Ведьма на корабле - плохая примета! - Кристина Банши

чувствовала, как тревожные мысли нависают надо мной, удерживаемые какой-то хрупкой преградой в моем мозгу. Защитный механизм, наверное. Я очень старалась сосредоточиться на настоящем моменте, чтобы оттянуть осознание всего ужаса произошедшего как можно дольше. И любой вопрос на эту тему был опасен для моего эмоционального состояния.

И все же такой игнор грозил срывом.

— То есть охотиться ты не будешь? — уточнил Илай. Я отрицательно мотнула головой. — А смотреть будешь? — Я повторила свой жест. — Тогда собери поблизости еще каких-нибудь плодов.

— А они не могут быть ядовитыми? Ну или, мало ли, со слабительным эффектом… а тут только кустики вокруг.

— Не думаю, что найду для себя что-то новое, но без меня лишнего не ешь. А то придётся мне для тебя все пальмы оборвать, — хохотнул пират.

— Очень смешно.

Оставив Илая с кинжалом, а себя — с магией, и договорившись очень громко кричать (условие капитана), я пошла искать что-нибудь съестное. Не была уверена, что дотерплю до завтрака, так как есть хотелось неимоверно, но прогадать и на весь день засесть в кустики тоже не было охоты.

Как ни странно, во время своей короткой разлуки с Илаем я не нашла ни одного приключения на характерное место. В какой-то момент, начав собирать какие-то тропические фрукты, поняла, что складывать мне их некуда. Пришлось сорвать два больших листа с какого-то куста и понемножку приносить на место нашего своеобразного пикника.

Вообще-то такое жаркое солнце слишком контрастировало с тем, что совсем недавно я мерзла от прохлады на корабле. Видимо, отбросило нас прилично. А может, это в море так ощутимо сказывалась близость Грозового рубежа.

Вернувшись с последней порцией каких-то плодов, я обнаружила, что Илай уже развёл костер и жарит мясо на прутиках. Умилилась: говорю же — хозяйственный мне попался мужик.

А солнце тем временем клонилось к закату. Скоро стемнеет, и нужно будет поддерживать костер. С этой мыслью, обменявшись с капитаном улыбками, я вернулась в тропики. Когда вернулась — Илай уже держал протянутым кинжал. Не только хозяйственный, но и предусмотрительный!

А вот добывать древесину оказалось немного сложнее, чем фрукты. Мне пришлось приложить усилия, чтобы покромсать пальмы. Других деревьев здесь не было. Зато были обломки какого-то корабля — то ли нашего, то ли другого такого же невезучего. Тогда меня на этом посту сменил капитан, отправив следить за мясом, которое должно было уже скоро приготовиться.

А вот я хозяйственной никогда не была, и тушка у меня сгорела. Даже знать не хочу, какому животному она принадлежала, но теперь мне его было жалко вдвойне. Не имея ничего похожего на тарелки, я просто переставила импровизированный мангал чуть дальше от костра, чуть его не перевернув. Хотя, чую, из-за лёгкого ветра на берегу нам и так не удастся избежать песка на зубах.

Когда мясо чуть-чуть остыло, сняла его с веточек и стала дуть. Желание поужинать стало неимоверным, и я стала есть прямо с ветки, обжигаясь. Тишина и одиночество не оставляли мне шансов не вспоминать о случившемся.

Я убила. Не одного конкретного человека, а много людей. И лицо одного из них я уже точно не смогла бы забыть, как бы не хотела.

А еще погибли наши. Но хуже то, что я не знала, что сталось с остальными — Олли, Луиджи, Бенедикт… Альбедо, в конце концов. Они были живы, когда мы сигали с корабля, но потом произошёл странный взрыв — и, судя по ударной волне, очень мощный.

Сами собой навернулись слезы. Наступил тот самый срыв. Вместе со страшными мыслями меня нагнали и воспоминания о самой битве: каждой моей молнии, об ударе по лицу Илая, стонах и проклятиях вокруг.

Это было чересчур. Я уже не просто плакала, а рыдала, поливая слезами мясо, которое продолжала жевать на автомате — и все более остервенело. От этого даже болели десны, но я продолжала вгрызаться в еду, не пытаясь справиться с истерикой.

* * *

А моё первое убийство? Воспоминание о магах сделало только хуже, и я почти уронила мясо, которое у меня тут же внезапно отобрали и куда-то переложили. Я этого не видела за стеной слез, но интуитивно прижалась к мужчине, который уже сидел рядом. Спрятала лицо в его грудь, теперь увлажняя слезами кожу Илая. А капитан обнял меня и стал укачивать, успокаивая, поглаживая по волосам, целуя в макушку. Когда-то так меня утешала мама, а теперь — он.

Действия Илая возымели эффект не сразу, но спустя какое-то время я, нарыдавшись, стала успокаиваться. Уже даже слезы закончились, а я продолжала дрожать в его руках, всхлипывая. Но при этом чувствовала себя самой защищённой. Казалось, стоило ему появиться рядом, как все эти проблемы и воспоминания стали не столь страшными. Он же со мной.

— Как думаешь, что с ребятами? — после паузы спросила я, поднимая лицо — наверное, опухшее и совсем некрасивое. Но Илай стал нежно вытирать с него слезы, гладя влажную кожу. И смотрел он с теплом и пониманием. И я была благодарна, что мужчина ничего не говорил, давая мне выплакаться. Такая поддержка и была мне нужна — и понял капитан это без лишних слов.

— Ты точно хочешь говорить об этом?

Кивнула.

— Я… я не знаю, — тихо ответили мне. Илай не стал мне лгать, даря ложную надежду — и за это я тоже была благодарна. — Но тоже хочу верить, что они справились. Кто, если не они? — Мужчина как-то горько усмехнулся. — Я верю в каждого из них. Каждого, Клэр, понимаешь? Что бы там не случилось…

— Это был взрыв?

— Не совсем, — уклончиво ответил Илай. — Это было больше похоже на магию. Странно, что ты не почувствовала.

— Да как-то не до этого было, — пробурчала в ответ, и мужчина ласково погладил края моей раны, не задевая самые чувствительные участки. Я прильнула к его руке.

— Возможно, пираты задействовали какой магический артефакт. А может, он был активирован случайно — это тоже нельзя отрицать. Я не видел огня, поэтому надеюсь, что разрушительных последствий не было.

— Значит, у них был шанс?

— Значит, у них был шанс.

Хрупкая надежда, поселившаяся в душе, меня немного успокоила, и я чуть отстранилась от Илая. Мы продолжили ужин. Уже темнело, и капитан подбросил древесину в костер. Закончив с мясом, принялись за фрукты — сперва молча, затем разговорились. Моя истерика прошла, и я даже начинала получать удовольствие от нашего неторопливого ужина.

— Ты когда-нибудь попадал в такие же передряги? — решила первой нарушить тишину.

— Дай-ка мне подумать, — отозвался капитан. — Нет,