Мы – кровь и буря - Кесия Люпо

– Так это она? – спросил мужчина, шумно бросив книгу на стол.

Он встал и посмотрел на Лину, как на головастика в пруду. В отличие от остальных обитателей храма он, казалось, совершенно не заметил родимое пятно. Одним взглядом он сумел рассмотреть ее целиком, что одновременно обескураживало и успокаивало. У него был большой красный нос и заостренное, но дружелюбное лицо, а глаза смотрели на нее из-за очков в золотой оправе.

– Все верно, – ответил Эмрис. – Мне оставить вас наедине?

Старик махнул рукой.

– Останься здесь. Мы не заставим тебя долго ждать.

Лина с удивлением почувствовала облегчение. В целом мире, полном незнакомцев, Эмрис казался ей самым знакомым из всех. Охотник занял место возле двери, достал книгу из ближайшего шкафа и одарил Хранительницу ободряющей улыбкой.

– Вот и славненько. Подойдите, юная леди, – обратился Первый Охотник.

Пока старик наливал кофе и рылся в бумагах, Лина прошла несколько футов по вышитому ковру.

– Садитесь. Напомните свое имя? – Он взял перо и открыл банку с чернилами.

– Лина, – ответила девушка, садясь с противоположной стороны.

Кресло оказалось очень мягким. Лина провалилась в подушки, а ноги оторвались от земли.

– Фамилия? – спросил Первый Охотник, глядя на нее из-под густых бровей.

Лина покачала головой.

– У меня нет фамилии.

Она очень надеялась, что старик не попросит объяснений.

У Хранителей не бывает фамилий. Детей лишают родового имени, как только родители отдают их Предкам. Когда Хранитель умирает, его хоронят в общей могиле, как бездомных или преступников. Виго не удостоился даже такого захоронения: его кости так и лежат под небом недалеко от стен замка. Глаза Лины наполнились слезами, и она опустила взгляд на колени.

Казалось, Первый Охотник почувствовал ее печаль, потому что избавил ее от дальнейших расспросов. Держа перо над бумагой, старик заговорил мягким голосом:

– И все же мне нужно заполнить графу. Может быть, раз вы были спасены Охотником Фола, вы примите фамилию «Грей»?

Лина кивнула. Лина Грей. Ей понравилось.

– Отлично. Охотник Локлейд объяснил, почему вы здесь?

– Эмрис сказал, что вы решите, в каком храме я буду обучаться.

– Все верно. И чтобы помочь нам принять решение, я попрошу вас выполнить небольшое задание. В нем нет правильных или неправильных ответов. Оно нужно для того, чтобы понять, какое занятие вам лучше подходит. После испытания мы отправим вас в храм, где у вас будет первый урок. – Он посмотрел на нее, как на шестилетнего ребенка. – Вы готовы?

Лина чуть не охнула от страха, но все же сдержалась. Нет, конечно, она не готова… Но какой оставался выбор? В животе трепетало волнение, и Лина инстинктивно молилась Предкам, пока не осознала, что собиралась предать веру. Тогда она ощутила, как на лице появилась гримаса смущения.

– Вы готовы выполнить задание, Лина? – снова спросил Первый Охотник, заметив душевные терзания.

Она заставила себя кивнуть, вынудив себя согласиться. Пути назад уже не было.

– Не волнуйтесь, дитя. Будучи Первым Охотником, я получил достаточно опыта в подборке храмов для Диких. По правде говоря, Эмрис – одно из моих великих достижений.

Лина повернулась к Эмрису. Он сидел возле двери на стуле, поглощенный большой книгой в кожаном переплете.

– Эмрис был Диким? – тихо спросила Лина.

– О да. Он был самым старшим из тех, кого мы находили. На тот момент ему было восемнадцать. Эмрис уже долго сопротивлялся Хаосу. – Старик отпил кофе, окунувшись в горячий пар. – Всего за пять минут я решил, что он останется с Фолом: он обладал прирожденным талантом к тому виду магии, который нам требуется. С тех пор он стал защитником Диких. Понимаешь, это не самый благоприятный путь в храмы – слишком много сомнений.

Лина моргнула. Она думала, что если пойдет этим путем, то ее примут в новый мир.

– Сомнений? Что вы имеете в виду?

– Некоторые считают, что Дикие и бывшие Дикие никогда не смогут научиться контролировать магию подобно тем, кто находится в храмах с самого начала. – Он улыбнулся. – Но все это ерунда, и Эмрис тому доказательство. Что ж, давайте начнем. – Старик снова зашуршал бумагами. – Полагаю, я должен задать вам очевидный вопрос: вас тянет к какому-то храму? Эмрис говорил, что показал вам схему.

Лина покачала головой.

– Что ж, обычное дело. Неважно. Часть моей работы заключается в том, чтобы хорошо разбираться в характерах. Я увижу в вас то, что вы сами в себе не видите. – Он поднял ручку, прислонив перьевой наконечник к верхней губе. – Я задам вам несколько вопросов, а вы ответите быстро и инстинктивно. Не думайте над своим ответом, а просто отвечайте, что в голову придет. Договорились?

– Нет, – возразила она.

«Как можно отвечать, не думая?»

Но Первый Охотник либо не услышал ее, либо проигнорировал ответ.

– Отлично. – Он приготовил ручку. – Вы можете назвать себя снисходительным человеком, Лина?

– Нет. – Слово выскочило изо рта еще до того, как она успела подумать.

На лице старика появилась улыбка.

– Я же говорил, что у меня талант. Вы понимаете четкое различие между хорошим и плохим? Или разница кажется размытой?

– Размытой, – тотчас ответила она.

– Семья имеет для вас большое значение?

Лина покачала головой.

– Единственный важный член семьи теперь мертв.

Не выразив соболезнований, Первый Охотник начертил на бумаге линию.

– Столкнувшись с угрозой, вы убегаете, прячетесь или боретесь?

– Убегаю.

Лина нахмурилась, вспомнив змея. Перед тем как бежать, она бросила в него нож.

– Или, возможно, борюсь, – добавила она.

Старик постучал ручкой, как будто сомневаясь.

– Старайтесь не думать, Лина. Вы ведомы страстью или здравым смыслом?

– Страстью. – Она покачала головой. – Нет, здравым смыслом, – возразила она, злясь на собственный ответ. – Или смесь и того и другого.

Первый Охотник кашлянул, и Лина почувствовала его смятение: она делала что-то неправильно. Тогда она заерзала на стуле, ощущая румянец на щеках.

– Я проваливаю экзамен?

– Не совсем, – ответил он. – Не забывайте, что это другой тип проверки. Но ваша неуверенность крайне необычна… Задам вам последний вопрос. Вы хороший человек, Лина?

Все ответы незамедлительно слетали с губ, но сейчас… тишина. Мыслей в голове не оказалось. Лина сделала несколько глубоких вдохов.

«Ты хороший человек? Ты украла бабочку из склепов. Из-за тебя умер Виго».