Непримиримые разногласия - Сандра Браун

превысила бы скорость и не врезалась в столб, если бы отчаянно не хотела добраться до меня. Она даже не переодела Джорджию, просто взяла ее из кроватки, пристегнула ремнями к автокреслу и поехала.

Все это было зафиксировано в протоколе. Назначенный судом психолог пришла к выводу, что чувство вины, которое мистер Хант испытывал из-за смерти жены, было таким же глубоким и изнуряющим, как и его горе. По мнению консультанта, он наконец-то простил себя, но, очевидно, не совсем. Шрамы остались навсегда. Он просто научился жить с виной.

— Расскажи мне о Халконе.

Он задумчиво погладил подбородок.

— Вот тебе интересный факт о Халконе. Ударение в его названии должно быть на другую букву, но отцы-основатели города почему-то это проигнорировали.

Холли нахмурилась, когда он так неубедительно попытался ее отвлечь.

Он раздраженно отодвинул стул и отнес пустую тарелку в раковину.

— Можешь прочитать все о перестрелке в Интернете.

— Я читала.

Он обернулся.

— До или после слушания?

— До. Хотела точно знать, что там произошло, потому что все началось именно с той стычке между тобой и Мануэлем Фуэнтесом.

Он склонил голову набок.

— Почему, судья?

— Прости?

Скрестив руки на груди, он прислонился к стойке.

— Предлагаю обмен: я отвечаю на вопрос о Халконе, а ты на мой. Пока Мэрилин не приедет, нам больше нечем заняться, верно? — он красноречиво посмотрел в сторону гостиной. — Итак?

Холли бросило в жар, но она научилась держать себя в руках и ответила спокойно, как на заседании суда.

— Я начну первой.

— Хорошо.

— Говорили, что Фуэнтес стал твоей навязчивой идеей. Это правда?

— «Чего бы ему это ни стоило». Это прямая цитата из статьи о перестрелке из «Хьюстон кроникл».

— И это привело тебя в Халкон.

Он на мгновение задумался и начал говорить:

— Фуэнтес был на нашем радаре несколько лет. Он переправлял наркотики в США, оружие в Мексику и получал нехилую прибыль. Он был амбициозен, дерзок и безжалостен, устранял любого, кого считал врагом или соперником. Он применял практически средневековые пытки, а потом распространял фотографии своей работы, чтобы терроризировать и запугивать. Мы никогда точно не узнаем, скольких людей убили он и члены его картеля. Бесчисленное множество, буквально. Его необходимо было вывести из бизнеса.

— И именно ты должен был это сделал?

— Моя очередь задавать вопрос. Почему ты решила занять кресло судьи Уотерс, когда он заболел? Почему не осталась высокооплачиваемым адвокатом, как твой отец?

— Вижу, ты тоже искал информацию в Интернет.

Он пожал плечами, не выказав ни малейшего раскаяния.

— До или после слушания? — Холли повторила его вопрос.

— До. Хотел получить представление о том, кто будет решать мою судьбу, — он помолчал. — Но оказалось, что ты… полна сюрпризов.

Их взгляды встретились, и Холли опустила глаза.

— Мой отец был очень успешным адвокатом защиты в Далласе.

— А также приятелем судьи Уотерса.

— Они учились вместе.

— Но ты пошла по пути судьи, а не своего отца. Почему?

— Вообще-то, сейчас моя очередь. До того дня в Халконе ты когда-нибудь встречался с Фуэнтесом?

— Нет. Никто не знал, где он жил. Он никогда не оставался надолго на одном месте, и его охраняла целая армия. При этом он был самовлюбленным павлином и опытным саморекламщиком. Манипулировал мексиканскими СМИ, постоянно провоцировал правоохранительные органы по обе стороны границы. Он считал себя неприкасаемым, — мистер Хант сверкнул злобной улыбкой. — Я подумал, что именно так мы его и поймаем. И когда он прокололся, мы его уже ждали.

Он оперся о столешницу позади, выпятив бедра. Холли старалась, но было трудно не смотреть, не оценивать, не вспоминать ощущение того, как двигались эти бедра, когда он резко толкался в нее.

— Так почему ты пошла по стопам Уотерса, а не отца? — спросил он.

Она потянулась за бутылкой с водой и начала откручивать и закручивать крышку.

— Седина в бороду, бес в ребро — это про моего отца. Он променял маму на молодую.

— Сколько тебе тогда было?

— Четырнадцать лет.

— Как все закончилось? Я имею в виду его роман.

— Для него? Очень хорошо. Он и эта женщина поженились и оставались в браке до самой его смерти.

Он нахмурился.

— Может ли она быть тем врагом, стоящим за стрельбой?

Холли покачала головой.

— Я никогда с ней не встречалась. На похоронах отца мы притворились, что другого не существует.

— У них были дети?

— Чтобы она испортила фигуру? Ни за что.

— А как насчет его имущества?

— Все досталось ей, так что она не завидует моему наследству, если ты об этом. В любом случае, мы с мамой не оспаривали завещание. Спустя полгода, молодая вдова переехала в Чикаго и связалась с крутым парнем из хедж-фонда, — она еще раз повернула колпачок. — Итак… Фуэнтес вышел из укрытия, чтобы посетить вечеринку.

— Это не вопрос.

— Не придирайся.

— Он приехал в Халкон на день рождения племянницы.

— Вечеринка в честь ее пятнадцатилетия.

— Большое событие в испаноязычной культуре. Мы решили, что Фуэнтес будет присутствовать, чтобы почтить память своего покойного брата. Он был убит офицером наркоконтроля Эль-Пасо за год до этого.

— Ты был назначен ответственным за засаду?

— Я распланировал операцию.

— В то время ты прослужил Техасским рейнджером чуть больше года.

— И провел восемь лет в Дорожно-постовой службе.

— И там ты не выписывал штрафы за неправильную парковку, верно?

Его брови взлетели вверх.

— Ты много чего прочитала в Интернете.

Она улыбнулась.

— Ты работал в отделе уголовных преступлений на транспорте.

— В основном в программе по наркотикам.

— Ты арестовал несколько торговцев людьми.

— Мелкие сошки. Я хотел отрубить голову змее. Как только мы услышали о предстоящей вечеринке для племянницы Фуэнтеса, я переехал в Халкон. В качестве прикрытия несколько месяцев работал там в магазине скобяных товаров и кормов, и при этом держал глаза и уши открытыми.

— Бет была с тобой?

— Сейчас не твоя очередь.

Она просто посмотрела на него. Он смягчился.

— Нет. Она была беременна, и ситуация была слишком опасной. Если бы мое прикрытие раскрыли, Фуэнтес убил бы ее, возможно, до того, как пришел за мной, просто чтобы подчеркнуть свою власть. В то время мы жили в Хьюстоне. Я ездил домой, чтобы повидаться с