Истоки неприятностей - Екатерина Шашкова

— Тот, кто держит в руке твоѐ сердце, всегда может сжать кулак.

а И что мне делать? — нахмурилась Алина. — Нельзя же просто взять и перестать доверять людям. Я вот вам тоже доверяю.

а Зря. Доброе утро!

Последнее относилось к шкафу.

— ответ раздался протяжный зевок, недовольное бурчание и скрежет открываемой

дверцы.

— О, прекрасное виденье! — нараспев произнѐс Истер при виде Алины. Кажется, это была попытка сделать комплимент, но впечатление изрядно подпортил вид говорившего. На лице бандита отражалась ненависть ко всем окружающим, стремление прямо сейчас умереть и количество выпитого накануне. — Милая, если ты мне не снишься, налей водички.

Девушка задумалась. Термос опустел ещѐ ночью, и где ещѐ можно набрать воды, она не представляла. Хотя у кого-нибудь наверняка есть запас.

— Лужи, — буркнул Гмади, кивая на выход.

— Я тебе собака, что ли, из лужи лакать? — обиделся Истер. — Нет, свин.

Это можно было бы счесть оскорблением, но одновременно со словами в похмельного именинника полетела фляжка. Тот даже честно попытался еѐ поймать, уронил, поднял, дрожащими руками отвинтил пробку и припал к горлышку. И только когда вода закончилась, запоздало удивился:

и Алиночка, а что ты тут делаешь? И что мы вообще тут делаем? И, кстати, где это

тут?

* * *

Лисар выглядел так, что сразу становилось понятно — произошло что-то крайне паршивое. Он стоял посреди гостиной, бледный, осунувшийся, и лишь изредка поворачивал голову из стороны в сторону, словно не мог решить, куда идти и за что хвататься. Над ним дружной стайкой металось штук тридцать светлячков, пока Ракун, озверев от этого мельтешения, не разогнал их по комнатам.

— Какого чѐрта они к тебе привязались?

— Я управляющий арфактум раздолбал.

— Зачем?

— Не знаю… нечаянно. Свет отключить хотел. Или включить. Не помню.

— Так… А ну-ка сядь! — скомандовал магос.

Сам он, добравшись до гостиной, первым же делом завалился на диван и явно не собирался с него вставать, даже если дом начнѐт рушиться. Нина хотела привычно устроиться рядом, но в последний момент одѐрнула себя и забилась в самый дальний угол, изо всех сил старалась не отсвечивать. Вопросов в голове накопилась куча, но это явно был не тот случай, когда их стоило вываливать всем скопом.

Лисар послушно и как-то механически опустился в ближайшее кресло.

Молодец, — одобрил Ракун. — А теперь объясни, что случилось.

— Не знаю. — Голос владельца дома был таким же механическим, как и движения, и Нине становилось жутко от предположений, что могло довести человека до такого состояния.

— Просто рассказывай. — Магос говорил спокойно, медленно, давая другу время осознать смысл слов. — По порядку. То, что знаешь. Мы уехали на бал. Дальше что произошло?

— Управляющий тоже уехал, по какому-то семейному делу. Потом Силь приехал. Точнее, привезли. Всѐ как всегда. Но я опаздывал на встречу к заказчику, поэтому велел Хильде за ним присмотреть. И ведь чувствовал же, что надо остаться…

Хозяин дома нервно сглотнул и потянулся за сигарой. Заторможенность и

монотонность из его речи постепенно исчезали, но ощущение большой беды никуда не делось. Наоборот, нарастало с каждой минутой.

— И? — поторопил Ракун. — Откуда кровь? Он тут кого-то убил? Или…

Невысказанное Или его убили? повисло в воздухе.

— Он пропал. А кровь Хильды, — выговорил наконец-то Лисар. — Я когда вернулся, она там в холле лежала, ещѐ живая, но без сознания. Еѐ в госпиталь забрали. Сказали, что сообщат, если что-то изменится, но шансов мало. Всѐ-таки старая уже. Рядом с ней записка была. Вот.

Алекс вытащил из кармана лист плотной бумаги, неловко покрутил его в руках, и Нина невольно вздрогнула. В углу, под мелкими строчками текста, виднелось подсыхающее кровавое пятно, но взгляд притягивало не оно, а другой угол. Вернее, его отсутствие.

Возможности сравнить не было, но и без того было понятно — кусочек этого самого листа она вытащила накануне из кармана Ракуна. Тот самый обрывок с обездвиживающим проклятием.

Записка была написана на обороте приглашения на бал.

— Так, ладно… — Ракун едва удостоил находку взглядом и устало потѐр глаза.

— Грязными руками-то зачем? Иди лучше умойся, — не выдержала Нина.

Магос дѐрнулся от неожиданности, словно успел совершенно забыть, что в комнате находится кто-то ещѐ, и нервно огрызнулся:

к Отстань, женщина. Лучше сладкого чаю мне сделай. И этому рыжему тоже.

Этот рыжий торопливо кивнул, хотя, судя по всему, предпочѐл бы что-нибудь покрепче. Ещѐ и добавил извиняющимся тоном:

Если вас не затруднит сварить кофе, буду очень признателен. Помните дорогу до

кухни?

Дорогу Нина помнила, но уходить не хотела. Особенно сейчас, когда еѐ так нетактично пытались выставить из гостиной, чтоб обсудить суровые мужские проблемы без лишних ушей.

Надо было всѐ-таки сидеть молча!

Тем не менее она послушно встала, вышла в коридор и аккуратно прикрыла за собой дверь.

За прикрытой дверью подслушивать гораздо удобнее!

Какое-то время из гостиной не доносилось ни звука, потом раздалось тихое шуршание бумаги — будто мужчины, догадавшись о шпионке, решили не разговаривать, а переписываться. Нина уже почти смирилась с тем, что подробности узнать не получится, когда Раку вдруг произнѐс:

Читай вслух.

Тебе адресовано — ты и читай, — отмахнулся Лисар.

Алекс, пожалуйста, прочитай вслух. — Голос Ракуна звучал очень тихо и непривычно грустно, у Нины аж сердце от тоски сжалось.

Лисар тоже почувствовал, что лучше не спорить и послушно начал:

Господин Эллерт, ваш друг находится у меня в гостях и, поверьте, не слишком этому рад. Если хотите увидеть его живым, приходите в полдень на Канареечный мост. Крайне не рекомендую брать с собой оружие, арфактумы и коллег по работе. Обратитесь

— милитию или любую другую организацию — ваш друг умрѐт. Приведѐте хвост — ваш друг умрѐт. Опоздаете — ваш друг умрѐт. С нетерпением жду встречи. Всѐ, подписи нет, но почерк вроде мужской. Хотя кто там разберѐт…

И никаких улик?

Вообще ничего, ни следа, ни царапинки.

— разговоре наступила пауза, только негромко поскрипывали пружины дивана. Из-под двери потянулась струйка сигарного дыма. От запаха Нина едва не раскашлялась, но сдержалась и упрямо продолжила слушать, боясь пропустить что-нибудь важное.