А другой мне не надо - Татьяна Булатова

Руслан Викентьевич остановился возле киосков с цветами, удивившись тому, что те работают по ночам. Он так давно пережил этот букетно-конфетный период, что уже не помнил, что и в какой последовательности делается.

«Купить, что ли?» – никак не мог решиться Бравин и довольно долго наблюдал за тем, как идет торговля. Выйти из машины Руслан Викентьевич так и не рискнул, не нашел повода. Вдруг показалось, что дарить цветы Гольцовой ни к чему, уж слишком нарочито, неправильно истолкует. А отъехав, подумал, что зря не купил, было бы красиво, и ей, надо полагать, приятно. А может, все равно. «Подумает, напрашиваюсь», – рассудил Бравин, не забывая контролировать время, которое словно нарочно замедлило свой ход практически до полной остановки. «Всего-то полчаса!» – расстроился Руслан Викентьевич, с каждой минутой испытывая все большее и большее нетерпение. Поэтому, когда зазвонил телефон, Бравин схватился за него с надеждой – вдруг Гольцова?! Оказалось, сын.

– Ты скоро? – лениво поинтересовался тот.

– Нет, – односложно ответил Руслан Викентьевич.

– Машка волнуется, – объяснил свой звонок Леня и зевнул.

«А ты?» – захотелось спросить в лоб, но Бравин сдержался, осознав всю глупость такого вопроса: не девочка, в конце концов.

– Пап, – в голосе сына проскользнул неявный интерес, – ты не слышишь меня, что ли?

– Слышу, – пробурчал Руслан Викентьевич и слукавил: – Неудобно говорить.

– Ну так бы и сказал, – с пониманием признал право отца на какую-то отдельную жизнь младший Бравин. – Тогда мы тебя не ждем.

– Спокойной ночи, – пожелал Руслан Викентьевич и впервые подумал о том, что совершил ошибку, вовремя не отделив сына.

Звонок из дома оказал на Бравина странное действие: ему вдруг показалась настолько нелепой вся эта ситуация с ожиданием Анны, что он занервничал. «Зачем?!» – проклинал себя Руслан Викентьевич, объезжая беспорядочно припаркованные возле тротуара машины. Как бывший эмчеэсник, он точно определил так называемые опасные зоны – подъезды к ресторанам, кафе и ночным клубам – и тут же отметил для себя, что в случае чрезвычайной ситуации проезд к зданию окажется заблокирован. Это на какое-то время отвлекло бывшего главу МЧС от тревожных мыслей, но спокойнее не сделало. В душе Бравина боролись два чувства: стойкого мужского интереса и не менее стойкой мужской неуверенности. Проще сказать: Руслан Викентьевич трусил. И в первую очередь его страшила непредсказуемая реакция Анны Викторовны Гольцовой, с которой, думалось ему, ни один мужчина не может ощущать себя в абсолютной безопасности. «Как с ней муж-то живет?!» – вдруг озаботился судьбой ее супруга Руслан Викентьевич, но тут же признался, что с удовольствием занял бы его место. Анна казалась ему женщиной, которая одним только своим присутствием облагораживает того, кто рядом. Даже губернатор и тот вел себя рядом с ней иначе, чем со всеми остальными сотрудницами Администрации. Вон даже с собой в реанимацию к матери потащил! «А может, они на самом деле любовники?» – на секунду поверил Руслан Викентьевич. И мысль о том, что интерес к Анне мог испытывать не только он, но и любой другой, с кем она столько лет работает рядом, возбудила его не по-доброму. «А я-то дурак! Мотаюсь здесь, как дерьмо в проруби!» – рассвирепел Бравин и решительно повернул в сторону площади, собираясь расставить все точки над i. Но как только Руслан Викентьевич вновь оказался у дверей Администрации, его смелость тут же улетучилась, потому что никакого i между ним и Гольцовой не было. Мало того, он даже не удосужился оставить ей номер своего сотового, чтобы та могла перезвонить ему, как только освободится. «И еще, – разозлился на себя самого Бравин, – какое мне дело до ее отношений с губернатором?! Что я ей, муж, что ли?»

И тот факт, что не муж, показался Руслану Викентьевичу досадным недоразумением, которое достаточно легко было бы исправить, если бы сама Анна Викторовна Гольцова дала на это добро. Размышляя над тем, а возможно ли такое в принципе, Бравин незаметно для себя задремал. И к моменту, когда Анна, окруженная коллегами, вышла из дверей Администрации, мирно спал, положив голову на руль.

Опасаясь толков, Аня дождалась прихода такси, усадила в него своих сотрудников, выдала собственные деньги на проезд и разрешила завтра выйти на работу после двенадцати.

– Я приду вовремя, – пискнула на прощание воодушевленная доверием начальницы Вика Долгановская и с силой хлопнула дверцей.

– Осторожно, это не холодильник! – тут же сделали ей замечание сопровождавшие ее мужчины, и такси, мигая зеленым огоньком, отъехало от здания.

Только после этого Анна отправилась к бравинской машине, не переставая изумляться упорству ее владельца.

Услышав звук открываемой дверцы, Руслан Викентьевич тут же проснулся, с силой потер глаза и, перегнувшись через кресло, подал Гольцовой руку, не выходя из машины.

– Вот я вас и дождался, Анна Викторовна, – подтянул ее наверх Бравин, стараясь не смотреть на соблазнительно белеющие коленки.

– Вот и зря, надо было ехать домой, – пожурила его Аня, избегая смотреть в глаза собеседнику.

– А мне кажется, совершенно не зря, – заулыбался Бравин, не выпуская ее руки. – У меня такое ощущение, словно я на свидании.

– А что, у нас с вами свидание?! – засмеялась Анна и очень аккуратно высвободила руку.

– Свидание, – серьезно подтвердил Руслан Викентьевич и показал на табло: – Половина двенадцатого, Анна Викторовна. Самое время.

– Ну вы даете, – покачала головой Аня, а Бравин заметил – ей приятно.

– Домой?

– Домой. – Анна назвала адрес.

– Я помню, – снисходительно улыбнулся Руслан Викентьевич.

– Зато я еще немного – и забуду не только собственный адрес, но и как меня зовут.

– Вы очень много работаете, – с готовностью отозвался Бравин и еле сдержался, чтобы не коснуться этих светящихся в темноте коленей.

– Вы тоже, – подхватила Анна. – Сегодня, например.

– А я не на работе, – напомнил замгубернатора, – я, Анна Викторовна, на свидании. Хотите цветов? Могу я подарить вам цветы?

– Можете. Но больше всего на свете я хочу спать, – неромантично ответила Аня и вытянула ноги. – Можно я разуюсь?

– Вы можете даже прилечь, – предложил ей Бравин и нажатием какой-то кнопки сделал так, что переднее сиденье плавно опустилось назад.

– Не машина, а трансформер, – то ли похвалила, то ли проворчала Анна: – Может быть, мы уже поедем?

– Поедем, – кивнул Руслан Викентьевич, – но, если можно, не самым коротким путем.

– Хотите покатать меня по ночному городу? – усмехнулась Анна, в жизни которой никогда не было ничего подобного.

– Я бы с удовольствием. – Бравин не настаивал, и Аню это смутило. Ей представлялось, что ее спутник должен быть немного настойчивее, иначе она так и не сможет определиться, чего ей нужно на самом деле: то ли цветов, то ли ночной прогулки, то ли задушевного разговора. Одно Анна знала точно – домой возвращаться не хотелось.