В старом свете - Владимир Владмели

После смерти мужа Нина Михайловна стала ещё активнее заниматься общественной деятельностью. Она хотела заполнить образовавшуюся в её жизни пустоту. На одном из организованных ею субботников она подвернула ногу. Сначала она не обратила на это внимания и пыталась доработать до конца дня, но боль была слишком сильной и Поланская пошла домой. С согласия начальства бюллетень она брать не стала и директриса детского комбината разрешила ей не выходить на работу пока она окончательно не выздоровеет. Детский сад считался одним из подразделений военного завода, на котором только что устроили очередное соревнование – борьбу за уменьшение количества дней, пропущенных по болезни. Придумал это инженер по организации труда, который для оправдания зарплаты всё время генерировал новые идеи. Цехам, одержавшим победу в этом соревновании, давали специальные премии, которые рабочие называли «за здорово живёшь». Детский комбинат реально претендовал на первое место, а поскольку до конца месяца оставалось всего несколько дней, Нина Михайловна не хотела лишать своих сотрудников заслуженной награды. Борис и Рая пытались убедить её пойти к врачу, но она наотрез отказывалась. Сдалась она только после того, как её сотрудницы получили премию, а боль сделалась настолько сильной, что ей трудно стало ходить. Обследование установило перелом шейки бедра. Нужно было делать операцию, после которой директриса на премиальные деньги купила ей путёвку и отправила в санаторий.

После смерти Поланского Рая стала гораздо мягче. Любовь к отцу уже не мешала ей быть женой и Боря решил, что теперь уговорить её на эмиграцию будет значительно легче. Нужно лишь подождать пока она придёт в себя и освоится с новой реальностью, а чтобы не терять времени, он решил вновь заняться английским. Он стал слушать БиБиСи, однако очень скоро с неудовольствием обнаружил, что исполненные собственного достоинства, подданные английской королевы говорят слишком быстро и с совершенно непонятным ему акцентом. Тогда он переключился на голос Америки, но янки оказались ничуть не лучше. Он хорошо понимал только радио Москвы, однако для этого совсем не требовалось знать иностранный язык. Любой советский подданный, читавший газету «Правда», мог точно сказать, что именно и в какой последовательности вещает кремлёвский пропагандист на каком бы языке он не говорил.

Потерпев неудачу в устной практике, Боря купил сборник английских детективов, но в романах использовался тюремный жаргон, ненормативная лексика и местный диалект. Он не знал ни того, ни другого, ни третьего и это окончательно его расстроило. Конечно, он учил английский лишь в зрелом возрасте и не мог рассчитывать на прочные и длительные знания, но даже то немногое что он приобрёл, терять было обидно. Это чувство проникло в его подсознание и иногда ему снился один и тот же сон: пляшущие английские буквы в диком хороводе складывались в слова и предложения. Он не мог вспомнить значение этих слов, хотя твердо знал, что встречал их раньше. Напрягаясь, он находил точный перевод, но слова тут же начинали кружиться, меняться местами и жаловаться на то, что их насильно втискивают не туда где им положено находиться по правилам грамматики. Они корчились от боли, кричали и стонали. Однажды, когда он проснулся от этого кошмара, крик продолжился наяву: какие-то пьяницы затеяли драку прямо под его окнами. Он посмотрел сначала на дочь, потом на жену. Обе мирно спали, он же заснуть не мог и уже не в первый раз стал думать, как лучше всего восстановить те скудные знания, которые он приобрёл на курсах английского языка. Хорошо было бы устроиться на лето экскурсоводом, но вряд ли его возьмут, у него нет ни специального образования, ни красной книжки чекиста. Можно завести собаку, она наверняка будет его внимательно слушать, однако в квартире Поланских и для людей недостаточно места. К тому же, велика вероятность того, что Рая будет обращаться с собакой ласковее, чем с ним. Во всяком случае, Муханов жаловался ему, что Алла целует своего пуделя с большей страстью, чем его. Нет, собаку он заводить не будет, ему нужен собеседник, а не слушатель, даже если этот слушатель будет при встрече вилять хвостом и радостно лаять. Собеседником же может быть только человек, живущий где-нибудь поблизости. Если же такового нет, придётся говорить самому с собой. Или с Ленкой, которая ещё и говорить-то толком не может.

Борис даже сел на кровати от этой мысли.

Действительно, нужно разговаривать с Ленкой. Так он убьёт сразу двух зайцев: будет практиковаться сам и научит её. И как он только не подумал об этом раньше? Языку всегда обучают с детства. Тогда он становится родным. Борису захотелось разбудить дочь и начать уроки прямо сейчас. Момент был очень удобный: тёща уехала в дом отдыха и целый месяц не будет доставать его своими советами, а к её возвращению Ленка уже сможет говорить по-английски. Дети ведь осваивают язык гораздо быстрее, чем взрослые.

После работы он вывел Лену на прогулку и стал с ней разговаривать. Она не удивлялась и не задавала вопросов, только внимательно слушала. Боря разглагольствовал около получаса, но, не видя никакой реакции с ее стороны, решил, что на первый раз хватит и пошел на детскую площадку. Там он сел около песочницы и отпустил дочь строить куличи с каким-то мальчиком. Рядом сидела мать мальчика и читала журнал. Увидев Лену, она сказала:

– Будьте осторожней, мой ребёнок кусается.

Борис посмотрел на симпатичную, хорошо одетую женщину, читающую последний номер популярного журнала и усмехнулся, подумав, что это интересный способ начинать знакомство и он обязательно возьмёт его на заметку.

– От нашей жизни не только кусаться станешь, но и волком завоешь, – сказал он.

– Я не шучу.

– Я тоже.

Женщина пожала плечами и продолжила чтение.

– Что это у вас? – спросил он.

Она показала журнал, в котором была напечатана последняя повесть известного писателя, по недосмотру пропущенная цензурой. В библиотеке на неё были огромные очереди и эта повесть ходила по рукам также как и другие произведения самиздата.

– Вы не могли бы одолжить мне журнал на одну ночь? – спросил Борис.

– Когда я сама его прочту, пожалуйста, – ответила она, посмотрела на детей и добавила, – я бы всё-таки посоветовала вам перейти в другую песочницу.

– Зачем? – удивился Боря, – пусть дети поиграют.

В это время мальчик ласково обнимал Лену и Боря хотел спросить, от кого он унаследовал такую нежность, но до того как Коган открыл рот, мальчик укусил Лену за ухо и она громко заплакала. Боря подбежал к дочери, взял её на руки и сказал:

– Ваш мальчик кусается.

– А я вам что говорила? – пожав плечами, сказала женщина.

– Я думал, вы шутите.

– Теперь вы видите, что нет, – ответила она.

Ещё раз просить у неё журнал он не стал.

Несколько дней общение Бориса с дочерью ограничивалось его монологом. Затем он стал перед сном читать ей сказки и детские стихотворения. Она быстро их запомнила, а поскольку набор английских книг у него был ограничен, скоро она выучила почти все стихи, часто в полудрёме повторяя их за Борей. В своём педагогическом энтузиазме он общался с Леной гораздо больше, чем раньше и гордо рассказывал о своих успехах жене. Он считал, что Лена не только грамотно выражает свои мысли на английском, но и вообще знает его не хуже русского.