Три церкви - Ованес Азнаурян

– Он не трусит, – выдавил он из себя. – Он вполне обоснованно, я бы даже сказал, вполне благоразумно не хочет туда идти. Может, будут еще выстрелы, да?

Тигрица сверкнула глазами:

– Вы очень дипломатичны, но в то же время туго соображаете: какие могут быть еще выстрелы, если там собрался уже целый полицейский полк?

Она была права, и Аристакес встал.

– Тогда пошли, – сказал он.

Тигрица тоже встала.

– Мы вернемся скоро, Вангрик. Только посмотрим и сразу вернемся.

Вангр не удостоил ее ответом, подруга же его взяла Аристакеса под руку, и они пошли. Странное ощущение, когда Тигрица берет тебя под руку. Он не посмотрел в сторону жены…

Толпа плотно облепила место происшествия, и полицейские выбивались из сил. Арис и Тигрица протиснулись сквозь людскую стену и увидели убитого. Как пишут в детективах, он лежал в луже крови. Один из полицейских щелкал фотоаппаратом. Уже приехали врачи; они ждали разрешения полицейских, чтоб забрать тело. Убитый оказался молодым человеком, лет двадцати пяти, ровесник Аристакеса. Он не знал этого парня, но ему было жаль его. Всегда жаль, когда кто-то умирает.

Тигрица прижалась к нему. Он ощутил локтем ее грудь. У нее были широко раскрыты глаза.

– Убийство возбуждает, правда? – почти утвердительно сказала она.

– Нет. Это просто всегда интересно, – сказал Аристакес.

– А меня вид крови возбуждает.

Он посмотрел на нее. Она была очень высокая и стройная, с длинными волосами, огромными серыми глазами и в легком белом вечернем платье с глубоким декольте. На груди у нее висел янтарный кулон. Кожа у нее была коричневая от загара. Она теперь смотрела на убитого парня.

– Меня всегда возбуждает вид крови, – повторила она. – Вы когда-нибудь представляли себе, как можно заниматься сексом с мертвецом?

– Нет, – ответил Аристакес. Он не знал, к чему этот разговор может привести. – К тому же, – продолжал он, – если мертвец мужчина, с ним будет довольно-таки трудно.

– Это почему?

– Вам объяснить?

– Нет.

Аристакес в этот момент представил себе, как эта Тигрица занимается любовью с Вангром, потом закалывает его и продолжает с еще большим жаром. И он подумал, что Вангру грозит опасность, но все же одернул себя. Чертов писатель! Побереги лучше свою фантазию для рассказов!

Наконец, врачи унесли тело, и толпа стала расходиться. Арис и Тигрица пошли обратно в кафе.

– Вы не очень-то верьте Вангру, – вдруг сказала подруга «спонсора».

– В смысле? – спросил Аристакес.

– В смысле вашей книги.

– Что это означает?

– А то, что он не даст денег, чтоб напечатать ваш роман.

– Зачем же нужно было устраивать весь этот спектакль с вечером в кафе?

– А он это любит.

– Что именно?

– Общаться с такими, как вы.

– В общем-то, я все это предчувствовал, – сказал Аристакес. – Все слишком гладко получалось, а он даже не прочел моей книги.

– И не прочтет. Он в жизни не прочел ни одной книги.

– По нему этого не скажешь. С виду он начитанный.

– Это потому, что у него столько денег, – сказала Тигрица. – Так что бросьте свои иллюзии.

– А их у меня и не было, – соврал он, и Тигрица рассмеялась.

– Но знаете, – сказала она, – мне хотелось бы прочесть вашу книгу.

– В пакете, что у моей жены, есть экземпляр романа…

– Нет, не хочу, – сказала подруга Вангра. – Лучше принесите роман сами. Я хочу, чтоб вы прочли мне его. Мне интересно, как вы читаете.

– ?

– Что вы на меня уставились?

– Ничего.

– Испугались?

– Нет.

– Придете?

– Да.

– В полдень завтра?

– Да.

– Вот и хорошо.

– С женой?

– Не будьте идиотом!

Они больше ничего не говорили. До самого кафе.

В кафе по-прежнему играла музыка, как будто никто и не стрелял, никто и не умер. Вангр что-то рассказывал, как всегда, активно жестикулируя. Тина, казалось, его не слушала, у нее был абсолютно отсутствующий вид. Аристакес сел на свое место рядом с женой, Тигрица – рядом с Вангром.

– Ну, что, посмотрели ужасов? – спросил поклонник литературы.

– Да, – ответила его подруга. – Это был молодой парень. Его убили.

– Вот и поделом, – сказал Вангр. – Значит, было за что.

– Зрелище было жуткое, – сказал Аристакес.

– На вас это произвело впечатление?

– Да, признаться.

– Ну, это потому, что вы – писатель. Впечатлительный очень. Поэты и музыканты тоже такие. Я знаю. Общался с ними тоже.

Тина все время смотрела на Аристакеса. Он это чувствовал: левая щека у него так и горела. Наконец, он посмотрел на нее, в первый раз с тех пор, как они с Тигрицей вернулись.

– Тебе холодно? – спросил он ее. В ответ она лишь презрительно улыбнулась.

– О да! – сказал Вангр. – Стало прохладно. Давайте поедем к нам домой. Расслабимся после всех этих выстрелов, суматохи, выпьем чего-нибудь.

– Да нет… Мы пойдем лучше домой, – сказал Аристакес. – Поздно.

– Нет, нет, нет, я сегодня вас не отпускаю. Мы хорошо проведем остаток вечера.

Тут он почувствовал толчок под столом.

– Ну, если вы настаиваете и если мы вас не стесним… – пролепетал Аристакес.

Вангр расхохотался:

– Не надо таких слов, дружище. Поехали.

Они вышли из кафе и направились к стоянке. Вангр подвел их к темно-синему BMW, единственному здесь. Они сели в машину: Вангр за рулем, Тигрица рядом с ним, Аристакес с женой – сзади. Они поехали. Аристакес знал одну вещь: ни ему, ни его жене ни разу не приходилось сидеть в такой машине.

Они поехали вверх по Проспекту, а потом по Терьяну вверх.

Как Аристакес и предполагал, они поехали в Норк[24]. В этом районе сплошь собственные дома, а за последние два года богачи понастроили здесь свои виллы (по рассказам, некоторые – настоящие дворцы).

Когда они вышли из машины, залаяла собака. Как оказалось, соседская.

– Я тоже хочу такую завести, – сказал Вангр. – Я как раз ищу хорошего щенка немецкой овчарки. Пускай охраняет дом.

– Ненавижу овчарок, – сказала Тигрица. – Ненавижу больших собак. Хочу маленькую.