Пропуск с красной печатью - Александр Тамоников

– Безжалостная вы, Белла Ильинична, – с деланой печалью прокомментировал Бредун. – А ведь была в ней какая-то загадка.

Диверсанты вышли на дорогу и оттащили тела в водосточную канаву. Дина с ужасом смотрела, как вслед за женщиной из ее головы сочится кровяная масса. Она попятилась, согнулась пополам, ноги подкосились. Когда майор подбежал к ней и подхватил за талию, она через силу прошептала:

– Отпустите меня, пожалуйста, я больше не могу…

– В машину! – рявкнул майор, вталкивая ее в салон. – Быстро говори, девчонка, что он сказал? Далеко до трассы?

– Он с-сказал, ч-что здесь семнадцать в-верст… – заикалась Дина, подползая на коленях к ближайшему сиденью. – Если не сворачивать с э-этой д-дороги, то м-можно выехать на т-трассу… Сами они из С-старой Спасовки, везут к-картошку оптовикам в С-ставрино…

Картошки было мешков десять. Диверсанты ругались, спотыкаясь о них, занимали места.

– Журкович, за руль, – приказал Гальский. – Белла – рядом. И волосы распусти – мало ли что.

Диверсанты отчаянно рисковали, выбрав эту машину, но на ней в любом случае быстрее, чем пешком. Нетерпение гнало из окруженной зоны. Люди напряженно смотрели в окна. Дорога снова приближалась к лесу, огибала его слева. Послышался нарастающий гул, и все заволновались. Среагировал Журкович – круто вывернул баранку, съехал с дороги, направляя изрыгающую выхлопные газы машину в лес. Он только и успел пробуравить кустарник, как над головой образовался пронзительный рев, и очередная винтокрылая машина прошла на запад, едва не касаясь брюхом деревьев. Их не заметили. Пришлось дожидаться, пока вертолет растает в дымке. Журкович снова тащил машину через кочки и ухабы, выехал на дорогу, стал объезжать лес… и тут все дружно выругались матом! Навстречу по дороге месила грязь «Лада-Калина», размалеванная символикой ДПС! Дистанция между машинами была минимальной – не больше ста метров.

– Не останавливаться, – прорычал Гальский. – Едем!

Приосанилась Белла, сидящая рядом с водителем, сексуально откинула волосы. Этот жест не укрылся от гаишников, они уже увидели, что рядом с водителем сидит женщина, и данный факт их, конечно, расслабил. Но выполнять свои обязанности следовало до конца. Водитель сдал машину к обочине, остановился. Из «Лады» вышли двое – сам водитель и напарник. Оба с лейтенантскими звездами, молодые, нахмуренные, на всякий случай приготовили автоматы. Водитель небрежно махнул рукой – тормози, гражданин. Журкович послушно остановился.

– Добрый день, – поздоровался гаишник, небрежно козырнув Журковичу, и покосился на Беллу – та лучезарно улыбнулась: добрый день, добрый… Журкович вместо ответа выставил ствол пистолета и выстрелил полицейскому в лицо. Парня швырнуло на обочину, автомат вырвался из руки, прорисовал дугу и исчез в кювете. Второй смертельно побледнел и попятился. Из открытого окна салона ему в грудь упирался такой же ствол. Он уже не успевал вскинуть автомат. Тамадзе смеялся, наслаждаясь произведенным эффектом. Инспектор сглотнул, облизнул пересохшие губы. Быстро глянул на Дину, сидящую рядом со стрелком, – словно просил у нее помощи. Но ту саму парализовало от страха. «Да хватит уже», – проворчал майор, и Тамадзе выстрелил. Парня с простреленной головой тут же отбросило в сторону.

– Хлопцы, мы поедем на машине с синим проблесковым «маячком»! Как круто! – засмеялся Матиани.

– Не поедешь, закатай губу, – проворчал майор, испуская облегченный вздох. – Жми, Трофим, задержались мы что-то…

Журкович с готовностью переключил передачу. В этот момент распахнулась задняя дверь прижавшейся к обочине «Лады». Оказывается, там находился третий! Удивительное дело, диверсанты могли проехать мимо и не заметить его. Зачем его понесло на верную смерть?! Раздался гневный вопль, хлестнула очередь. Несколько пуль прошили борт «буханки». Автомат заклинило, молодой инспектор яростно дергал затвор. Пассажиры «УАЗа» схватились за оружие, но Журкович среагировал быстрее. Он бросил руль и принялся с яростью выбивать из пистолета остатки обоймы. Почти все пули попали в цель. Инспектор трясся, сползал на землю, держась пальцами за крышу, обрывал ногти. Чертыхаясь, Журкович натянул стояночный тормоз, вывалился из машины и подбежал к «Ладе», проверил – больше никого, перевернул ногой бездыханное тело, удовлетворенно кивнул и побежал обратно.

Возбужденные диверсанты снова рассаживались. Поволновались, конечно, так и до греха недолго. Журкович тронулся с места, и вдруг раздался громкий визг Дины. Она стряхивала с себя Тамадзе, который навалился на нее, и обнаружила, что вся в крови – в его крови! Тамадзе, потеряв опору, грохнулся на пол вниз головой и скорчился под сиденьем. К нему метнулся Бредун, перевернул. Боец был мертв – две пули, попавшие в обшивку микроавтобуса, достались ему, лишь чудом не задев Дину. Живот Отара был весь в крови, пули прошили брюшную полость. Дина скулила, зажав рот, – все это было уже чересчур для неокрепшего детского организма.

– Вашу мать! – в ярости взревел майор. – Кургаш, Романько, к машине, ментов засуньте в их тачку, чтобы не отсвечивали с воздуха! Журкович, к лесу! А вы двое, как закончите, бегом к нам!

Продолжались, будь они неладны, непредвиденные обстоятельства! Диверсанты возмущенно гудели – что за хрень собачья! Двое возились у гаишной машины, подчищали следы преступления. Мертвое тело Тамадзе вытащили из салона, не слишком-то заморачиваясь уважительным отношением. Посмертная маска запечатлела оскаленный рот, злые глаза. Матиани обшаривал салон, удрученно констатируя – никаких тряпок, даже завернуть не во что, разве что высыпать пару мешков картошки – и в них.

– Бредун, Матиани, оттащите его вон в тот овраг и присыпьте чем-нибудь. Не до похорон сейчас, – приказал Гальский.

Мужчины схватили товарища, поволокли к оврагу. На короткий миг малолетка Дина осталась без присмотра. Вдруг что-то сверкнуло в ее в глазах. Кургаш с Романько еще не вернулись. Эти двое заняты мертвецом, а Белла и майор мрачно следили за ними. Журкович украдкой перекрестился, полез в машину на водительское место и принялся перезаряжать пустой «ПМ». Дина и сорвалась! Бесшумно, на цыпочках, у нее была фора в несколько секунд. Когда люди услышали треск за спиной и среагировали, ее спина уже пропадала за деревьями. Она неслась быстрее лани, закусив губу, подбрасывая ноги, чтобы не споткнуться. У нее получалось! Она перелетела небольшую ложбину, пробилась через кустарник, насаживая свежие царапины. Все кинулись за ней, даже «похоронная команда» бросила мертвеца. Гальский вскинул автомат, но передумал – девчонки уже не видно, а лишний шум ни к чему, хватит уже притягивать неприятности! Белла споткнулась, перелетела через пень, вонзилась головой в заросли крапивы, а когда вылезла оттуда, костюм ведьмы ей уже не требовался, лицо перекосилось, пылало, как маков цвет, волосы торчали дыбом. Люди в растерянности останавливались, не зная, куда бежать.

– Ладно, черт с ней, – выдохнул Гальский. – Властям все равно «стучать» не побежит, не дура же, сама участвовала… Может, и не схватят ее, доберется до дома… Надо будет, всегда достанем. Назад, бойцы, все в машину, нужно выбираться из этого капкана…