Трали-вали - Владислав Вишневский

«А вы?»

«Двое в машине, двое – там же – только снаружи, на открытой веранде мороженое едят… Контролируют».

«Понятно… Не упустите их. Постоянно докладывай. Не упустите, повторяю. Собакам скормлю».

«Никак нет».

«Они вас не засекли, не раскрыли?»

«Да нет, что вы! Они же лохи! Мы дело знаем».

«Ну-ну, не перехвали себя. Вторая машина где?»

«Ниже нас, на АЗС стоит… Я её вижу. Ждёт».

«Понятно. Не потеряйтесь».

«Нет. Мы с интервалом в две машины на хвосте сидим, часто меняемся, всё как в аптеке. Нормально, командир. Уже приноровились. Никуда они не денутся».

«Хорошо, я понял… Продолжайте».

«Есть продолжать».

«До связи».

«Есть, до связи».

* * *

Мальчишки хорошо проголодались. Уже вторая половина дня. Быстро, наперегонки, съели и по салату, и суп-харчо, кто по шашлыку, кто по курице с соусом сациви, и по высокому стакану кока-колы выпили, сейчас в зале игровых автоматов от компьютерных экранов не отходят. Это рядом, в соседнем зале. Кобзев дал им денег на жетоны, мальчишки осваивают их, тратят…

«Колхидский двор». Придорожные рестораны, целый комплекс построек в грузинском стиле… Красиво всё, функционально, дорого, добротно…

Мальцев с Кобзевым не спеша обедают.

В зале приятная успокаивающая тишина и прохлада. Посетителей почти нет. Главные завсегдатаи приедут видимо ближе к вечеру, и в ночь. Из невидимых динамиков чуть хрипловатым голосом Вахтанга Кикабидзе негромко льётся замысловатое попурри на закавказские народные мелодии. В глубине зала, у барной стойки прохаживается менеджер, неслышно разговаривая с кем-то по сотовому телефону, неподалёку застыл официант, обслуживающий Мальцева с Кобзевым, за стойкой суетится бармен. Из зала игровых автоматов то и дело доносятся Генкины восторженные, или удивлённые выкрики Никиты, их общий смех.

Кобзев, сложив вилку с ножом, вытерев салфеткой губы, придвинул на десерт фруктовый коктейль… Немедленно подошёл официант и молча убрал освободившуюся тарелку. Распробовав коктейль, посмаковав, как заправский гурман, Кобзев удовлетворённо кивнул головой, от чего-то нахмурился, глянул на Мальцева, осторожно начал…

– Генша, мне всё нравится, и вообще, но я что-то – извини – боюсь за тебя, за всё это… – Кобзев неопределённо качнул головой.

– То есть? – Мальцев перестал отрезать кусочек прожаренного мяса, внимательно глядел на Кобзева. Александр выглядел непривычно серьёзным и озабоченным. – Что ты имеешь в виду? – спросил он. – Ты о чём?

– Ну… В общем, давай на чистоту, старик… Можно? Только ты не обижайся. Хорошо?

– Ну!

– Мы с тобой – вернее, ты! – упускаешь тот фактор, что у них, наверное, есть где-то родители. Так?

– У Генки нет. Он же сказал – мать умерла, а отец на войне погиб.

– Это враньё. Наверняка враньё. Но даже если это так, должны быть какие-нибудь бабушки-дедушки…

– И что? Ты говори конкретно. Без вступлений. – Мальцев сунул готовый кусок мяса в рот, стал жевать.

Кобзев, думая о своём, механически проследил за действиями друга…

– Зря мальчишек взяли. – Помолчал, продолжил. – Ты привыкнешь, они привыкнут, а потом их кому-то всё равно отдавать придётся… Понимаешь? По больному рвать. Или родителям, что неясно – хорошо это или плохо, или в детский дом, что, понятное дело, не желательно. Закон не на нашей стороне, получается, я слышал. Не на твоей…

– А на чьей? – Мальцев вновь перестал жевать, глядел в тарелку.

– На стороне… эээ… – начал было Александр, но почему-то перешёл на другое. – Кстати, они же воры, или кто там они… – С опаской сказал, и вдруг в его голосе неожиданно забурлили восторженные нотки. – Видал, как Генка тётку утром классно обнёс, парикмахершу… Ну, чёрт! Ну, профи! – Тут уже оба они улыбались, вспомнили – и смех и грех. – Никак не могу понять, – Кобзев развёл руками. – Как он это сделал? Я ведь всё время на него и на Никиту смотрел… А ты?

– Нет, и я не видел. – Мальцев прервал смех, сказал твёрдо, напористо, убеждённо. – Главное в другом, Шура, Никита заставил его признаться. Вот что важно! А Никита для Генки большой авторитет… Больше чем мы, пока…

– Это да. Это бесспорно. – Александр вздохнул. – Но мы ничего о них не знаем… – торопливо поправился. – Ты не знаешь. – Кобзев ещё терялся между «ты» и «мы». А может, особую ответственность этим подчёркивал, хотя «мы» ему было явно ближе. Он продолжил. – Что они могут? На что способны? Мы даже не представляем в какой среде они обитали, какую школу прошли, чью? Химики, воры, наркоманы…

– Не наркоманы. – Мальцев прервал. – Вены все чистые. В ванне я мыл, смотрел. Там и вен-то, от худобы, нет. Кожа, да кости.

– Ну это да. Хотя не факт. С этим я согласен, но… Вот ты скажи, ты можешь их одних в своём доме оставить или нет?

– Зачем? Чтобы проверить их?

В кармане Мальцева мелодично забренчал мобильный телефон. Геннадий поморщился, лицо потемнело. Очень ему не хотелось с женой сейчас говорить, не вовремя это. Хорошо помнил недовольный тон её голоса, злые глаза, молчаливый уход утром… Достал телефон, приложил к уху.

– Да-да, – сухо сказал он, но через секунду тон его голоса изменился, лицо посветлело. – Здравия желаю, Константин Саныч. – Прикрыл трубку рукой. – Это старшина звонит. – И вновь в трубку. – Да, порядок, Константин Саныч… Какие анализ? А-а-а, анализы! Мальцев вспомнил, угрожающе сунул под нос Кобзева кулак. – Да! Проходим. – Вновь тем же ровным голосом ответил он. Кобзев, ни сколько не испугавшись, молчаливо умаляя, тянулся рукой к телефону, выхватывал: «дай я, дай я поговорю с ним». Мальцев, шутливо замахнувшись на друга телефоном, передал ему трубку. Кобзев легко и весело продолжил разговор.

– Здравия желаю, Константин Саныч, это Кобзев. Да я!.. – Вновь это был тот самый Санька Кобзев, Шура, Санёк, весельчак, хохмач, и балагур. – Ну как вы там? – Наседая, забалтывал старшину. – Нормально? И у нас тоже порядок. Докладываю. Только что сдали антропометрические данные – детская очередь подошла… Что? Ну, это такие – вес, рост, объём лёгких, объём груди, бёдер… Цвет глаз, отпечатки пальцев… Зачем?.. Как зачем? Вообще-то и мы с Мальцевым тоже не знаем, нас не спрашивали… Здесь же менты: «встать-сесть-молчать», как у нас в армии. Зато мы в две очереди стоим, чтоб быстрее… Зачем вторая? Для нас, наверное, с Мальцевым. Мы утром как приехали, нам и сказали занимать, мы и заняли. Порядки такие. Чужой же монастырь, Константин Саныч. Никто ничего не знает… Почему так долго? Ничего не долго. С утра бланки всякие вручную заполняли, как в ГИБДД, да… Штук сто, не меньше. Ещё и квадратными буквами, да. То за бланком потом стоишь – вспотеешь, то за ручкой, то на проверку… Потом по новой всё… Да! Здесь так. О-о-о… Знали б, Константин Саныч, мы б не поехали, да! А вы чем занимаетесь? Как ребята? Как дирижёр?.. Ага, понял… понял… Вот как! Интересно. А вы?.. А ребята?.. Ну ничего, пусть не берут в голову. Разберёмся. Перемелется – мука будет. Да. Спасибо, товарищ старшина. Есть… Есть… Ага. Обязательно. – Вернул телефон Мальцеву, всплеснул руками. – Чуть не засыпались.