Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

Тупика не случилось, а вот приключения не заставили себя долго ждать. Едва девушка вынырнула из прохода в очередной тѐмный закоулок, как почти сразу услышала хриплый окрик:

— Эй, крошка! Не уделишь минутку внимания?

— Да что ж вы все ко мне липните-то? — вполголоса буркнула Алина. И с удивлением обнаружила, что ошиблась: слова предназначались не ей, а совсем другому человеку.

Крошка оказалась крупной дамой, внешне напоминающей кладовщицу. Легко представлялось, как она стоит в дверях какого-нибудь овощехранилища и покрикивает на грузчиков: Куда ж ты лук в морковку пихаешь? Дальше, дальше неси, вон в тот угол!

— Сам ты крошка! — огрызнулась тем временем женщина (и прозвучало это ровно с той интонацией, которую воображала себе Алина). — Глаза-то разуй! И говори прямо, чего надо?

— Так это… — развѐл руками собеседник, плохо различимый в темноте. — Как лучше же хотел. Чтоб вежливо. Ты, говорят, можешь ключами от склада помочь.

— Допустим, могу. Это уже смотря, зачем надо и под какой товар.

— Да какой товар, кро… хм… госпожа. Нам бы с друзьями дождь переждать. Ну и заночевать заодно.

— А чего ж в гостиницу не идѐте, раз только переночевать? — Так праздники, всѐ гостями забито.

— Ой, так уж и всѐ! — выразительно хмыкнула кладовщица (видимо, действительно кладовщица). — Рожи свои уголовные в приличных местах светить не хотите, небось.

— Не без этого.

Голос просителя звучал подозрительно знакомо, и Алина слегка подалась вперѐд, чтоб лучше разглядеть лицо. И совсем не удивилась, различив в темноте рыжеватые лохмы Кобы. И остальные, наверное, неподалѐку! Вот уж кто точно не будет отчитывать за глупые поступки!

Магия больше никуда не тянула. Видимо, она тоже считала, что четыре бандита — отличная компания для молодой девушки. И отходняк после колдовства был совсем слабый, почти незаметный: голова чуть-чуть кружилась и во рту пересохло, но это казалось сущими пустяками. Может, вообще от голода.

Очень хотелось снова прикоснуться к неведомой силе и сотворить что-нибудь ещѐ, но Алина пересилила себя и натянула кольцо обратно на палец. Поэкспериментировать можно будет и позже.

Кладовщица и еѐ собеседник тем временем прекратили торговаться и устроили торжественный обмен — ключи на деньги. Ночѐвка на складе обошлась бандитам в увесистый звенящий мешочек и длинный перечень запретов: по ящикам не ползать, костѐр на полу не разводить, похабные слова на стенах не писать, нужду справлять на улице и прочие очевидные вещи. Но Коба наставления выслушал с самым серьѐзным видом, заверил, что всѐ будет идеально, дождался, пока суровая дама скроется в ближайшем переулке и только после этого бросил в темноту:

Выходи! Я знаю, что ты там!

Так ведь куртка… — удивилась Алина, забыв даже поздороваться.

Куртка защищает от чужого взгляда, а не от слуха. Ты топаешь, как мамонт, и сопишь, как… — Бандит на мгновение задумался. — Как сопливая девчонка под дождѐм. Платок есть?

Нет. — В носу действительно свербело, но Алина почувствовала это только сейчас. Неужели со стороны и правда слышно было?

Пошли подхватим остальных и спрячемся под крышу, — решил Коба. — Кстати, рад тебя видеть.

Остальные тоже оказались рады, причѐм искренне. Грызь чуть не задушил девушку

К объятьях, Гмади расщедрился на улыбку и предложение аж из двух слов (Сильно промокла?), и только Истер не проявил никаких эмоций, потому что сладко спал, благоухая перегаром на всю округу. Не проснулся он даже тогда, когда друзья затащили его на склад (очень удачно оказавшийся мебельным), и запихали в первый попавшийся шкаф.

Шкафы вообще составляли подавляющее большинство местной обстановки. Они стояли хаотично, безо всякой системы: иногда вплотную друг к другу, иногда с промежутками, иногда перемежаясь комодами, тумбами и трюмо. В итоге чтоб пройти склад насквозь от одной стены до другой, предстояло преодолеть очень длинный и извилистый маршрут. Или просто идти напролом, перебираясь через препятствия.

Гмади выбрал третий вариант и просто раздвинул мебель в стороны, расчистив неподалѐку от входа уютную полянку. В еѐ центре осталась только тумбочка, на которую сразу же водрузили керосинку, стопки бутербродов и здоровенный шмат копчѐной рыбы. Следом откуда-то появились кружки и здоровенный термос с чаем.

Пахло упоительно, Алина мигом вспомнила, что не ужинала.

Присоединяйся, — махнул рукой Коба. — Голодная же небось?

Ага, — созналась девушка, подбираясь поближе. — В этот раз даже не пиво?

Хватит пива! — ответил за всех Грызь. — Видеть его не могу, уже неделю Новый год отмечаем! И день рожденья вот этого вот. — Шкафу с Истером достался многозначительный пинок.

Алина хмыкнула, запоздало проведя параллель между именем Истер и Остарой, минувшим днѐм весеннего равноденствия. Да уж, поводов для празднования бандитам хватало! И проходило оно, судя по всему, весьма бурно: Грызь щеголял свежим фингалом,

А рубашка Кобы лишилась рукава. Было очень любопытно, куда делась повозка и что банда забыла в складском районе, но напирать с вопросами девушка не стала.

качестве ответной вежливости никто не спрашивал, как юная магисса оказалась одна ночью в не самом туристическом месте. Она рассказала об этом сама — чуть позже, когда обсохла, отогрелась и расслабилась, а Грызь по старой памяти предложил сыграть партию в Жабу. Традиционно — на раздевание и чужие вещи. То ли положил глаз на милитскую куртку, то ли хотел исполнить давнюю мечту и проверить, есть ли у Алины хвост.

Раскрывать интригу девушка не собиралась, поэтому играла всерьѐз, и вскоре еѐ гардероб пополнился ещѐ одним ремнѐм, шарфом, парой рваных носков и кожаной фенечкой.

Лился в кружки горячий чай, неспешно текла беседа, хлопали по тумбочке карты, в шкафу храпел именинник, по крыше стучал дождь, на улице грызлись собаки, кто-то орал, что его убивают, и грозился вызвать милитов.

Алина чувствовала себя абсолютно счастливой.

Карета подпрыгнула на ухабе и бодро покатила дальше. От толчка Нина проснулась и какое-то время тупо пялилась перед собой, соображая, что происходит. Потом вспомнила: после аварии кто-то уступил им свой экипаж, чтоб добраться до города. Власта Мир вообще предлагала заночевать в еѐ особняке, гостевых комнат там хватало, но Ракун твѐрдо решил вернуться в Викену.

Выглядел магос ужасно: весь в грязи и местами в крови, бледный до зелени и, кажется, едва не падающий в обморок. Нина думала, что он отключится по дороге, но вместо этого нечаянно уснула сама, и не мешали ей ни поскрипывающие колѐса, ни жѐсткое сидение, ни тихий разговор.