Капкан. Ты самый опасный для меня - Альмира Рай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ладно, кого я обманываю? Она поступила, как идиотка, а с выдержкой у меня проблемы. Я опять вспыхнул, вспомнив, как вернулся из сортира, и Лия сообщила, что «твоя сестра» уехала. И от довольного вида Черта, когда он вернулся. Всю ночь мечтал стереть ухмылку с его лица. Он ведь запал на нее.
— Я хотела домой! — повторила Мила.
— А я хотел есть! — ответил я. — Мы можем спорить бесконечно, как два барана. Но это не отменит того, что ты сбежала.
— Это не отменит того, что тебе плевать! — уколола заноза. — И все твои слова лишь пыль. Откуда у тебя синяки, Рома? С кем ты подрался?
— Не важно.
— Не важно, — передразнила она. — Разве ты не видишь, что они плохая компания?
О! Она даже не представляет, насколько. Но это хорошо, что ей хватило ума понять это со второй встречи.
— Значит, будешь держаться от них подальше, — изрек я, скатился с нее и сел.
— А ты? — спросила она тоном строгой училки. Я оценивающе на нее посмотрел. Смотрите-ка, а действительно переживает. Надо же!
— А я без тебя разберусь, ладно? Не лезь.
Мелкая издала непонятный звук, который сочился раздражением, и встала. Отряхнулась и заявила:
— Тогда и ты ко мне лезь. Оставь меня в покое. Не ходи за мной и не указывай, что делать.
Умная какая. Как будто я сам не пытаюсь каждый долбаный раз. Она почти ушла, я уже мысленно отпустил ее. Но вернулась, чтобы наклониться надо мной и зашипеть, как дикая кошка.
— И держи своего дружка подальше от меня.
— Угу, — проговорил я, кусая себя за щеку. Я постараюсь. Я обманываю сейчас себя, верно?
Ее глаза вновь смешно округлились, а щеки покраснели.
— Я не про… Я про Олега! Про Черта. Вчера он поцеловал меня против моей воли.
— ЧТО?!
Резко вскочил и навис над ней. Хотел увидеть намек на шутку или вранье. Но зачем ей врать? Чтобы поиграть на моих нервах? Странный способ.
— Против твоей воли, говоришь? — спросил я, вспоминая довольную рожу Олега. Уж слишком довольную. Мила отступила, а мне вовсе не хотелось, чтобы она отдалялась. Я подошел сам. Видел в ее глазах раздражение, капельку страха, а теперь и злость, после моих слов.
— А-а-а! То есть, ты считаешь, что мне может такое понравиться? Каждый день целоваться с кем-то новым? Это тебе привычно, а для меня, знаешь ли, стремно.
Блядь. Не думал, что Черт настолько охреневший. У парня реально отсутствует чувство самосохранение. Я ведь предупреждал его на ее счет.
— Я почему-то даже не сомневалась, что ты не воздержишься от грязных намеков. И конечно поверишь ему, а не мне. Кому угодно, а не мне.
Выплюнув на меня достаточно яда, мелкая собралась уходить. Я поймал ее за руку, дернул на себя. Мы оба были на взводе, и это всегда заканчивалось плохо, если я прикасался к ней. Но, даже зная это, не мог держать руки при себе. Провел ладонями по ее плечам, посмотрел в глаза.
— Этого больше не повторится.
— Без тебя знаю, — огрызнулась она. — Я больше не собираюсь с ним встречаться. Будь добр, не приглашай его в дом, пока я тут живу. И, естественно, не смей тащить меня туда, где будет он.
Я стиснул челюсти, мысленно успокаивая себя тем, что Черт получит в нос еще не раз. И Милу больше не увидит, лично позабочусь.
Глава 17
— Нет, верни руку обратно, — попросила я маму, и я она засмеялась. — Не шевелись!
— Прости! Я отвыкла от этого. Ты сто лет меня не рисовала.
Я хмыкнула, прогоняя грустинку. Она права. Раньше, я часто просила ее позировать. Не только потому, что у нее красивое лицо, и вся она сама как живая картинка — воплощение нежности и женственности. Просто мама часто грустила. Из-за ссор с папой, потом из-за развода с ним, а после из-за его болезни. Мои рисунки утешали ее, а еще мне нравилось, какими атмосферными они получались. Сначала простым карандашом, потом акварелью, маслом, а теперь вот на планшете. Я перестала ее рисовать, когда папа умер. Потому что это было слишком грустно. Больно. Она страдала. Она любила его. А этот английский придурок имел наглость такое вякнуть!
Злость на Рому затопила рассудок и доводила до дрожи в пальцах. С шумным выдохом я отложила планшет.
— Что такое? — спросила мама. Заметив мои резкие движения, она сложила руки козырьком и спустила ноги с садового кресла. Сегодня мне захотелось нарисовать ее, потому что я увидела кое-что новое, совсем не то, что было раньше, а полностью противоположное привычной грусти — счастье. Мама была счастлива, влюблена, и действительно этого заслуживала.
— Все в порядке, — бросила оправдание. — Я просто сделаю перерыв. Жарко сегодня, да?
— Очень! Я думала, ты дорисуешь, и мы пойдем к бассейну. Позагораем с музыкой. Хочешь, я приготовлю Мохито?
— Алкогольный? — усмехнулась я.
Мама игриво подмигнула.
— Слегка! Тем более, есть что праздновать.
Когда я вопросительно подняла брови, она наклонилась вперед и посмотрела на меня горящими глазами:
— Я нашла работу!
— Что? — поразилась я. — Вау! Когда? Где? И главное, зачем?
Мама улыбнулась и покачала головой.
— У Славы была та же реакция. Слово в слово! Вы, ребята, с одного теста, это точно!
И я опять вернулась к словам Ромы. Он наговорил глупостей и ушел спать. А я весь день не могу выбросить эту чушь из головы. Я дочь Славы! Это же надо было придумать такой бред! Пускай это он сразу же опроверг, но остальное… Его мать жуткая женщина, раз опустилась до подобной клеветы.
— Милая, я бездельничала три года, — со вздохом произнесла мама. — Сама знаешь, была так подавлена, что какие свадьбы, какая организация! Я ни тебя, ни даже себя организовать не могла. Хотя если бы не запустили квартирантов в папину квартиру, куда бы я делась? Пошла бы искать работу. А так, и не знаю, даже… Пошло мне на пользу это заточение или наоборот.
— Думаешь, ты бы отошла быстрее, если бы погрузилась в работу? — спросила я. Она пожала плечами и задумчиво ответила:
— Ты с головой ушла в творчество. Но знаешь, солнышко, я не уверена, что тебя это спасло. Я вижу, тебе лучше. Улыбаться стала, даже смеяться.
Я закатила глаза.
— Можно подумать я вообще не улыбалась. Никогда!
Мама грустно мне улыбнулась и протянула руку, чтобы погладить меня по щеке.
— Нет, милая, — со слезами на глазах произнесла она. — Ты не улыбалась. Ты практически не разговаривала. Только ела и рисовала. И так до тех пор, пока в нашей жизни не появился Слава. Помнишь, когда ты впервые его увидела? Он заехал за мной, мы собирались в ресторан. Я думала, он просто под подъездом подождет, а он сам захотел зайти, познакомиться с тобой. И он тогда притащил огромный торт в три яруса. Ты еще сказала, что он его с чьей-то свадьбы стащил. Помнишь?