Песок в раковине - Н. Свидрицкая

— Лови!!! — И бросила ему сорванную с волос большую заколку. Повинуясь приказу, он схватил заколку, которая мгновенно сгорела без остатка в его ладони, погасив заряд; рука почернела. Отчаянно запахло горелой органикой, но тут же заработали очистители воздуха, и запах исчез.

— Ты ненавидишь меня? — Спросила Анна. Ивайр промолчал. Он так ненавидел её в этот момент, что скулы сводило от бешенства.

— Ивайр, я не могла по-другому! — Взмолилась она. — Ну, попробуй меня понять! Пожалуйста! Ты мне нужен!

— Я не вернусь в Лигу. — Сказал он. — Не дам ему вновь глумиться над собой. А ты… как знаешь.

— ТЫ мне нужен!!!

— Твои проблемы. — Бросил он сквозь зубы.

— Я же не справлюсь без тебя! — Произнесла она испуганно.

— Раньше надо было думать.

— Возможно, я поторопилась. — Пожала Анна плечами с непосредственностью натуральной блондинки. — Не надо было резко говорить со мной, я от этого становлюсь совсем дикой.

Окончательно взбешенный этой непосредственностью в момент жизни и смерти, возможно, целых миров, Ивайр только глянул, повернулся и направился к лифту.

— Пожалуйста, — непривычно кротко произнесла она ему в спину, — прости меня! Что мне делать без тебя?!

Он не повернулся; но лифт, к которому он подошёл, и не подумал открыться перед ним. Ивайр несколько минут стоял перед ним, пока злость, желание отплатить ей, причём немедленно, и желание действительно её простить боролись в нём. Помогло чувство юмора. Он не был земным мужчиной, и предрассудков по поводу блондинок у него не было, но то, что он чувствовал в эти минуты, роднило его со всеми земными мужчинами, имеющими дело с подобными созданиями: он бесился, смеялся и — сдавался.

— Чего ты добиваешься? — Спросил он устало. Она сразу же поняла, что он сдался — она знала это ещё до того, как отправила Грита по курсу. Улыбнулась радостно и виновато.

— И как я могу верить тебе, — продолжал он, — после того, как ты предпочла вернуться в Лигу?

— Так же, как я тебе. — По-прежнему кротко возразила Анна. — Просто поверь, и всё.

— Допустим, поверил. — Он чуть усмехнулся несокрушимости довода. — Чего ты ждёшь от этого визита, на что рассчитываешь?

— Я хочу получить информацию. — Быстро сказала она.

— Каким образом? Натравив меня на Сихтэ? Заставив убивать?

— Ивайр…

— Давай называть вещи своими именами! — Он повернулся к ней, глаза его горели нехорошим огнём. — Ты вляпаешься со всей дури в самую гущу врагов, и я буду вынужден убивать ради того, чтобы вытащить тебя оттуда. Не только Оотэ, которую я прикончу с удовольствием, но и остальных, людей, гуманоидов, неизвестно, сколько; жечь, резать глотки, отрывать головы! Ты — убивала когда-нибудь разумных созданий?! Я мероканец! Я мероканец, маре меня разорви, я не убийца!!! Он знал, что делал, заставляя меня убивать; а ты — знаешь, что творишь?! — Он подошёл к ней вплотную, глядя прямо в глаза, теперь испуганные и виноватые. — Знаешь, что?.. Ты возьмёшь оружие и будешь убивать сама. Ты поняла меня?! ТЫ хочешь стать одним из игроков?.. Это грязная игра, Анна. И ты должна сама окунуться в эту грязь. Я пойду с тобой и буду тебя защищать, но не надейся, что я всю грязь возьму на себя! Решив так, чистенькой ты не останешься!

— Что делать сейчас? — Спросила Анна, благоразумно проигнорировав опасную тему.

— Срочно выяснить, как применить наш ключ, и поменять принадлежность Грита. Сколько у нас времени?

— Грит?..

— Восемь с половиной стандартных суток.

— Значит, будем очень сильно спешить.

Глава шестая

Натуральная блондинка.

В последующие дни Ивайр составлял программу для Грита, чтобы провести смену ключей в несколько минут; дело это было скрупулезное и муторное. Составив блок, Ивайр прогонял его через виртуальный имитатор, чтобы подчистить огрехи, а Анна помогала, командуя там, где Ивайру требовался командирский допуск. Не смотря на возникшее между ними напряжение, такая совместная работа снова их сблизила; уже к концу первого дня молчание и редкие и в основном односложные реплики надоели обоим. Анна, чувствуя себя виноватой, пошла на сближение первой. В конце концов, она была не права хотя бы в том, что не оставила им обоим времени подготовиться и выработать хоть какой-то план. Об этом она и сказала; по тому, как охотно Ивайр откликнулся, она с облегчением поняла: он тоже хочет мира.

— Я тоже не прав. — Признался он. — Мне не следовало говорить с тобой, как с несмышлёным подростком, и тем более, грубить. Я просто потерял голову от страха. Мне страшно вновь оказаться в Лиге, в ЕГО власти, и я на всё готов, чтобы этого избежать.

— Я тоже боюсь.… И я тоже потеряла голову. Я должна узнать, Ивайр! Ты не представляешь, что я почувствовала, когда услышала, кто я на самом деле! Я до сих пор не могу успокоиться, как только подумаю. Такое ощущение катастрофы…

— Если ты получишь представление о технологии процесса, тебе станет легче? — Не удержался он от сарказма.

— Зачем ты…? — Спросила она с упреком, и он смутился:

— Прости. Я и правда, не представляю.

— Ты всё ещё злишься?

— Да. — Поколебавшись, ответил он. — Я всё ещё злюсь. Ты заставила меня сделать то, чего я теперь стыжусь.

— Того, что ты хотел меня…

— Нет. — Он выпрямился от панели и посмотрел ей прямо в глаза. — Того, что я этого не смог. А ты об этом знала.

Анна хотела возразить, но не смогла. Покраснела, не выдержав его взгляда.

— А врать ты не умеешь. — Заметил он, чуть улыбнувшись. — Настоящая мероканка.

— Мероканцы, в самом деле, никогда не врут? — Усомнилась Анна.

— Никогда. Есть такое искусство: не сказав ни слова лжи, не сказать и правды, ему нас специально учат в детстве. Ситуации-то в жизни возникают всякие.

— Например?

— Например, — он чуть помрачнел, — проникая на кортианский терминал в прошлом году, я на вопросы охраны ответил, что не был на Корте с момента взрыва Гешта — что правда; что моего Дома больше не существует, — тоже истинная правда; что большинство моей Крови на Геште погибло — тоже правда. Ни слова не солгав, я ввёл охрану в заблуждение.

— Не ты. — Возразила Анна. — Тот, кто управлял тобой.

— Мне, знаешь ли, от этого не легче. — Почти зло ответил Ивайр. — Я всегда верил в то, что мой разум и моя воля сильнее чего бы то ни было, и что меня невозможно принудить к тому, чего я не хочу. Мне и сейчас противно в это не верить.

— Вот потому он и лишил тебя и разума, и воли. — Мягко напомнила Анна. — Ты не был самим собой, как бы он этого ни