Мулан - Элизабет Рудник

– Прошу вас, подумайте о ваших подданных. Об их безопасности следует позаботиться.

Эти слова возымели своё действие. Хоть это и было противно желанию императора, однако советник был прав. Будучи императором, он не мог ринуться в подготовленную врагом западню без сопровождения и оставить империю без правителя. Нет, советник был прав.

Повернувшись, он отдал приказ.

– Я ставлю моего советника во главе императорской армии. Его слово – моё слово. – Военачальники и военные отдали поклон, выражая своё согласие, и император продолжал звучным голосом: – Этот негодяй совершает набеги на наши торговые пути! Этот убивец угрожает укладу нашей жизни! Я покончу с этоим Бори-Ханом, как покончил с его отцом. Собственной рукой.

Не говоря больше ни слова, император решительно вышел из тронного зала. Позади стоял советник и смотрел. Несколько минут он стоял неподвижно, сузив глаза и сцепив руки перед собой, хотя вокруг него суетились чиновники и военачальники. Затем он подошёл к одному из окон. Когда он увидел, что император выезжает из дворца в окружении своей стражи, в глазах его мелькнуло удовлетворение.

Повернувшись, советник взглянул на одного из военных.

– Немедленно созовите всех императорских стражей на этой площади. Отзовите всех стражников от всех башен и всех ворот.

Это распоряжение было встречено обескураженным шёпотом.

– Но кто будет защищать город? – спросил военный.

– Ты оспариваешь волю его величества? – рявкнул советник.

Военный тотчас затряс головой.

– Конечно же нет, советник, – сказал он, уступая. – Я тотчас всё исполню.

Когда тронный зал опустел, советник подошёл к трону. А на ходу он поднял руку и вынул из-за ворота шпильку. Тело мужчины обмякло и без чувств упало на пол, а сотня маленьких птах вспорхнула на месте, где он стоял. Это с самого начала была Сяньян. Птички взлетели и выпорхнули в открытую дверь. Поднявшись в небо, они летели плотной стайкой, перетекая и меняя форму, а затем выстроились тёмной вереницей.

Это был знак.

И на месте, где возводился Новый дворец, Бори-Хан увидел его. Его лицо рассекла улыбка. Сяньян исполнила обещанное. Она убедила императора оставить дворец без охраны и ринуться прямо в расставленную ловушку. Бори-Хан подал знак своим воинам-теням, и у него на глазах они скользнули на леса у западной сторожевой башни и исчезли.

* * *

Мулан осадила Чёрного Вихря перед воротами Имперского города. Они скакали во весь опор от Горно-степного укреплённого городка, и как лошади, так и всадники были измотаны. Однако, увидев ворота распахнутыми и без стражников, Мулан и остальные имперские солдаты тотчас насторожились. Мулан напряглась, по её коже пробежали мурашки. Дело было неладно. Пришпорив Чёрного Вихря, она въехала в город, товарищи последовали за ней.

Горожане в удивлении и испуге отпрыгивали в сторону. Но солдаты не замедлились, пока не оказались на главной площади Императорского города.

Выехав на площадь, Мулан натянула поводья Чёрного Вихря. Замедлив коня, она глянула через плечо на командующего Туна. Во встречном взгляде командующего отражалась её собственная тревога. Площадь не должна быть открыта. Ворота не должны быть без охраны. Где те, кому следует охранять императора и дворец?

Протяжно заскрипело дерево. Резко повернув голову, Мулан увидела, как закрываются ворота, ведущие на площадь. В следующий миг ворота захлопнулись. Они были в западне!

– Засада! – крикнула Мулан солдатам, а лошади, заржав, загарцевали.

Обнажив меч, командующий Тун выкрикивал распоряжения, приказывая солдатам перестроиться. Едва всё было завершено, на балконах, выходивших на площадь, появились тёмные фигуры. В следующее мгновение фигуры скользнули и приобрели чёткие очертания – это были воины-тени Бори-Хана. Они прыгнули с балконов с лёгкостью танцоров и с саблями наголо.

Командующий повернулся к Мулан.

– Встань на защиту императора! – приказал он.

Мулан не колебалась. Соскочив с Чёрного Вихря, она бросилась бегом через площадь. Её руки посылали меч в выверено точный полёт, отбивая атаки. Позади неё командующий Тун распорядился, чтобы остальные расчистили ей проход. Хонхэй, Сверчок, По и другие солдаты разом бросились вперёд, чтобы оттеснить воинов с пути Мулан.

Оторвавшись от врагов, Мулан вбежала во дворец в поисках императора. Она поспешила к тронному залу. На бегу Мулан с благодарностью помянула командующего Туна за его наставления и наущения. По дороге к столице он описал ей расположение и план дворца на случай, если им придётся разделиться. Она свернула налево, затем направо и поднялась по ступеням к дверям, ведущим в тронный зал. Отворив двери, она вошла внутрь. Она прикрыла двери, заглушив звуки боя. Увидев силуэт человека на троне, она торопливо пересекла зал и склонилась в поклоне.

– Ваше величество, – сказала она, и сердце её забилось ровнее, когда она увидела, что император в безопасности. – Я Хуа Мулан из пятого полка. Я пришла, чтобы защитить вас.

– Невозможно.

Мулан изумлённо вскинула голову, услышав знакомый женский голос. Подняв глаза, теперь привыкшие к полумраку помещения, она увидела, что на троне сидит не император, а Сяньян. Ведьма пристально глядела на неё. Затем она встала, и голос её прозвенел изумлением:

– Женщина во главе армии мужчин.

Мулан прищурилась. Ведунья может думать, что ей угодно. Истина в том, что командующий Тун, Хонхэй и все солдаты приняли её. И сейчас они рассчитывают на неё.

– Где император? – спросила она, обнажая меч и приближаясь к трону.

Однако шаги её замедлились, когда она подошла ближе к Сяньян. Боль и горе отпечатались на лице ведуньи, а резкие черты её лица обрели странную красоту. Она выглядела уязвимой и напуганной. Мулан хотелось спросить, что случилось с ведуньей. Но к чему? Она знала и без слов. Победа Бори-Хана была близка, но Сяньян была одинока. Во всём.

– Ты была права, – промолвила Мулан, опуская оружие. – Мы похожи.

Сяньян ответила слабой улыбкой, полной печали.

– Разница в одном: они приняли тебя, но меня не примут никогда. – Слова ведуньи были полны чувства, по её щеке скатилась слеза.

Сердце Мулан отозвалось горю стоявшей перед ней женщины. Ей самой недавно казалось, что ей нигде не найти себе места. И как ни странно, именно Сяньян придала ей сил принять себя. Если б она только могла показать Сяньян, что и для неё есть и другой путь.

– Ты говорила мне, что мой путь невозможен, – сказала Мулан мягко, подойдя к трону. – Однако я стою перед тобой – и значит, здесь есть место таким, как мы с тобой.

– Нет, – отозвалась Сяньян, качая головой, и снова опустошённо понурилась. – Для меня слишком поздно.

Мулан вложила меч в ножны. Она остановилась у самого трона, безоружная, беззащитная.