Капитан Магу. Палканский дебют - Вадим Полищук

– Противник, господин капитан, – доложил командовавший постом ефрейтор, – силою до взвода, у них два убиты, пятеро ранены!

– Наши потери?

– Никак нет, господин капитан!

– Благодарю за службу! Ну, показывай, что тут у тебя.

Ефрейтор не стал дожидаться приближения противника и приказал открыть огонь, едва противник подошел на дальность прицельного выстрела. Османийцы попрятались между камней и сейчас лениво постреливали по позициям руоссийцев. Время от времени пули противно свистели над головой, вызывая непроизвольное желание пригнуться. В бинокль Алекс разглядел двух убитых.

– Раненых они с собой утащили, – пояснил ефрейтор.

– Черт с ними, – отмахнулся капитан, – почему они не уходят?

– Не могу знать, господин капитан!

Непонятно, чего тут ждут османийцы? Прибытие дежурного взвода не могло остаться незамеченным. На месте противника Алекс отступил и отправил посыльного к начальству, дожидаясь его решения на безопасном удалении. А эти только патроны жгут, постоянно обозначая свое присутствие. Пугают? Или хотят от чего-то отвлечь?

– Смотрите, господин капитан!

Указательный палец ефрейтора был направлен в сторону от османийских позиций. Алекс торопливо перевел бинокль на новое направление. А вот это уже серьезно.

– Не меньше батальона. И горные пушки. Одна, две, три, четыре… Целая батарея.

В том, что все это явилось сюда по их душу, сомнений не было. А этот несчастный взвод просто пытается удержать их на месте до подхода основных сил. Оставив дежурный взвод на месте, капитан Магу поспешил к Годрину.

– Надо уходить, господин штаб-капитан, османийцы!

Годрин оторвался от своего планшета и обратил внимание на Алекса.

– Какими силами?

– Около взвода. Но на подходе целый батальон с артиллерией.

– Нам требуется еще два часа, чтобы все закончить.

– Никак невозможно, господин штаб-капитан, через два часа они уже будут здесь и отрежут нам путь отхода!

– Час, – ответил Годрин, – меньше не получится!

– В таком случае я соберу роту, собью османийский взвод с его позиций и постараюсь заставить подходящий батальон развернуться из походного порядка в наступательный!

– Действуйте, господин капитан, – разрешил Годрин.

Плохо, все очень плохо. Отогнать османийцев совсем уж без потерь не получится, а несколько раненых замедлят скорость марша. А это очень неприятно, когда у тебя за плечами в получасовом переходе марширует батальон противника, да еще и с пушками. Одна надежда, что османийцы уже успели подустать.

Четверть часа потребовалось только на то, чтобы собрать всех солдат с дальних постов, после чего основные силы роты выдвинулись к месту предстоящего боя. Позиция у оборонявшихся была слабенькой, можно было обойти ее с левого фланга, поставив оборонявшихся в два огня, но время, проклятое время, утекало, как вода в песок! Придется атаковать без всяких изысков, в лоб.

– Винтовки зарядить! Штыки примкнуть!

Сабля с шорохом покинула ножны.

– В атаку! Цепью вперед! Марш!

Команда была подкреплена трелью ротного свистка. Пропустив солдат вперед, капитан пристроился в десятке шагов за их спинами. Поначалу вниз идти было легко, да и османийцы не стреляли, выжидая, когда атакующие приблизятся. На взгляд капитана Магу, это было ошибкой. При почти четырехкратном численном перевесе руоссийцев огонь надо было открывать с предельной дистанции. Тогда первые пару сотен шагов преодолевать пришлось намного дольше и с потерями.

Но вот спуск сменился подъемом, каждый шаг сразу стал короче и тяжелее. А там и камни, за которыми укрывались османийцы, заволокло пороховым дымом, над головой просвистели первые пули, шедший правее солдат охнул и начал оседать на землю мятым кулем.

– Не останавливаться!

Главное сейчас не дать солдатам залечь, тогда поднять их будет существенно труднее. Алекс решительно взмахнул саблей, будто голову кому-то хотел снести одним ударом.

– Вперед, короткими!

Такого способа передвижения в атаке ни в одном уставе не прописано, но суровая действительность заставляла солдат и офицеров приноравливаться к возросшей скорострельности новых винтовок под унитарный патрон. Пока одни солдаты стреляли с колена, другие продвигались. Возле левого уха свистнула пуля, заставляя невольно пригнуться, и тут же вторая просвистела возле правого. Османийские стрелки приметили размахивавшего саблей офицера и сосредоточили огонь на нем, пришлось упасть на живот.

– Огонь! Чаще стрелять!

Еще одна пуля ударила в камень буквально в полушаге от головы. Алекс быстро перекатился вправо, сбивая стрелкам прицел и проклиная мешающие ему ножны сабли.

– Вперед! Вперед!

Поднявшись, капитан побежал вслед за ушедшими вперед солдатами. Саблей уже не махал во избежание повторного интереса османийцев, а укрывавшие противника камни вдруг оказались в какой-то полусотне шагов. Остался последний решительный бросок.

– В атаку! Ура-а-а-а!!!

Команда офицера, поддержанная громогласным матом унтеров, возымела нужное действие.

– А-а-а-а!!!

Преодолев оставшееся расстояние, солдаты добрались до тех, кто за ними укрывался. Пуля на пулю, штык на штык. В горячке боя руоссийцы перестреляли и перекололи всех османийцев за считанные секунды, сказалось численное преимущество. Когда капитан добежал до османийского укрытия, там все уже было кончено.

– Занять оборону!

Алекс вернул саблю в ножны.

– Охримцев!

– Я, господин капитан!

– Уточни потери. Пленные есть?

– Никак нет, госп… А, не, есть один!

Унтер указал на османийского солдата, скорчившегося в десятке шагов от них. Этому «пленному» проткнули штыком живот, а затем его приложили прикладом по голове, но он был еще жив, хотя и ненадолго. Капитан махнул рукой, отпуская взводного унтер-офицера, а сам взобрался повыше, чтобы лучше рассмотреть подходивший османийский батальон.

Противник заметно приблизился, и теперь оптика позволяла рассмотреть детали. Впереди следовал конный разъезд из четырех десятков всадников. За ними на удалении четверти версты в ротных колоннах следовали основные силы, в конце артиллерия и обоз. В середине колонны Алекс разглядел еще одну группу кавалеристов десятка в два сабель, не иначе начальство.

– Господин капитан, разрешите доложить! Потери: двое убитых, восемь раненых, из них трое тяжелых! Первая помощь оказана!

Троих тяжелых можно разместить на артельной телеге, кто сможет – пойдет своими ногами. А кто не сможет?

– Сколько неходячих?

– Еще трое, господин капитан!