Любовь зла - Мари Князева

— Это не проблема. Если проголодаешься, можем ещё куда-то сходить.

— У нас ведь дела, Яр. Давай не будем тратить время на хождение по кафе. К тому же…

Ну ясно, сейчас заведёт свою бескорыстную волынку…

— Слышать ничего не хочу про деньги! — перебил её я. — Сегодня нельзя про них говорить. Я покупаю тебе, что хочу, и ты не имеешь права мне запрещать.

— А если я не согласна?

— Тогда буду тискать тебя, пока не согласишься. А если и это не поможет, то ещё и поцелую.

Девчонка покрылась густым румянцем и покачала головой. Но спорить не стала.

К счастью, овсянка в меню тоже была. И яичница с беконом, и творожная запеканка, политая черничным вареньем. Так что голодной моя вредина оттуда не ушла — скорее уж, объевшейся. Я совершенно не заставлял доедать — это сделала за меня её совесть.

— Да тут половина моей стипендии! — горестно вздыхала она над пару раз укушенной запеканкой. — Выбросить — рука не поднимается!

— Мне кажется, ты слишком зациклена на деньгах! — рассмеялся я.

— Так часто бывает с теми, у кого их нет, — согласилась девушка.

— Так почему бы вам их не заработать?

— Совесть не позволяет!

— Какая ещё совесть?

— Ну, бросить малышей и Веню…

— Короче, ты пленница своих убеждений.

— Вроде того.

Я покачал головой:

— Разве тебе не хочется шмоток? Украшений, гаджетов, машину..?

— Я не думаю об этом. И пристрастия к вещам не питаю.

— Как это может быть? Ты же девочка!

— Не все девочки привязаны к вещам. Некоторые — к фантазиям.

— К каким ещё фантазиям?

Настя смутилась, явно сболтнув лишнее. Пришлось попытать её и снова пригрозить обнимашками.

— Смотри, Яр, однажды я перестану бояться этих угроз!

Так того и добиваюсь!

— Не волнуйся, я ещё что-нибудь придумаю.

Девушка закатила глаза.

— Так, хорош ломаться. Фантазии рассказывай!

— Не хочу!

— Они эротические, что ли?

— Сам ты эротический!

Ну не без этого…

— В общем, я часто воображаю что-нибудь такое… волнующее. Например, представляю, как жили герои понравившейся мне книги или фильма после окончания повествования.

— Зачем?

— Потому что это дарит эмоции.

— Какие?

— Приятные.

— Блин, Анастейша, выражайся яснее!

— Да куда уж яснее???

— Эмоции — какого плана? Страх, веселье, интерес, удивление?

— Разве страх — это приятная эмоция?

— Настасья, ты сейчас таки дождёшься обнимашек: клещами из тебя вытягиваю, а ты ещё и увиливаешь!

Она закусила губу.

— Ну… например, что-то вроде влюблённости.

— В кого?

— Ну, в главного героя. Но это не то чтобы я сама в него влюблена. Это главная героиня, а я просто переношу на себя её эмоции…

— Воу-воу-воу, как всё запутано! Значит, ты постоянно ходишь, витаешь в облаках, воображая себя на месте романтической героини и влюбляешься в выдуманных перцев, чтобы испытывать эмоции?

Малявка нахмурилась, покраснев до корней волос.

— Вот поэтому я и не хотела тебе рассказывать!

— Почему?

— Потому что ты всё извращаешь!

— Да где я тут неправду-то сказал?

Настёна сникла. Я улыбнулся:

— Да не парься, я никому не скажу, что ты такими странными извращениями с книжками занимаешься. Это только между нами, окей?

— Это вовсе не извращения! — на глазах девушки выступили слёзы.

Я сразу раскаялся в своих насмешках, но повод поутешать был как нельзя кстати. Утащил Настенцию к себе на колени, обнял бережно, как самую большую драгоценность, зашептал успокоительно:

— Малыш, не расстраивайся, ты же понимаешь, что это самая невинная странность, какую я встречал у своих знакомых?

— А ты понимаешь, — всхлипнула козявка, — что я никогда в жизни ни с кем это не обсуждала?

— Ну прости, не хотел обидеть, — мои губы непроизвольно коснулись её щеки. — Да воображай, пожалуйста… если это делает… тебя… счастливой, — я тёрся об неё щекой, время от времени возвращаясь губами, наполняясь и взрываясь, как воздушный шарик, снова и снова.

— Яр… — жалобно выдохнула Настёна, когда я подобрался опасно близко к её губам.

— М?

— Отпусти…

— Лучше ты меня поцелуй.

— Нет.

— Почему?

— Я не целуюсь с друзьями.

— Да брось! В жизни надо всё попробовать.

— Это не мой девиз.

Я зарычал. Настюша заёрзала. Чтобы не соскочила, пришлось перевести тему:

— И что ты хочешь сказать? Что предаёшься этим мечтам вместо того, чтобы жить в реальном мире, и потому не интересуешься ни тряпками, ни украшениями?

— Я не то чтобы совсем не интересуюсь, но эти… витания в облаках сильно отвлекают от насущных проблем…

— Поэтому ты с парнями не встречаешься? Выдуманные кажутся тебе интереснее?

— Вовсе нет! Я, вообще… это тут причём?!

— Просто пытаюсь понять, почему такая симпатичная девчонка до сих пор одна… Тебе сколько?

— Такие вопросы дамам не задают!

— Ну ладно, второй курс закончила, большая, лет двадцать как минимум. Неужели не хочется настоящих… отношений? Вот увидишь, мы, реальные парни, намного интереснее нафантазированных. Ты сама такого не придумаешь, как мы тебя удивим!

Она зло поджала губы и прищурилась:

— Ты предлагаешь мне встречаться с тобой? Стать твоей девушкой?

На самом деле, да, но чую, момент неподходящий.

— Эээ… нет, ну, то есть, не совсем, хотя, если ты хочешь…

Тяжкий вздох:

— Яр, мы же это уже несколько раз обсуждали..!

— Да что мы там обсуждали? Какие-то твои дурацкие фантазии про мои дурные намерения? Я ничего такого не задумал!

— Так ты предлагаешь или нет?

Я замер, вглядываясь в её глаза, горящие непримиримым светом. Не согласится. Точно. Надо давать заднюю, чтобы совсем не потерять:

— Нет.

Настя слезла с моих колен и подхватила со стула рюкзачок всё с тем же недовольным выражением лица. Попробуй угадай, промахнулся я сейчас или сделал правильно?!