История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века - Анита Шапира

более чем в два раза. Нехватка еврейских рабочих в мошавах продолжалась до конца периода процветания в 1936 году, но затем экономика цитрусовых вступила в серьезный кризис, из которого сумела выйти только в конце Второй мировой войны.

Процветание с 1932 по 1936 год ознаменовало смену ролей между Палестиной и диаспорой. В 1920-е годы сионистское предприятие в Палестине зависело от мирового еврейства в таких аспектах, как человеческие ресурсы, капитал и политическое влияние. В 1931 году давление, оказываемое евреями всего мира, было одним из факторов, побудивших британское правительство приостановить действие положений Белой книги Пассфилда, предоставив национальному очагу временную передышку. Хотя взносы в фонд Keren Hayesod не оправдали ожиданий, они были основой для функционирования трудовых коммун. Глубокий экономический кризис в Палестине в конце 1920-х годов произошел в то время, когда нестабильная политическая ситуация в послевоенной Европе стабилизировалась и начался экономический рост. После краха Нью-Йоркской фондовой биржи в 1929 году стабильность и рост в одночасье сменились глобальным экономическим кризисом. Европа вступила в период экономической депрессии, безработицы, социальных волнений и политических потрясений. В Германии началась борьба между левыми и правыми, закончившаяся приходом к власти нацистов в январе 1933 года. Впрочем, в Палестине экономическая неопределенность 1929–1931 годов сменилась относительным спокойствием, политической стабильностью и экономическим ростом. Прибытие нового верховного комиссара Артура Вошопа ознаменовало период, в котором Палестина, вместо того чтобы зависеть от диаспоры, внезапно стала страной убежища для масс евреев, ищущих пристанища от надвигающейся бури в Европе.

В течение четырех лет население ишува более чем удвоилось (по оценкам за июнь 1927 года, оно составляло 150 000 евреев; перепись в ноябре 1931 года зафиксировала 174 610 человек; оценка за декабрь 1936 года составила 384 000 человек; оценка за декабрь 1939 года показала 474 000). Большинство иммигрантов прибыли из Польши, крупнейшей демографической базы еврейского народа, но более 50 000 человек прибыли из Германии и имели иной социальный статус, в отличие от выходцев из Восточной Европы. В течение нескольких поколений они жили в развитом западном обществе как равноправное меньшинство. Многие имели университетское образование. 15 % из них были врачами, инженерами, адвокатами или другими специалистами. Они подняли уровень Еврейского университета, а также банковского дела и финансов. Архитектура Баухауса[97] оставила свой след в Тель-Авиве. Стандарты гигиены и эстетики в потребительском секторе улучшились сверх всякой меры. Модели потребления были модернизированы: появились современные магазины, деликатесы и кафе, кулинария которых намного превосходила местное разнообразие.

Более трети немецких иммигрантов были классифицированы как «обеспеченные люди». Некоторые прибыли со скромным капиталом 1000 палестинских фунтов стерлингов (требование для получения иммиграционного сертификата в этой категории), в то время как другие прибыли с гораздо большими суммами, которые и вложили в сельскохозяйственные поселения или промышленность. По общепринятым оценкам, в эти годы в страну был завезен капитал на сумму 50 миллионов палестинских фунтов стерлингов, 80 % которого было частным. Половина из них была вложена в промышленность и торговлю. Этот приток капитала сделал возможным экономическое процветание тех лет, а также послужил причиной для увеличения числа иммигрантов «по списку», поскольку новое экономическое производство создало спрос на рабочих.

Одним из способов передачи активов немецких иммигрантов было соглашение Хаавара, или соглашение о трансфере, подписанное в 1933 году между правительством Германии и неофициальными сионистскими органами, но с ведома Исполнительного комитета ВСО. Деньги, депонированные евреями в Германии, использовались для покупки немецких товаров, которые должны были быть ввезены в Палестину, а в Палестине деньги были возвращены их владельцам в местной валюте. Немцы выиграли от этого вдвойне – продвинув свой экспорт, а также тем, что соглашение предусматривало способ избавиться от евреев, – в то время как немецкие евреи, стремящиеся избежать нацистской ловушки, могли бы спасти часть своих активов. Сионистский Исполком рассматривал соглашение о трансфере как важный канал для привлечения капитала, необходимого для строительства страны. Однако оно подверглось резкой критике в еврейском мире. Дискриминационная и унизительная политика нацистов по отношению к евреям Германии спровоцировала международное еврейское движение бойкотировать немецкие товары. Соглашение о трансфере нанесло ущерб движению бойкота и якобы узаконило высылку евреев из Германии. Когда выяснилось, что бойкот не достиг своих целей и что нацисты ужесточают свою антиеврейскую политику, сопротивление соглашению ослабло. И на самом деле евреи Германии видели в этом путь к бегству в то роковое время. Соглашение о трансфере принесло в страну около 8 миллионов палестинских фунтов стерлингов, что составляло около 1 % активов немецких евреев в 1933 году. Для евреев, чью иммиграцию это облегчило, то была большая сумма.

1936 год привел к серьезному экономическому кризису в Палестине, продолжавшемуся до 1941 года. Он был вызван арабским восстанием, сокращением притока капитала в страну и ограничением иммиграции правительством, наложившим на нее политический запрет с 1937 года. В 1940 году безработица в еврейской общине составляла 12 %, но этот небольшой спад быстро сменился резким ростом в годы войны, составлявшим в среднем 10 % в год. Движимый большим спросом британской армии на сельскохозяйственную и промышленную продукцию, этот рост принес пользу как еврейской, так и арабской экономике. Ближний Восток стал важным центром снабжения армий союзников по антигитлеровской коалиции. Прекращение импорта во время войны способствовало развитию местной промышленности. Славные дни сельского хозяйства как основного сектора занятости подошли к концу. Промышленность расширилась, и в ней была занята примерно треть еврейской рабочей силы. Промышленному развитию способствовало оборудование, ввезенное в страну в рамках соглашения о трансфере; немецкие иммигранты, обладавшие научными знаниями и техническими навыками, были одними из ведущих создателей промышленности. Ишув присоединился к военным усилиям союзников, завербовав около 27 000 своих молодых мужчин и женщин, а также поставляя запасные части, оптическое оборудование и медикаменты для британской военной машины.

Переход к послевоенной мирной экономике ознаменовался продолжающимся ростом, обусловленным оживлением рынка цитрусовых и увеличением экспорта, а также выдачей разрешений на частное строительство, запрещенное в годы войны, что вызвало большой спрос на новое жилье. Рост в этих секторах компенсировал снижение спроса со стороны британской армии.

Процессы иммиграции и расселения в течение 30 лет британского мандата заложили основу для создания устойчивого еврейского общества в Палестине. Рост еврейского населения с 56 000 до 650 000 человек, создание продуктивной сельскохозяйственной и промышленной экономики и распространение еврейских поселений по всей стране стали фундаментом будущего еврейского государства.

5

Ишув как прообраз государства

Еврейское население в Палестине в период мандата было организовано и функционировало без юридических полномочий. Следовательно, сохранение еврейской автономии требовало системы соглашений, компромиссов, доброй