Секретная агентура - Эдуард Макаревич

2. Связался с группой артисток (3 чел.), вернувшихся из немецкого плена. Были посланы из Киева в воинскую часть с концертом. Ночевали в палатке и утром обнаружили, что немцы заняли лагерь, а наши отступили, их позабыв. Немцы приняли девушек «гостеприимно». Кормили деликатесами и дали с собой банки сгущенного молока. Взяли адреса в Киеве, обещали с ними связаться после захвата Киева. Были они в плену 2 дня, и их подвезли к Киеву на немецкой штабной машине. НКВД здесь об этом не было известно. Настроены они не советски. Знакомство укрепляю.

…4. Последние дни одновременно с некоторым отходом немцев (ближе 15 км их нет) усилился поток листовок. В несоветских кругах мне показали некоторые. Тексты вам известны.

Особо отмечаю массовое разбрасывание листовки-пропуска в Германию и листовки с именем сына т. Сталина (с портретом в окружении немцев). Об этой листовке особенно много разговоров, разумеется. Погромные листовки разбрасываются над населением, мобилизованным на рытье укреплений. Например, листовки: «Ройте, ройте, мы вас бомбить не будем, обойдем Киев.»; антикоммунистические и антисоветские выпады.

5. О нашем быте. Газеты местные приходят на второй день. Центр города не бомбят. В магазинах продовольственных ничего нет. Хлеба не хватает, многочасовые очереди (только черный). Папирос, табаку нет. Базары очень маленькие, цены огромные. Курица 60–80 рубл.». 21.08.1941 г.

Из рапорта начальника прифронтового отделения 2-го отдела НКВД СССР капитана Прокопюка:

«К вечеру 18 сентября улицы города (Киева. – Э.М.) были запружены, с одной стороны, уходившими, с другой – зеваками, а, по данным очевидцев, их было много, и нахлынувшей из Соломенки, Куреневки и других пригородов толпой громил, грабивших город, и т. д.».

Из донесения агента «Старик»:

«С приходом немцев (в Киев. – Э.М.) началась регистрация населения, которую я не смог бы пройти из-за неполадок в моих документах. Чтобы получить новые документы, я опубликовал заявление в местной газете об их утере и с вырезкой из газеты пришел на регистрацию. После долгих рассказов о себе меня зарегистрировали и выдали новые документы. Для своего прикрытия я открыл сапожную мастерскую».

Из справки наркома внутренних дел Украины М.Сергиенко:

«Прибывший из Белой Церкви сообщает, что немцы заставили всех евреев вымыть город, а затем выгнали за город, вывели за город коммунистов, комсомольцев и советских активистов, о судьбе которых ничего не известно.

Избегают явных репрессий, открыли церкви, имущество бежавших конфискуют.

Немцы предложили убирать хлеб – 2 снопа немцам, 1 сноп себе. Инвентарь колхоза – собственность общины.

Установлен паритет – 1 марка – 15 рублей, хлеб стоит 3 марки за фунт». 20.09.1941 г.

Из заключения НКВД УССР по делу провала резидента НКГБ СССР в г. Киеве «Михайлова».

«В сентябре 1941 года НКВД СССР была оставлена на оседание резидентура в г. Киеве, возглавляемая резидентом «Михайловым» – Карташов Виктор Михайлович, 1907 года рождения, уроженец г. Орла. В результате выяснения обстоятельств провала «Михайлова» установлено, что в начале своей деятельности в Киеве он удачно легализовался, завязал знакомство с отдельными руководителями немецких ведомств, сотрудниками гестапо, а затем внедрился в эмигрантские белогвардейские круги.

Во второй половине октября 1941 г. Коваленко («Михайлов») открыл крупный комиссионный магазин на улице Ленина, 32 (быв. Дом шахматистов). Магазин Коваленко широко рекламировался в киевских газетах.

Девушки, работавшие в магазине, каждый день получали дорогие плитки шоколада (до 100–120 г плитка), брали к завтраку дорогие блюда из ресторана.

Коваленко жил очень богато, элегантно со вкусом одевался, носил бриллиантовые кольца. На улице Рейтерской, в доме 35 он получил квартиру из шести комнат, произвел дорогой ремонт, обставил ее ценной мебелью, коврами, старинными дорогими картинами, фарфором, имел двух домработниц.

В гости к Коваленко часто приходили офицеры жандармского отдела и гестапо: Крюгер, Вольф, Зеер, Хани и другие, фамилии которых не установлены.

У Коваленко часто бывали артисты оперного театра Ульяницкий, Людмилина и Раиса Окипная. Она входила в группу «Максима» (Кудри. – Э. М.) под псевдонимом «Лилия».

Коваленко питал к ней большую симпатию, приветливо принимал ее, угощал вином. Уходя (из магазина – Э.М.), он обычно подходил с ней к прилавку и отбирал для нее чулки, перчатки или что-либо из безделушек. Часто их видели вместе гуляющими по городу.». 15.02.1944 г.

Из доклада В.Карташова (Михайлова-Коваленко) заместителю П.Судоплатова – Н.Эйтингону:

«Согласно Вашего приказания в Киеве совместно с капитаном т. Воробьевым мною проведена работа, о которой доношу ниже.

1. Розыски архива группы.

После занятия немцами Киева мной и Соболевым (заместитель Михайлова-Коваленко. – Э.М.) начался создаваться архив. В нем концентрировались главным образом материалы: учетные и агентурные по вопросам, которые могли быть важны после освобождения Киева; учет антисоветских, связанных с немцами, элементов, подлинные списки украинской полиции, агентуры полиции и гестапо, СД, сведения о политических, полицейских, военных организациях, работе штабов, частей, промышленности, результаты разработки немецких разведывательных пунктов и т. д.

8. Тамара П. (работник торгового дома Михайлова-Коваленко. – Э.М.). Вербовка ее не была мною оформлена, и она не знала, зачем нужны сведения, полученные через нее. Была устроена в качестве экономки и сожительницы к зам. Генерального комиссара по Украине фон Вальтгаузену.». 16.07.1945 г.

«Как я указал в моем докладе, та часть моей группы, которая была арестована киевским СД 19 ноября 1942 г., была провалена, как и лично я – лично Давыдовым. Я считаю, что Давыдов каким-то неизвестным пока путем был гестапо изобличен и арестован за несколько часов до нашего ареста. Давыдов был, безусловно, проверенным человеком. При работе я убедился, что Давыдов не из храбрецов, но никогда не имел основания в нем сомневаться. Сомневаюсь, чтобы СД стало его длительно разрабатывать. Я совершенно уверен, что это дело было для СД неожиданным экспромтом».

Из показаний Марии Груздовой, члена подпольной группы (резидентуры) Ивана Кудри:

«Я была с Кудрей, когда мы встретили Степана (бывший подследственный Кудри, потом до войны агент НКВД. – Э. М.). сам он работал переводчиком у шефа полевого гестапо. Степан сообщил Кудре, что в гестапо поступает большое количество заявлений на коммунистов и советских активистов. В Виннице, по данным Степана, немецкие оккупанты расстреляли 18 тысяч человек евреев обоих полов и разных возрастов». 22. 09. 1941 г.

Из доклада Марии Груздовой – П.Судоплатову (май 1943 г.):

«Немцы посадили 6700 человек подпольных работников и коммунистов.

Здание ЦК (Центрального комитета компартии Украины. – Э.М.) – все оборудование, паркеты вывезены в Германию, а стены они должны были разобрать под тем предлогом, что здание ЦК минировано и они не могут найти мины, поэтому здание нужно разобрать.