Босс преступного мира - Пайпер Стоун

— Хорошего дня, мистер Тибодо. На случай, если вы не заметили, я работаю. Некоторые из нас предпочитают зарабатывать сами, а не жить на деньги родителей. Некоторым из нас нравятся простые вещи, в том числе тяжёлая работа, чтобы иметь возможность наслаждаться выходными. Дело не всегда в изысканных винах и бутылках шампанского за пятьсот долларов. И несмотря на то, что я бы с удовольствием посетила некоторые из тех экзотических городов, которые, уверена, вы уже принимаете как должное, я была бы так же абсолютно счастлива прогуляться по кампусу или пойти в парк со старой книгой в мягкой обложке в руке, наслаждаясь бокалом лимонада под палящим солнцем. Уверена, что вам не понравился бы ни один аспект того, что я называю жизнью, и это настоящий позор. Вы упускаете так много драгоценных моментов. Может быть, вам стоит как-нибудь попробовать.

Блеск в его глазах остался, но веселье, которое я видела в ту ночь, когда встретила его, вернулось.

— Я могу удивить вас, мисс Картье.

— Нет, мистер Тибодо, меня больше никто не удивит.

Мне каким-то образом удалось развернуться, и я большими целеустремленными шагами направилась в заднюю часть здания. Не успела я уйти достаточно далеко, как меня втащили в маленький коридор, ведущий в туалет, и прижали к стене. Обхватив одной рукой моё горло, а другой держась за стену, Арман навис надо мной, его запах был таким пьянящим, что я не могла дышать.

— Боже, я так хочу тебя, Рэйвен. И я возьму и попробую всё, что по праву принадлежит мне.

В ту секунду, когда я среагировала, и мне почти удалось влепить ему пощёчину, он поймал мою руку. Я ожидала вспышки ослепляющей боли, когда он схватил меня за запястье за мою ужасную дерзость. Но вместо этого он переплёл наши пальцы, сжимая наши ладони вместе, как будто мы больше были не незнакомцами, а любовниками во всех смыслах этого слова.

Даже когда его хватка на моём горле усилилась, моё страстное желание его прикосновений и ощущения его губ на моих было слишком сильным, чтобы противостоять. Я сделала то, о чём, как я знала, пожалею. Я приподнялась на цыпочки, захватывая его рот. Жар достиг взрывоопасного уровня, голод горел так сильно, что мне было наплевать на все обещания, которые я дала себе, делая всё возможное, чтобы забыть о нём.

Он был воздухом, который был мне необходим, чтобы дышать, единственной пищей, которая могла насытить меня, и единственным мужчиной, которому удалось пробудить такое возбуждение, что у меня перехватывало дыхание, я мучилась, когда меня не было рядом с ним. Его прикосновение обжигало мою кожу, его вкус наполнял мои опустошённые чувства, доводя меня до безумия. Я погрузилась в сладкое расслабление, где всё остальное было заблокировано. Было только учащённое биение наших сердец. Только разъедающие токсины, струящиеся по нашим системам.

Когда он полностью завладел моим ртом, а также моими потребностями, я выгнула спину, отдавая ему самую малую часть себя, глубокую интенсивность исследования, я могла думать только об этом. Поцелуй был наполнен страстью, глубокая боль между ног превратилась в сильную пульсацию. Я была такой же влажной и горячей, как и он — твёрдым, неспособным отличить правильное от неправильного.

Когда он провёл языком от одного уголка моего рта к другому, я застонала в поцелуе, сразу же уловив звук. Давления его тела было недостаточно. Мне нужно было извиваться под ним, пока он бы погружал свой член глубоко в мою киску. Я срывала с него одежду, двигая бёдрами назад и вперёд, чтобы в полной мере ощутить, как его толстый член прижимается ко мне. Настоятельная необходимость была такой внезапной и такой мощной, что я больше не была прежней девушкой, превратившись в какую-то распутную мегеру с отчаянными потребностями.

Он отказался предоставить мне контроль, его потребности были такими же сильными, как и мои. Я не возражала, когда он затащил меня в маленький женский туалет, не потрудившись даже запереть дверь. Мы оба сходили с ума от желания, настолько сильного, что я немедленно потянулась к его ремню, игнорируя все причины, по которым я должна была оттолкнуть его.

От него не ускользнуло моё неистовое желание. Он потянул за фартук, немедленно развязывая его и стягивая через голову. У него перехватило дыхание, похоть в его глазах угрожала поглотить меня. Пока он теребил мою пуговицу и молнию, мне, наконец, удалось расстегнуть пряжку его ремня, нервно смеясь, я расстегнула молнию на его брюках. В тот момент, когда я смогла обхватить пальцами его член, я издала сдавленный стон. Мы были в огне, настолько сильном, что я знала, что этот момент будет достаточно жгучим, чтобы оставить неизгладимые шрамы, но мне было всё равно.

Он стал наркотиком, без которого я не хотела жить, мужчиной, о котором я слишком часто мечтала. Зверем, от которого мне следует держаться подальше. О, боже. Что я делала с ним, с этим монстром, сотканным из мускулов и жестокости?

Он стянул мои джинсы ниже колен, скользнув рукой между моих бёдер и массируя мою влажность. Я промокла насквозь, запах моего голода витал между нами.

— Ох, да. Прикоснись ко мне. Трахни меня, — простонала я, вращая бёдрами. Мои глаза остекленели, туман, окружавший их, был недостаточен, чтобы скрыть собственничество в его взгляде. Пути назад не было, прошлое между нами не стиралось. Был только этот момент и будущее, которое он запланировал для нас. Я была напугана, но заинтересована.

Когда Арман провёл одним пальцем по кружеву, проводя кончиком назад-вперёд по моему клитору, я откинула голову, хватая ртом воздух. Я погладила его член, сжимая и выворачивая руку, добавляя давления и трения.

— Вот так, Рэйвен. Сделай мне больно. Возьми у меня то, чего ты хочешь. Что тебе нужно. Я хочу, чтобы ты всегда жаждала меня, чувствовала, как внутри тебя горит отчаянное желание, которое смогу удовлетворить только я. Я буду твоим единственным любовником, мужчиной, который всегда вознесёт тебя на новые высоты наслаждения. Всегда.

— Я правда хочу тебя. Это извращённо и тошнотворно, и я не знаю, что делаю.

— Не думай, моя милая принцесса. Просто чувствуй и живи. Бери то, что тебе нужно. Будь свободной, чего, кажется, ты так сильно хочешь.

Я не была уверена, давал ли он мне разрешение или разжигал огонь, разгорающийся глубоко внутри. В любом случае, я не могла ни думать, ни дышать, настолько непреодолимой была потребность.

— Никогда не забывай, что ты принадлежишь мне, принцесса. Ты моя. Вся