции. На данной стадии эффективного лечение может и не быть, учитывая уровень развитости медицины».

Ника прикрыла глаза.

- Другие рекомендации будут? - раздраженно обозначила она.

«Обильное теплое питье. Мясной и овощной бульон. Также есть список трав, способных помочь. Еще показаны инъекции антибиотиков».

Раздражение нарастало волнами. Афина демонстрировала удивительную недогадливость, и Ника открыла было рот, чтобы возмутиться, как прочла текст.

«Пенициллин — вещество, которое можно достать из грибов определенного вида. Оно уничтожает бактерии, вызывающие заболевания. Обмен данных с Афиной Эвра позволяет предположить, что пользователь Эвр будет способен создать это вещество, при условии, что у него будет лабораторное оборудование. Но Афина оценивает шансы этого ребенка низко, она болеет уже долго».

Ника повернулась к матери.

- Как твое имя?

- Анисия, - она пытливо смотрела на каменное лицо Ники. - Что с Гебой?

- Шансы очень низкие, - на выдохе твердо произнесла Ника. - И только если мой брат выведет вещество, могущее помочь. Я Ника Влахос.

Анисия замерла, словно суслик.

- Влахос? - потрясенно сказала она. - Вы — госпожа Влахос?

Ника кивнула.

- Нам нужна золотошвейка, и...

- Я согласна.

- Ты даже не дослу...

- Я на все согласна!

Ника прикрыла глаза.

- Гебу нужно будет перенести, - сказала она. - Группа беженцев сегодня ночью уйдет в особняк, где живут мои друзья и мой брат. Я вас провожу. Обо всем нужно будет молчать. Ни с кем ни полслова, все подробности потом. Будь готова за час до полуночи.

Анисия судорожно закивала, беззвучно расплакавшись. Чувствуя ком в горле, Ника вышла, оставляя темное помещение, полное горя, болезни и отчаяния. «Геба, скорее всего, не выживет», - мрачно подумала она, отойдя на приличное расстояние и глубоко вдохнув. На душе было паршиво, и она не знала, куда себя девать.

Работа закончилась, работающие женщины разошлись, немногочисленные мужчины в группе тоже ушли по делам, Морена разговаривала с теми, кого выбрала в качестве претендентов, а сама Ника не понимала, чем может заняться.

Плюнув на все, она стремительно зашагала на базар в поисках работающих пекарен и лавочек со съестным.

***

Тэйратон скучал. Муафир сидел напротив него с красным от гнева лицом, Бахир успокаивающе поглаживала брата по руке, стреляя в Тэйратона не менее злыми взглядами.

- Не понимаю, о чем вы, - проговорил Тэйратон. - Я бастард, вожу корабль, чтобы свести концы с концами.

- Мы семья!..

- Семья, которая вспомнила обо мне, когда вам стало что-то от меня нужно, - Тэйратон был сыт, но потянулся за кусочком грудинки антилопы под соусом из свежих ягод рукой.

Муафир хрустнул пальцами.

- Ты сам все понимаешь, - буркнул он.

- Понимаю, - Тэйратон прожевал кусок и нарочито облизал пальцы, вызвав очередной приступ бешенства. - Было вкусно, я пойду.

- Они получили приглашение на помолвку старшей дочери клана Никобатон, - вдруг сказала Бахир. - Они уже открыли свое дело, почти наладили производство. Со стороны вполне можно подумать, что они собрались обосноваться здесь, но что-то тут нечисто. Почему именно сейчас? Шесть лет прошло. Что они делали эти шесть лет?.. Слухи ходят. Разные. Не знаю, что вас объединяет, но, судя по тому, что ты хранишь их секреты, вы о чем-то договорились. В твоих интересах эти слухи направить.

Тэйратон стоял в раздумьях, сжав руками спинку резного кресла. Взгляд его блуждал по знакомым орнаментам у потолка, фрескам, полукруглой приемной зале.

- Вы говорите «семья», но встречу назначили там, где проводятся аудиенции тех, кто ниже по статусу, - медленно проговорил он. - Нахожу это оскорбительным.

Тэйратон разжал пальцы и стремительно покинул приемную залу клана Албахрия, не оборачиваясь на звук бьющейся посуды.

- Он прав, это был провал, - расслабленно сказала Бахир, не глядя на истерику брата. - Я говорила, бра-тец.

- Не смей!... - в стену полетел кувшин с вином.

- Но он действительно прав, - упрямо возразила Бахир. - Отец слишком боялся Бинаон, чтобы скрытно поддерживать их с матерью — а мог, и ты это знаешь. Достаточно было не делать этого открыто, вот и все. Теперь и мать, и младшие брат и сестра Тэйратона мертвы, и отчасти это вина нашего отца. Неудивительно, что он переносит гнев и на нас тоже.

- Ты критикуешь главу клана в его собственном доме, - резко успокоившись, ворчливо произнес Муафир.

- Он при смерти, - Бахир пожала плечами. - Я люблю отца, ты знаешь. Но...

- Не стоит, - рыкнул Муафир. - Не стоит.

Бахир скрестила руки на груди.

- Наш отец — живой человек. У него есть недостатки.

- Я не желаю это слушать!

- Тогда ты обречен повторить его ошибки, - припечатала Бахир. - Ты уже это