Ночь – не искушение - Альмира Рай

ЮЛА

Обычно я просыпался от кошмаров в холодном поту, но сегодня было даже хуже. Утренний свет буквально врезался лучами в голову, вызывая жгучую боль. Я первым делом прислушался к внутренним ощущениям. Спальня. Не моя! И девчонка в постели рядом со мной тоже явно не моя. Какого хрена?

Я поморщился, растирая висок. Думал, это поможет понять, что за яд я вчера выпил и в таком убойном количестве, чтобы ничего не помнить.

Перевернулся, осмотрелся бегло. Крохотная квартирка и слишком светлая на мой вкус. Но это все отошло на фон, когда в поле моего зрения попало яркое синее пятно. Девушка с синими волосами лежала ко мне спиной, так что я не видел лица, но по очертанию фигуры мог предположить, что она точно хороша собой. То есть… Черт! Если у тебя такая задница, то какая уже разница, какое у тебя лицо?

Я сделал всего одну попытку поднять голову, но синевласка тут же проснулась и повернулась ко мне. Ну что же… Если у тебя такая задница и такое лицо, то какая уже к черту разница, что твои волосы синие?

– Привет! – произнес я, расплываясь в улыбке. Еще бы вспомнить, как ее зовут.

Ее глаза оказались безумно глубокого голубого цвета. Теперь и эти волосы не казались чем-то абсурдном, ведь они идеально оттеняли радужки.

– Как ты оказался на кровати? – недовольно буркнула она. – Я ведь бросила тебя на диване.

Мы оба посмотрели на кушетку под громким названием диван, и вопрос отпал сам собой. Я бы не поместился на нем даже со сложенными ногами. К тому же, зачем?

– Ладно. Уже не важно! – Красавица угрюмо посмотрела на часы. – Мне на работу через полчаса.

Намек более чем прозрачный, но я не хотел уходить. Я точно не хотел уходить. Я бы даже не смог с таким-то стояком.

– Я забыл твое имя, – признался сразу. – Об этом сожалею. Но если ты напомнишь мне его, я с радостью напомню тебе все, что было ночью.

Она смотрела на меня и хмурилась еще несколько секунд, а потом насмешливо фыркнула. Откинула одеяло, показывая мне охренительный кусочек своей молочной груди в кружевном топе, и вовсе рассмеялась. Это какое-то безумие, но я не мог оторвать от нее глаз, пока она вставала.

– Мечтай, – произнесла синевласка и окинула меня оценивающим взглядом. Больше всего ее явно задели мои волосы. – Цыпа!

Зря.

– Ты нарываешься, – предупредил я, сев на ее кровати и закинув руки за голову. Мой стояк под тонкой простыней был безмолвным продолжением угрозы.

Она прошлась взглядом по мне опять. Пускай на ее лице все еще была маска надменности, глаза выдавали желание.

– Слушай, у меня на тебя нет времени, – произнесла она, складывая руки на груди и еще больше подчеркивая ее пышность. – Ты был слишком пьян, чтобы хотя бы слезть с барного стула, а у меня доброе сердце. Вечно тяну домой бродячих псов. Оу, ну зато я забрала всю наличку из твоего бумажника.

Она стервозно ухмыльнулась и наклонилась к моим джинсам на полу. Когда выпрямилась, я был готов захлебнуться слюной. Наверное, поэтому не сказал ни слова, пока она опустошала мой кошелек.

– Если нагнешься так еще раз, но уже на мне, я принесу еще.

Швырнув в меня джинсы, она показала мне средний палец с синим лаком. Зато не придется гадать, какой ее любимый цвет.

– Я официантка, а не проститутка, – заявила она и указала на дверь. – Чтобы, когда я вернусь, тебя здесь уже не было.

Отдав мне приказ, эта колючка развернулась на сто восемьдесят, и я все же не удержался от вялого стона. На ней были крохотные нитки вместо приличных трусов. И небольшое кружево между лопаток. А еще золотая цепочка вокруг талии, которая поблескивала на свету от каждого движения ее охренительного и сплошь трахабельного тела. Кажется, я начал вспоминать. Это ведь ее аппетитная попка кружила по бару, в который я заглянул после утомительного патрулирования.

– Как тебя зовут хоть? – промямлил я, чувствуя боль буквально от каждого ее шага по направлению не ко мне.

– Трикси! – выкрикнула она. И почему-то я подумал, что соврала. Кого, в самом деле, в нашем мире могут звать Трикси? А плевать!

Я улыбнулся, встал с кровати и бросил джинсы обратно на пол. Не то чтобы я слишком самоуверенный тип, но они мне точно не понадобятся ближайшие полчаса. Не тогда, когда мой компас указывает точно на дверь, за которой скрылась Трикси, и после чего раздался шум воды.

Когда я вошел, девчонка уже стояла в душевой ко мне спиной, подставляя лицо горячим струям, что-то мыча себе под нос и покачивая попкой.

С действительно добрым утром меня!

Я почесал щетину, не желая ни на секунду отрывать глаз от бомбезного вида, и рука сама собой опустилась на ноющий член.

Она почувствовала мое присутствие и обернулась. Реакция не заставила долго ждать. Взвизгнув, Трикси попыталась прикрыться руками и прозрачной шторкой, а затем покрыла меня десятиэтажным матом. Это ведь чудовищно, что я продолжал себя трогать и улыбаться, как кретин, потому что каждое слово, слетевшее с ее вишневых губ, возбуждало еще больше?

– Как ты вошел? Я же закрылась, – пропищала она и вжалась в стенку даже до того, как я оторвался от двери.

– Я сломал замок. Но ведь деньги его починить у тебя есть, правда?

Потянул шторку, но малышка решила обмотаться ею. Пришлось сорвать с кольцами и отбросить назад.

– Не подходи, – произнесла она слегка дрожащим голосом. – Я буду кричать! Моя соседка чуть что, сразу вызывает полицию.

– Хм-м-м, – сочувственно протянул я и поморщился от боли, как только капли горячей воды попали на кожу. Потянувшись к вентилю, отрегулировал температуру и поставил руки на плитку по обе стороны от Трикси. Она смотрела на меня загнанным кроликом, все еще пытаясь скрыть свои лучшие части. А я в это время думал, как с ней поступить. Думал и, конечно, не мог отказать себе в удовольствии ее рассматривать.

В огромных глазах таился страх. Я не хотел ее пугать. А с другой стороны… Что-то было в том трепете, который она испытывала от моей близости. В том, как покрылась мурашками ее кожа на плечах, руках и животе. Как пухлые губы красивой формы приоткрылись, а вдохи стали прерывистей и глубже, потому что я немного воровал ее воздух. И в том, как ее зрачки медленно расширялись, по мере того как страх вымещали другие чувства. Стыдливость, сомнение, любопытство. И мое самое любимое – желание.

Я не хотел успокаивать, любые слова лишь взбесили бы ее больше. Я не хотел, чтобы она думала, будто сможет прогнать меня угрозами о соседке и полиции. Мне надо было, чтобы она увидела мое стойкое намерение трахнуть ее в любом случае. Потому что я да-а-а-авно никого не хотел так чертовски сильно.