Отражение. Зеркало отчаяния - Галина Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Какое там швырнуть! Запястье заболело!
На столе расплылась некрасивая чернильная лужа, Лорена выругалась и поискала, что бы еще кинуть. Под руку попалась коробочка с сургучом, она-то и полетела в стену.
Лоран пронаблюдал эту сцену с улыбкой.
– Зря испортила стол.
– Отчистят! – огрызнулась Лорена. – Сучий сын!
Лоран только пожал плечами:
– А что ты хотела, дорогая? Репутация…
– Ты понял, что он нацелился на Марию-Элену?
– Это его трудности, а не мои. – Лоран пожал плечами, разглядывая свои безупречные ногти. – Просто придется действовать быстрее…
– Насколько быстрее?
– Хм-м…
– Думаешь, никто из наших слуг ему не нашептывает? Стоит этой моли приехать, и он тут же будет здесь.
Лоран чуть приосанился.
– Сестренка, ты думаешь, его сын будет смотреться рядом со мной?
Лорена чуть выдохнула.
– Нет. Конечно же – нет.
Лоран действительно был великолепен. Этакий лев на охоте. Очаровательный, грациозный, опасный… смертельно опасный для нравственности молодых девушек.
– Я справлюсь. А ты мне лучше расскажи, что там за девочка…
– Столько лет прошло… – Лорена поджала губы, вспоминая падчерицу. – Наверняка она изменилась…
– Неужели ничего не помнишь?
В памяти Лорены прочно отпечатался образ этакой мышки-малышки. Русоволосой, сероглазой, худенькой, жмущейся где-то в тени…
Мысль о том, что ребенок остался без матери, с равнодушным отцом, на руках у прислуги, ей в голову не пришла. Подумаешь…
– Она вечно рыдала. Силли пыталась с ней поиграть, однажды случайно заперла эту дуреху в склепе, так Мария-Элена там ночь просидела. А когда нашли… Томор мне такой скандал устроил… вспоминать противно.
После этого Марию-Элену и отослали из дома.
Почему именно ее?
Отсылать Лорену герцог был не готов, интересы Силанты отстаивала мать, а Мария-Элена… Томор искренне надеялся получить наследника от второй жены, вот и не думал об интересах дочери.
– А так она…
– Не знаю! Действительно, не знаю!
Лоран пожал плечами.
Не в первый раз… так даже интереснее.
Рид, маркиз Торнейский
По суше добираться до столицы было долго. По воде – гораздо быстрее и интереснее, так что легкая шхуна всегда ждала Рида у причала. И в столицу маркиз прибывал не провонявший конским потом после долгого перехода, а довольный, спокойный и отдохнувший. Хоть в тот же день на доклад к королю.
Так оно и вышло. Остеон не заставил брата ждать долго – явился сам.
– Рид!
– Ост!
Когда-то, давным-давно, Аррель поступил мудро. Он показал Остеону малыша, спящего в кровати, и сказал: «Вы – одной крови. Если ты пожелаешь, он будет твоим щитом и мечом».
Остеон был еще мальчишкой, но неглупым, нет…
Бастард?
Да, вечное искушение для некоторых людей. Или…
Друг, брат, стена за твоей спиной… это уж что ты сам выберешь.
Был еще и третий вариант: убить младенца, но его не рассматривали ни Аррель, ни Остеон. Так что малыш рос во дворце и обожал брата.
Не так.
ОБОЖАЛ!
Остеон был примером для подражания. Он был идеалом, образцом, он был солнцем и месяцем для малыша, Рид готов был таскаться за ним хвостиком целыми днями и сидеть под дверью…
Остеон посмеивался, но малыша не гонял, а терпеливо служил примером для подражания. Учил, вытирал иногда нос и давал подержать меч! Что еще надо было мальчишке для счастья?
Аррель этому был только рад. Кстати, и внешне что отец, что оба сына были удивительно похожи. Разве что Остеон пошел фигурой в мать и был более высоким, стройным и худощавым. А так – те же темные волосы, карие глаза, те же черты лица…
Братья крепко обнялись, и Рид вгляделся в старшенького.
– Как ты?
– А вот об этом у нас разговор и будет.
Рид тут же насторожился.
– Что-то не так, Остеон?
– Сложно сказать… ты садись, разливай, поговорим…
Рид послушался, глядя на брата. И пристальным взглядом отмечал и чуть ссутулившиеся плечи, и морщинки на лице, и новые проблески седины в волосах…
Что-то случилось?
Остеон молчал, пока Рид доставал бутылку из заначки, пока открывал пробку и разливал благородный темно-красный напиток по двум бокалам, пока брат не присел напротив… и только тогда ошарашил.
– Рид, ты жениться не хочешь?
Рид не хотел.
И не задумывался, и не собирался, и вообще. Но…
– С чего вдруг ты об этом спрашиваешь?
Его величество кивнул на стену, где вместо оружия или военных трофеев висели карты. Рид сам рисовал, когда было время и настроение… может он иметь маленькое хобби? Вот оно и есть.
– Вот – мы. Вот – Степь. А вот это Элар и Саларин. Если мы заключим тройной союз, Степь не устоит. Сам знаешь, сколько от нее бед…
Рид знал.
И заставы на границе, и войско, и расходы, и… С другой стороны, а чем будет заняться королевствам, когда они съедят и переварят Степь?
Да уж найдется чем! Это даже не правнуки его сподобятся, это работа на века!
– Союз – хорошо, а жениться-то зачем?
– У Риния третья дочь не замужем, у меня сынок холостякует… сам понимаешь.
Рид отлично понимал. Королевские браки – они такие, сложные. Женят и не спросят.
– А я тут при чем?
– При Саларине.
Рид скривился. Идея была понятна, но…
– Ост, не хотелось бы. Если я женюсь на ком-то достаточно знатном, чтобы претендовать на престол…
Остеон улыбнулся.
– А вот тут есть одна маленькая хитрость. У его величества Самдия есть дочь. Незаконная.
– Ах ты, с… собачий сын!
Братьев так не называют. И королей ругать не принято. Но!
Кто сказал, что незаконных дочерей любят меньше, чем законных?
А вот престол им не светит. И семейке ублюдков – тоже.
Второе Рид быстро просчитал и нахмурился…
– Остеон, а ты представляешь, что будут говорить в свете?
– А тебе не наплевать?
– А моим детям?
– Если ты думаешь о детях – получается, ты согласен на брак? – коварно подкинул «вилку» братец. Чтоб ему корона не жала… интриган паучий!