Наследница порочного графа - Анна Князева

Следователь посмотрел на Дайнеку:

– Он издевается?

– У меня есть пирог. Его дала в дорогу Серафима Петровна.

– Не знаю, кто эта женщина, но чувствую, что хорошая. У меня тоже есть интуиция. Давайте сюда ваш пирог!

Дайнека достала из-за оконной рамы пакет, вынула из него пирог и, положив на тарелку, вручила Галуздину. Тот потянул носом:

– С мясом?

– Не знаю.

Тишотка перевернулся на живот, вскочил и положил морду ему на колено.

– С мя-я-ясом, – проурчал Галуздин и откусил кусок пирога. Потом, прожевав, сказал собаке: – А ты, друг, доедай котлету.

Тишотка разочарованно отошел. Дайнека напомнила:

– Мы с вами говорили, что кровь с одежды принадлежала Безрукову.

– Ну да. А с лопаты – черт знает кому. – Галуздин продолжал жевать свой пирог.

– Если не Безрукову, то кому?

– Я же сказал: черт его знает.

– Это плохо, – Дайнека повесила голову.

– Почему? – покончив с пирогом, Галуздин достал платок. – Вот мы и проверим, имеет ли к этому отношение племянник старика Ветрякова.

– Но как кровь попала на лопату?

– На лопате отпечатки Безрукова. Думаю, когда он копал могилу, в какой-то момент изловчился и ударил своего истязателя. Благодаря заминке ему удалось сбежать.

Дайнека вздрогнула:

– Значит, убийца преследовал его? Бежал за ним по лесу?

– Думаю, да.

Она вдруг уткнулась лицом в ладони.

– Что с вами? – спросил следователь.

– Вы только представьте! – Дайнека подняла голову. – Он стоял за деревьями…

– В каком смысле?

– Пока Квят затаскивал Безрукова в машину, пока возился со мной… Этот человек стоял за деревьями и наблюдал.

– Да… Неприятно, – согласился Галуздин.

– Неприятно? – возмутилась Дайнека. – Страшно!

– Вы, кстати, видели эти символы?

– Те, что выжжены? – она покачала головой. – Нет. Не пошла. Не решилась.

– Напрасно. Очень красиво. Любовно сделаны, аккуратно. Не поверите, даже оперение на стрелах, и то видно.

– Как же так удалось?

– Бензином. Трава хоть и желтая, но мокрая – не взялась.

Она заметила:

– Для этого нужно время.

– Ночью его полно.

– Еще нужно попасть на территорию пансионата.

– В ограждении много дыр. К тому же, как мы знаем, это мог сделать тот, кто живет здесь. Например, племянник Ветрякова.

– Это не он, – упрямо повторила Дайнека.

– Спорить не буду, – сказал Галуздин. – Как у нас говорят, следствие разберется.

– И вот что касается бензина… – снова заговорила она.

– Что?

– Я говорила с Квятом. Он пожаловался, что завхоз регулярно сливает, то есть ворует бензин из бака его машины. Зачем?

– Совсем необязательно, чтобы выжигать символы. Он мог просто заправлять свой автомобиль… – Галуздин ненадолго задумался. – Насчет завхоза вообще отдельный вопрос. С ним нужно разбираться. С ним и с цыганами, которые к нему приезжают, – следователь встал. – Ну что ж, спасибо за таблетку и за пирог… – он перевел взгляд на Тишотку, – а тебе – за внимание.

– Уходите? – спросила Дайнека.

– Ухожу. Нужно поспать.

– Знаете… Возможно, все это глупости… – Она осеклась.

– Ну, говорите.

– Ветряков рассказал одну вещь, которая не дает мне покоя.

– Давайте сюда вашу вещь.

– Той ночью, когда умерла Васильева… – она замялась, – у Ветрякова болело сердце. И он попросил медсестру зайти к нему в комнату. Но она не пришла.

– Обычное дело – была занята.

– На ней был белый халат, и она вышла из комнаты Васильевой.

– Все правильно, – следователь пожал плечами. – Она медсестра.

– В том-то и дело, что все здешние медсестры одеты в брючные костюмы зеленого цвета.

– Значит, врач?

– Только не ночью.

– Что ж, над этим нужно подумать.

– И поговорить с Водорезовым, – подсказала Дайнека.

Галуздин взял со стула свой плащ, попрощался и вышел.

Дайнека закрыла дверь, легла на кровать. Взглянув на тумбочку, увидела свой телефон и вспомнила, что еще вчера хотела позвонить отцу.

Она взяла трубку, набрала его номер и дождалась, пока он ответит.

– Слушаю.

– Папа, ты спишь? – спросила она шепотом.

– Уже нет.

– Мне позвонить позже?

– Нет. Подожди, выйду из спальни, не хочу будить Настю. – Через минуту он заговорил громче: – Что случилось?

– Помнишь, ты рассказывал про коллекционера, которого убили из-за иконы?

– Помню.

– Икона когда-то принадлежала семье графа Измайлова.

– Ну, помню, помню. И что?

– Сможешь узнать, кто продал ему эту икону?

Отец уточнил:

– Графу Измайлову?

– При чем тут граф? – нетерпеливо проговорила Дайнека. – Убитому коллекционеру.

– Зачем тебе это? Людмила, ты пугаешь меня!

– Сможешь или нет?

– Хорошо, я попробую.

– Как только что-то узнаешь, сразу же позвони.

– Позвоню.

Дайнека миновала стеклянный переход, пересекла пустую гостиную и направилась в дальний конец коридора, где в небольшом углублении располагался пост дежурной медсестры.

За столом сидела полная женщина в зеленом брючном костюме. Дайнека поздоровалась:

– Доброе утро!

Женщина подняла заспанное лицо:

– Доброе…

– До скольки вы дежурите?

Толстуха посмотрела на противоположную стену, где висели большие часы:

– Через сорок минут буду меняться. Вы кого-нибудь ищете?

– Мне нужна Татьяна, – сказала Дайнека. – Худенькая такая, с темными волосами.

Дежурная медсестра сообщила:

– Татьяна у нас одна. Она сегодня в медпункте.

– В общем корпусе?

– Там ее и найдете.

Немного постояв, Дайнека сказала:

– Ужасная была ночь.

На что медсестра спокойно ответила: