Запретная кровь - Евгения Исмагилова

Сколько бы Вигги ни втягивал живот, казалось, что от напряжения ткань вот-вот разойдется по швам, поэтому он старался лишний раз не шевелиться.

Зато в этом камзоле виконт де Гродийяр выглядел угрожающе и немного старше своих лет. Глядя на себя в зеркало, Людвиг впервые видел в нем не жирного мальчика-калеку, а воинственного мужчину. Мужчину, который легко обуздает взбрыкнувших подданных.

– Я готов, – торжественно произнес Людвиг и расслабился в кресле. – Пусть отнесут меня вниз.

– Они не понесут вас вниз, – призналась Йоханна. – Они слишком напуганы и злы.

М-да. Хотя чего он еще ожидал?

– Тогда ты отнеси меня к ним.

Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Кряхтя и ругаясь, обережница закинула тушу его милости на спину и все же спустила вниз. Где-то на середине спуска по каменной винтовой лестнице раздался оглушительный хруст – Людвиг испугался, что треснул проклятый камзол, но это всего лишь Йоханна потянула спину. Она громко выругалась по-хашмирски, да такими словами, что Вигги восхитился ее знанием отборнейшей брани. Хожалка вспомнила и прокляла всех его предков до девятого колена, в которых Людвиг мог уродиться таким бурдюком.

Главная зала располагалась в центральной части замка. Когда приезжала Лорианна, здесь проводились важные встречи и пиры. Вытянутая, как кишка, она освещалась из окон, специально вырезанных по приказу отца и закрытых полупрозрачным алебастром молочного цвета. Стены украшала живопись: сюжеты на тему строительства замка, охоты на кабанов или развлечений на озере, когда-то заселенном черными аэнорскими лебедями.

По центру на возвышении стояло высокое резное кресло с солнцем на изголовье. Над креслом же висел картуш с гербом. Лебедь, распахнувший крылья, держал в клюве стрелу и должен был напоминать всем присутствующим о благородстве и боговерности рода де Гродийяров.

Когда Йоханна наконец дотащила виконта до низа и усадила в кресло, в главной зале уже было полно народу. Все, кто не сбежал при первых обвалах, – самые верные ему люди. Стоит только напомнить им об этом, правда?

Слуги, напуганные и злые, молча смотрели на своего хозяина. И их хозяин заговорил.

* * *

Здесь были все, кого он знал в лицо и понаслышке. Начальник стражи Грохен с седой клочковатой бородой, в черной кирасе и алом плаще; худой и согбенный дворецкий Ларс; старшая экономка Агнесс с копной рыжих волос, торчащих в разные стороны; главный повар дядя Мо, толстый куфиец со сломанным носом и бритым черепом; братья-хорьки Бим и Бом, отвечающие за огневую поддержку замка; и еще много кто. Людвиг всматривался в серые лица с мутными от усталости глазами и мысленно подбирал слова. Черт, надо было подготовить речь заранее, может быть, тогда он не выглядел бы так глупо в этом дурацком камзоле!

– Итак, думаю, вы все слышали, оружейная палата велела начать выработку менхита под Аэнором. Поэтому замок разрушается, – начал Людвиг. Голос, эхом отдававшийся в зале, ему самому казался чужим. – Но спешу вас успокоить, сегодня же я напишу Лорду-Магистру, чтобы он остановил выработку.

На этих словах Людвиг выпрямился. Камзол при движении выстрелил пуговицей в ближайшего стражника. Вигги сделал вид, как будто так и надо. Стражник оказался парнем благоразумным и тоже сделал такой вид. А что Людвигу еще оставалось? Если он только даст повод над собой смеяться, никто больше не будет воспринимать его всерьез!

– Это какое-то недразумение, и я уверен, что Магистерия быстро все разрешит, – добавил Людвиг.

Тут же, словно в насмешку над его словами, из-под земли раздалось утробное рычание. С потолка посыпалась известка. Люди в страхе начали озираться по сторонам, кое-кто закрыл голову руками, точно опасаясь, что ему на голову упадет кусок штукатурки. Казалось, все они начисто забыли о Людвиге.

– Но, несмотря на это, я уверен, вместе мы сможем вытерпеть столь досадную неприятность, – дрогнувшим голосом продолжал виконт. – Замок строился на века и пережил войны, пожары, горные сели и лавины. Он укрывал нас в любую непогоду и при любой опасности. Аэнор – наш общий дом, и сейчас он взывает к нашей мужественности. Так давайте же сохраним его вместе!

Последнюю фразу виконт произнес особенно громко и с чувством.

По толпе прошелся шепоток. Люди тихо переговаривались друг с другом, на лицах у многих было написано смятение. Не было похоже, что слова Людвига им пришлись по душе.

– Надо бежать отсюда! Мы здесь все умрем! – крикнул в толпе кто-то, кажется, из конюхов, и Людвиг сразу его возненавидел как личного врага.

Возражать хозяину? Да как он смеет?! Людвиг мстительно прищурился. Решил, что раз мордашка смазливая, так все ему можно? Парень ответил ему нахальным, прямым взглядом.

– Замок разваливается, мы ничего не можем сделать! Так что не надо нам врать, ваша милость! – заорал смазливый слуга.

– Да, хватит врать! – подхватили остальные, и гул их голосов загромыхал со всех сторон, усиливая и без того неприятную головную боль. – Все беды от чудовища! Мы должны убить монстра!

– Никого вы не убьете, пока я не позволю! Разве вы не помните свои клятвы?! – срывая голос, взревел в ответ Людвиг. Так громко он не орал даже на Йоханну. – «Служить своему господину до последнего вздоха»! «Под угрозой собственной жизни»! «Служить, пока тот не освободит вас от клятв»! Так вот, я ваш господин! И не желаю ни от чего вас освобождать!

– Клятвы – это просто слова, – пожал плечами повар – дядя Мо. Он был одним из старейших и уважаемых обитателей замка. – Я не готов умирать просто потому, что когда-то что-то сказал. Я ухожу, – закончил он, резким движением сорвал с себя фартук и бросил на пол.

– Я тоже.

– И я.

– Мы все уходим.

И слуги начали бросать свои вещи в знак несогласия.

– Вы, кажется, забыли, кто моя сестра, – прошипел Людвиг и наклонился вперед, чтобы донести до них эту простую истину. Камзол опасно затрещал, но Людвигу было уже не до осторожности. – Моя сестра – глава Королевской Канцелярии! Если вы не подчинитесь, она вас всех четвертует!

– Сомневаюсь. В отличие от вас, Лорианна еще в своем уме, – отозвался дворецкий Ларс и снял с себя черное сюрко с гербом рода. – Убить чудовище!

– Йоханна! – завопил Людвиг вне себя от ярости. Он им покажет, он всем им покажет!.. – Жги дотла!

* * *

Его голос величественно прокатился по зале, как весенний гром. Люди замерли. Все как один посмотрели на него. Никто не хотел верить тому, что сейчас услышал. Людвиг уже предвкушал, как огненный вихрь пронесется по зале, напугав нерадивых слуг до полусмерти, как они все упадут на колени и будут молить о пощаде! Однако ничего такого не