Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство» - Чарльз Диккенс

— Ладно, ладно! — сказала миссис Гоуэн,выразительным жестом как бы приглашая его не забываться. — Разумеется, слишком— для матери моего бедного мальчика, которой сейчас и так не сладко. Ониженаты, и разженить их нельзя. Ладно, ладно! Я все это знаю. Незачем объяснятьмне, папаша Миглз. Я все отлично знаю. Так о чем я давеча говорила? Оченьутешительно знать, что они пока счастливы. Будем надеяться, они и впредь будутсчастливы. Будем надеяться, куколка приложит все старания для того, чтобы мойбедный мальчик был счастлив и чтобы у него не было поводов для недовольства. Ине стоит больше говорить об этом, папаша и мамаша Миглз. Мы всегда по-разномуотносились к этому делу и всегда по-разному будем относиться. Ладно, ладно!Умолкаю.

И в самом деле, высказав все, что можно было,в поддержание пресловутой легенды, и дав понять мистеру Миглзу, что знатноеродство не достается дешево, миссис Гоуэн готова была этим ограничиться. Еслибы мистер Миглз внял умоляющему взгляду своей жены и красноречивой мимикеКленнэма, он бы предоставил гостье тешиться приятным сознанием своеготоржества. Но Бэби была радостью и гордостью его отцовского сердца; и если еголюбовь, его стремление не дать свое дитя в обиду могли когда-нибудь статьсильнее, чем в дни былого безоблачного счастья, то так случилось именно теперь,когда она больше не озаряла родительский дом своим присутствием.

— Миссис Гоуэн, сударыня, — сказал мистерМиглз. — Я человек прямой и другим никогда не был. Вздумай я вдруг разыгрыватькомедии — перед собой или перед другими или и то и другое вместе, — у меня,верно, ничего бы не вышло.

— Я тоже так думаю, папаша Миглз, — отвечалавдова с любезнейшей улыбкой, но румянец на ее щеках заиграл ярче, должно бытьоттого, что в окрестностях все побелело.

— А посему, почтеннейшая миссис Гоуэн, —продолжал мистер Миглз, употребляя героические усилия, чтобы сдержаться, — полагаю,что, не во гнев кому-либо, мог бы просить, чтобы и со мной никаких комедий неразыгрывали.

— Мамаша Миглз! — воскликнула вдова. — Вашблаговерный что-то мудрит сегодня.

Это был тонко рассчитанный маневр с цельювовлечь достойную матрону в спор, схватиться с ней и выйти победительницей. Номистер Миглз пресек его осуществление.

— Мамочка, — сказал он, — ты в этих делахнеопытна, голубушка моя, так что силы уж очень не равны. Сделай милость, сиди ине вмешивайся. Полно вам, миссис Гоуэн, полно. Давайте поговорим разумно; беззлобы поговорим, по совести. Не сокрушайтесь вы о своем сыне, и я не станусокрушаться о дочери. Нельзя смотреть на веши с одной только стороны,уважаемая; это несправедливо, это эгоистично. И не надо говорить: надеюсь, онасделает его счастливым, или даже: надеюсь, он сделает ее счастливой. (Саммистер Миглз отнюдь не выглядел счастливым при этих словах.) Скажем лучше:надеюсь, они сделают друг друга счастливыми.

— Правильно, папочка, и довольно об этом, —сказала миссис Миглз, воплощенная доброта и миролюбие.

— Нет, ты погоди, мамочка, — возразил мистерМиглз. — Как это так — довольно? Я еще не все сказал. Миссис Гоуэн, я, кажется,не страдаю излишней чувствительностью. Кажется, меня нельзя заподозрить в этом.

— Никак нельзя, — подтвердила миссис Гоуэн,энергично двигая веером и головой в подкрепление своих слов.

— Отлично, сударыня; благодарю вас. Тем неменее я чувствую себя несколько — как бы это назвать помягче, — ну, скажем,задетым, — произнес мистер Миглз тоном, в котором при всей откровенности исдержанности слышалась примирительная нотка.

— Называйте как хотите, — отрезала миссисГоуэн. — Мне совершенно безразлично.

— Ну зачем же так отвечать, — укоризненнозаметил мистер Миглз. — Это уж не по-хорошему получается. Ведь я тогда чувствуюсебя несколько задетым, когда слышу разговоры насчет того, что можно былочто-то предвидеть, и что теперь уже поздно и тому подобное.

— В самом деле, папаша Миглз? — отозваласьмиссис Гоуэн. — Ничуть не удивляюсь.

— Тем хуже, сударыня, — сказал мистер Миглз. —Я-то думал, что вы хотя бы удивитесь, а если вы намеренно старались задеть меняпо самому больному месту, это уж вовсе не великодушно с вашей стороны.

— Ну знаете ли, — возразила миссис Гоуэн. — Яне виновата в том, что вас совесть мучает.

Бедный мистер Миглз обомлел от изумления.

— Если я имела несчастье подставить вамзеркало, в котором вы себя узнали, — продолжала миссис Гоуэн, — не корите меняза то, что вам не понравилось отражение, папаша Миглз.

— Помилуй бог, сударыня! — вскричал мистерМиглз. — Другими словами, вы…

— Ну, ну, папаша Миглз, папаша Миглз, —перебила миссис Гоуэн, которая тотчас же обретала хладнокровие и выдержку, кактолько ее собеседник начинал горячиться, — лучше уж во избежание недоразуменийя сама буду говорить за себя, чем вам затрудняться излагать мои мысли.Позвольте мне докончить начатую вами фразу. Другими словами я хотела сказать(не в укор вам, и даже не в напоминание, это теперь бесполезно и думать нужнотолько о том, как лучше выйти из создавшегося положения), что я с самого началаи до конца была против задуманного вами брака и только в последнюю минутускрепя сердце согласилась.

— Мамочка! — возопил мистер Миглз. — Тыслышала? Артур! Вы слышали?

— Поскольку эта комната не чересчур велика, —сказала миссис Гоуэн, оглядываясь по сторонам и обмахиваясь веером, — и во всехотношениях удобна для беседы, я думаю, что меня было слышно достаточно хорошо.

Несколько минут длилось молчание, прежде чеммистер Миглз уверился в том, что усидит в своем кресле и не сорвется с него припервом же слове. Наконец он сказал:

— Сударыня, мне это не доставляетудовольствия, но я считаю необходимым напомнить вам о том, как я все времяотносился к этому злосчастному вопросу.

— Ах, дорогой сэр! — отозвалась миссис Гоуэн,улыбаясь и покачивая головой с обличающей многозначительностью, — поверьте, мневаше отношение достаточно хорошо известно.

— До той поры, сударыня, — сказал мистерМиглз, — я никогда не знал горя, никогда не знал настоящей тревоги. Этообрушилось на меня таким тяжелым испытанием, что… — Что мистер Миглз, корочеговоря, не смог говорить об этом и, достав платок, спрятал в него лицо.

— Я все прекрасно понимаю, — ответила миссисГоуэн, безмятежно поглядывая поверх своего зеленого веера. — Вы обращались ксвидетельству мистера Кленнэма, я могу сделать то же. Мистер Кленнэм знает,понимала я или нет.