Тьма императора - Анна Шнайдер

Эмоции Софии приносили ему удовольствие. Конечно, он и раньше встречал искренних людей — особенно искренними были дети, — но никогда не испытывал удовольствие от чужих эмоций. Возможно, потому что они никогда не были направлены на него самого. А здесь… Искренняя, радостная, светлая влюбленность. В этих эмоциях не было ни капли тьмы. И императору, когда он ощущал их, казалось, будто он и сам начинает светиться.

Но чувства Софии нравились не только ему, и это уже было проблемой посерьезнее. С Агаты вновь слетел эмпатический щит, и Арен заметил, с какой радостью его дочь принялась впитывать в себя чужие ощущения. Это было ошибкой, он объяснял ей много раз, что так делать нельзя. Чужие эмоции — это чужие эмоции, их можно чувствовать, но необходимо отсекать. Иначе просто сойдешь с ума, не понимая, где ты, а где другой человек.

Но сегодня утром, да и накануне, император впервые за последние много лет сам нарушил это правило. Он наслаждался Софией. И не представлял, что говорить дочери, ведь она наверняка это заметила. Как учить ее не впитывать чужое, если сам при ней сделал иначе?

Но поговорить придется. Агате нужно учиться контролировать эмпатию. Чужие эмоции, даже если они такие, как у Софии, могут быть опасны.

Арен усмехнулся, прекрасно понимая, что он уже попал на крючок. Единственный выход — уволить Софию прямо сейчас, пока еще не поздно. Дать ей хорошие рекомендации, оставить зарплату за полгода в качестве компенсации за неудобства, и распрощаться. А потом заниматься утешением детей, которые наверняка будут рыдать и бунтовать. В прошлый раз Агата чуть не свела с ума охрану и его, сняв с руки браслет с маячком и спрятавшись в саду. Два часа Арен искал собственную дочь, используя кровную магию, и молясь, чтобы с ней за это время ничего не случилось.

Император был уверен — если он уволит Софию, те прятки покажутся ему цветочками по сравнению с дальнейшими выходками детей. Всего за неделю она умудрилась очаровать обоих. Да что дети — она умудрилась очаровать его самого. И Арен понимал: если не уволить Софию сейчас, рано или поздно он сделает ее своей, невзирая на все разумные доводы. И тогда будет хуже. Гораздо хуже, чем если уволить ее сегодня же.

Арен закрыл глаза и покачал головой. Решение казалось очевидным. Так будет лучше. Лучше для всех. Дети знают ее всего неделю, они переживут. Жена успокоится. Он найдет новую аньян, в конце концов, в Альганне их полно. София останется с деньгами, а благодаря его рекомендациям работу найдет себе быстро. У нее уж точно все будет отлично, он за этим даже проследит.

Император открыл глаза и посмотрел на рисунок, лежавший перед ним на столе. Защитник… это решение действительно очевидное. И единственно возможное. Иначе нельзя.

— К демонам, — прошипел Арен и, отвернувшись, пошел к камину, злясь на себя так, как никогда в жизни. Накануне поздно вечером охрана сообщила императору о том, что Арчибальд вернулся с севера. Это было кстати — традиционно в пятницу проводилось совещание для охранителей, и предыдущие разы его курировал заместитель Арчибальда. Арен был не очень доволен этим фактом, но пока молчал. Он дорожил своими отношениями с братом и не хотел скандалить из-за такой мелочи. Арен и сам был не в себе после гибели Агаты, он понимал Арчибальда. Но все же свадьба с другим мужчиной — не смерть, и пора бы заканчивать эти страдания. Да и работы по горло.

Брат, хоть и был одет в чистую и выглаженную форму главы охранителей — черный мундир с серебряными пуговицами — выглядел каким-то помятым. Развратный образ жизни явно не пошел ему на пользу.

— Доброе утро, ваше величество. — Рад тебя видеть, Арчибальд, — сказал Арен спокойно и чуть улыбнулся — в глаза брат не смотрел. Стыдно, видимо. Нашел чего стыдиться, подумаешь. — Есть новости о Геенне?

Сегодня в зале для совещаний — небольшом помещении, где по кругу стояли столы, — было совсем мало народу — император, Арчибальд и секретарь. Очень хорошо — значит, важных и срочных вопросов нет, и можно вздохнуть свободно.

— Она будет спать еще недели две как минимум, — произнес Арчибальд то, что император знал и так. Пробуждение Геенны чувствовали все Альго, но эти умения не афишировались. Правда, о способностях Арчибальда коллеги-охранители знали. — Патрулирование ведется в обычном режиме. На этой неделе потерь нет. Местным жителям продолжаем выдавать экспериментальную модель щитовых амулетов по вашему приказу, читаем лекции о правилах безопасности и работе охранителей в школах. Пока это все, ваше величество.

Прекрасно. Вот бы всегда так было. Но увы — обычно совещания длились гораздо дольше. — Замечательно. Что ж, Арчибальд, я думаю, мы можем отпустить секретаря. А с тобой мне необходимо поговорить.

Брат ответил ему понимающим мрачным взглядом. Императору захотелось улыбнуться — родственник явно решил, что сейчас его будут ругать за неподобающее поведение. Как только секретарь, поклонившись и забрав с собой практически пустой протокол совещания, удалился, Арчибальд заговорил.

— Арен, я понимаю, что… — Я тебе не нянька*, — отрезал император. (*В отличие от аньян, «нянька» — это что-то вроде ругательства. Так называют чрезмерную опеку.) — И давай оставим твое поведение в последние недели на твоей совести. — Негромкий вздох облегчения все же заставил Арена чуть усмехнуться. — А теперь к делу. Судебный комитет настаивает на поправках к закону о ненаследственной передаче титулов.

— Уже? — почти простонал Арчибальд. — Уже. Их интересует то, о чем мы так и не договорились. Что будет с титулом в случае развода супругов. Подготовь доклад к следующему совещанию с законниками, опиши все возможные варианты, будем обсуждать. Да, и еще. Туда же. Смерть одного из супругов. Этот случай более очевиден, но все же о нем следует упомянуть.

— Хорошо. — Судя по взгляду, Арчибальд предпочел бы немедленно пробудившуюся Геенну этому докладу. — И еще кое-что нужно будет сделать к среде. — Арен похлопал рукой по папке, что лежала рядом с ним, а затем передал брату. Арчибальд открыл ее и удивленно посмотрел на содержимое. — Это списки Гектора Дайда*, — продолжил Арен невозмутимо. (*Гектор Дайд — главный дознаватель Альганны.) — Списки заговорщиков, которые так или иначе, прямо или косвенно, участвовали в попытке свержения меня с престола.

— Свержения? — возмутился Арчибальд. — Да они хотели тебя убить! Император покачал головой. — Будем справедливы, Арчи — убить меня хотел только Аарон. Но он за все уже ответил. Вот этих людей, — Арен кивнул на папку, — Гектор частично поймал, частично уничтожил. Кое-кого поймать не удалось — либо залегли на дно, либо сбежали к соседям. Дипломатический комитет работает над вопросами поимки и возвращения, но дело это практически безнадежное.

— Так… — Арчибальд, брезгливо морщась, листал папку, которая была действительно очень толстой. — Что требуется от меня? — Я хочу, чтобы мы сначала обсудили это с судебным комитетом, а потом уже понесли на Совет архимагистров. Закон о лишении привилегий указанных в списке Гектора аристократических родов.

Брат резко поднял голову. Глаза его расширились от удивления. — Арен, а это не слишком? Ведь далеко не все представители рода участвовали в заговоре.