Капкан. Ты самый опасный для меня - Альмира Рай

Закусив губу, я безотчетно облизала его взглядом и впилась ногтями в ладони. Даже напоминать себе, что он мой сводный брат, не хотелось. Сейчас ничего не хотелось. Только стоять, смотреть и получать эстетический кайф. Я художник. Я оправдывала себя этим. Но по правде, я губила себя этим. Я тонула в этом.

В конце концов, мой взгляд остановился на гладкой, упругой и округлой попе. Она — как чистый холст — так и манила оставить на себе след. Я не думала о последствиях, когда шла в свою спальню за красным стойким маркером. Не думала я о них и когда присела возле кровати и, кусая губы, начала выводить малинку на пикантном месте. Последствия проснулись и нахлынули волной спустя несколько секунду после того, как я закончила. Моя фирменная ягодка красовалась на заднице моего сводного брата, а я улыбалась во все зубы, довольная результатом глупейшей шалости. Но стоило мне закрыть маркер колпачком, как мощное тело зашевелилось, и довольно резко выпала рука. Кулак сжался в миллиметре от моего лица, и я вскрикнула. Упала, перекатилась, запуталась в полотенце, но все же встала и побежала к себе.

— МИЛА! Какого хера?

Я не знала! У меня не было ни единого разумного оправдания. Даже близко разумного.

Обернувшись, увидела, как Рома начинает вставать, но вовремя зажмурилась.

— Не иди за мной! Ты же голый! — заорала я.

А он все равно пошел. Спасибо на том, что завернулся в покрывало, держа его одной рукой на животе.

Я не успела закрыть дверь на замок. Он просунул руку, а я не могла ее так просто отдавить, даже зная, что меня ждут огромные неприятности. Злющий Рома поймал меня за запястье и втянул в ванную.

— Ты опять? — спросил он угрожающе. — Что ты там сделала?

Я покачала головой, смотря на него во все глаза.

— Ничего! — а звучала, как нашкодивший ребенок.

Он отпустил меня и развернулся к зеркалу. Момент самый удачный, чтобы сбежать. Кто бы ни сбежал на моем месте?

— Малина? Ты издеваешься? Ты что, пометила меня?!

Последнее он заорал, так что я перестала пятиться, а просто сорвалась на бег. Он догнал меня на кухне. Зажал между холодильником и собой, и я поняла, что нужно каяться, иначе схлопочу не по-детски.

— Прости! Я… Это творческий порыв! Я не всегда могу это контролировать. И этот маркер не такой стойкий, как черный. Ну и, согласись, лучше, чем на лице. Не заметно же!

Рома смотрел на меня с прищуром. И только я попыталась дернуться в сторону, со шлепком положил ладонь на металлическую дверцу.

— Не убивай меня! — взмолилась я. — Только не сегодня. У меня защита дипломной через пять часов. Ты отвезешь меня в город?

Рома пораженно втянул воздух, а я продолжила уговаривать, пока он не послал меня:

— Мама предложила взять ее старую машину. Завезешь меня и потом можешь ехать, куда хочешь. Я приготовлю тебе завтрак!

Сказала, а сама ощутила горечь. На вечеринку поедет. К Лие. Не мое дело!

— Ты мне скажи, — произнес Рома тихо и зловеще. — На что ты надеялась, когда подписывала меня?

— Ни на что, — честно ответила я.

— Ни на что? — повторил он насмешливо. — Это зря. Ты хочешь посмотреть, что будет, когда мое терпение лопнет?

Покачала головой, думая о том, насколько глупо себя повела. Теперь он думает, я, что… заигрываю с ним?

— Я больше не буду, — произнесла виновато. — Честно. Это было глупо, прости.

Рома послал мне жесткий взгляд, стиснул челюсти и наклонился к моему уху.

— Очень глупо. Но уже поздно. Теперь я буду.

— Что будешь? — спросила и представила, как он в качестве мести разрисует мне лицо прямо перед защитой. О, это будет действительно жестоко. Но именно так я и поступила с ним в его первый рабочий день.

Рома посмотрел на меня и хмыкнул. Наверное, я действительно выглядела перепуганной, потому что он отошел от меня, давая возможность облегченно вздохнуть, и начал завязывать на себе простыню.

— Завтрак, — ответил он. — Блинчики хочу. Панкейки. Со взбитыми сливками и клубникой.

Он сел на стул, как король на трон и посмотрел на меня красноречиво. Я открыла холодильник, изучила содержимое.

— Клубники нет, — заявила я и зыркнула на него осторожно. — Малина есть.

— Угу.

Он рассматривал меня так странно — с насмешкой и укором — а мне было стыдно. Очень стыдно!

Глава 19

Я знала, что расслабляться не стоит. И то, что он так легко и просто согласился отвезти меня, даже ничего не потребовав взамен, как минимум неправдоподобно. Но все же мы ехали в напряженном молчании под тихую музыку. Ему почему-то нравится грязный русский рэп.

— Не машина, а дырявое ведро, — заворчал он, когда мамин старенький Фольксваген Гольф издал очередной визг при торможении. Я хотела сказать в защиту, что мама сама ее купила, и машина отслужила добрую службу. А оставили ее для меня. Если я вдруг решусь сдать на права, то буду учиться на этой малышке. Но все это осталось в моей голове, как и сотня других мыслей, которые закрутились вьюном.

— Это здесь! — воскликнула я, когда увидела корпус своего университета.

Рома въехал на парковку, а у меня в животе все сжалось.

— Нервничаешь? — спросил он, заглушив мотор и повернувшись ко мне вполоборота.

Я кивнула, потому что скрывать очевидное не могла.

— Просто думай о том, что защита дипломной фигня по сравнению со мной, — произнес он и улыбнулся до ушей.

Я тоже невольно улыбнулась и покачала головой.

— Это ты меня так успокаиваешь?

— Хочешь сказать, не помогает? — спросил он, подняв бровь.

Я дернула за ручку дверцы, крепче сжала сумку и вышла.

— Эй! Ягодка! — позвал он, наклонившись. — Ты когда покончишь с этим?

— Через часа два. А что? Хочешь отвезти меня домой?

Рома загадочно улыбнулся.

— Может быть.

Я хмыкнула и закрыла дверцу. В здание зашла несмело, на ватных ногах. Было страшно, но в то же время мне действительно хотелось покончить с этим. Быстро нашла нужную аудиторию и куратора, дожидавшегося студентов. Я была последней, потому ждать не пришлось. Вошла, нашла место подальше от комиссии старых профессоров и достала свою работу.

А может мама правду сказала? Я разнервничалась от мысли, что недостаточно готова, и к неприятному чувству в животе добавилась дрожь в руках. Но затем пиликнул мой телефон. Я быстро выключила звук, спрятала его под столешницу, но не удержалась от того, чтобы открыть сообщение. Оно было от Ромы.

«Если они засомневаются в твоей одаренности, покажи им этот шедевр».