Чарующее зазеркалье - Елена Сибирко

Помощь-конечно, хорошо. Но кто бы расшифровал загадочное послание? И вот собрав последние остатки сил, я нанесла ей последний победный удар, тотчас подскочив к девушке и схватив её за руку:

–Черное и белое, говоришь? А я такая, какая я есть, и ты часть меня.

Наши руки несколько раз пронизал сиреневый свет, словно кто-то сшивал две части некогда целого полотна, потом эта же сиреневая вспышка заставила зажмуриться меня, а когда я открыла глаза, то увидела лицо Максимилиана.

–Ты сделала это, Элен! Ты смогла-он говорил очень тихо, но очень тихо, но радостно.

–Мы свободны, все свободны. Смотри сейчас призраки Зазеркалья пойдут вглубь вон того, большого зеркала, а потом оно разобьется на миллионы сверкающих маленьких частичек.

А мой народ направится туда, к воротам, к свободе.

Потом я увидела лицо молодой женщины, лицо Юноны.

–Дитя моё, – сказала она, – я был не права в отношении вас. Никогда бы не подумала, что вы способны на такую силу и любовь, но священные тексты никогда не ошибаются. Спасибо вам от всего моего народа. Однако, всему своё место, и моё место там, на Афэлле-планете мечты.

Да, Юнона права-каждому своё место. Я увидела вдруг Филиппа и Агнессу, они встретились через столько лет разлуки, и их счастье уже не позволит любимым расстаться. Вот только нам с Максимилианом не быть больше вместе. Моё место на Земле. Теперь его жена будет гладить его черные волосы и целовать по утрам нежное, сонное, мужественное и такое любимое мною лицо. А бороться за своё счастье, быть может, у меня не было сил: опять простить ему обман, разрушить счастье и семью другой женщины, да и зачем, ведь Максимилиан не любит меня, чтобы он ни говорил.

Я посмотрела на него, счастливого и оживленного, и только тихо сказала: «Прощай, Максимилиан, любовь моя», превратившись в сиреневый туман в его объятьях и отправившись через вселенную туда, где было моё место, а теперь уже и мои родители.

Стояла та удивительная предосенняя пора, когда всё вокруг: и поля, и трава, и рощи, наполняется загадочным, непостижимым. Но в то же время таким простым и гениальным смыслом, когда природа, как мать, чьи дети уже выросли и покинули родное гнездо, как женщина бальзаковского возраста, познавшая и любовь, и бури жизни, и счастье, отдыхает, наслаждается последними теплыми лучами остывающего солнца, а всё вокруг кажется широким. Огромным и свободным. Я была влюблена в поздний август, в яркие и задумчивые сумерки, в пылающие зори и в звезды, распускающиеся в полночь, как цветы. Вот только последние навевали времена на меня грустные воспоминания, но прошло уже полгода, а они не притупились. Я даже сейчас жалею, что не осталась тогда с Максимилианом, не стала бороться за своё счастье, не выслушала его, в конце концов. Но что было – то прошло, и не беда вовсе. Что в моей жизни не будет больше мужчин, мне хватит всего этого великолепия. К черту их всех!

И я, услышав приближение порыва ветра (всегда чувствовала его). Взметнулась и побежала вперед по лугу навстречу счастью… И ветер безжалостно, но нежно трепал мои волосы, и рассыпал их по плечам, и гладил их, как когда-то делал это мой любимый мужчина. Ей богу, будь у меня второй шанс, я бы не остановила бы его сейчас, если бы он попытался снять с меня одежду, потому что у меня бы осталась по крайней мере что-то от него, а ещё лучше сын, его сын, и какая разница с мужем, или без.

Внезапный порыв ветра вновь коснулся моих волос, но этот раз он был какой-то особенно тёплый.

От неожиданности я резко обернулась и увидела его, но не осмелилась поверить своим глазам. Быть может, это мираж, или плод моего воображения? Я зажмурилась, но, открыв глаза, удостоверилась, что видение не исчезло.

–Максимилиан?

–Тебя привести в себя как всегда?

Но ответа он не получил, потому что я не могла постичь, зачем он прилетел, чтобы опять мучать меня? И он ли это? Тем временем призрак, промурчав, что-то себе под нос типа: «Ну как хочешь»-прижался к моим губам своими. Почувствовав вкус его поцелуя и опьяняющую нежность, даже слабость я поняла, что это именно он. И вдруг я осознала, что не видела его полгода, и было совсем не важно, что у него есть жена. Я потеряла голову в его руках. Так странно: искорки вначале теплом обдали затылок, все закружилось перед глазами, страсть захлестнула с головой, луг поглотил нас, словно в мире больше ничего не существовало, а над головой шумели травы и летали птицы. Этот мир принадлежал только нам двоим.

Когда счастливый сон уступил место реальности, а я, открыв глаза, увидела рядом спящего мужчину, я не могла поверить, что сделала это. Ведь наверняка Максимилиан вернулся именно за этим, за тем, что он не успел сделать во время нашего путешествия. И я позволила, даже больше-я настояла…

Выбравшись из его объятий, глазами  отыскала своё платье, натянула его, ещё раз посмотрев на Макса. Что же теперь можно исправить? Сейчас он очнётся и вновь улетит в свой мир, на планету, где он принц, женатый принц, и где мне нет места. А так хотелось…

Я почувствовала, как холодное, безнадежное отчаяние пронизывает меня, и сама не заметила слезы на своих щеках. Я плакала, но не так, как на острове амазонок: тогда я ещё могла на что-то надеяться, чему-то верить. Теперь мои слезы были беззвучны, безнадежны.

Чьи-то руки коснулись моих плеч. Ах, ну конечно, чьи же ещё, если не его?

–Всё, всё, не надо, девочка моя, ну не плачь, пожалуйста. Всё хорошо, я с тобой

Я почувствовала, как холодное, безнадежное отчаяние пронизывает меня, и сама не заметила маленьких алмазов слез на глазах. Я плакала, но не так, как на острове амазонок-тогда я ещё могла на что-то надеяться, чему-то верить, мои слезы были беззвучны, безнадежны.

Чьи-то руки коснулись моих плеч, ах, впрочем, чьи же это руки, если не его?

–Всё-всё, не надо, девочка моя не плачь, ну пожалуйста. всё хорошо, я с тобой. Так всегда бывает после первого раза…

Я ощутила, что он опять срывает с моих плеч платье, я посмотрела в его глаза таким взглядом, что у него даже сердце похолодало:

–Опять?

–Нет, нет. Всё будет хорошо.

Но мне было уже все равно: отчаяние, поднимающееся с самых потайных уголков моей души, вдруг захлестнуло меня с головой, скромности, он знал, что я не смогу ему отказать. Но как же я допустила такое падение? Ведь он не любит меня ни капельки раз уж так поступает.

Мои глаза были затуманены слезами, мысли были где-то далеко, я даже не понимала, зачем Максимилиан натягивает на меня какие-то одежды, заплетает волосы, не заметила скачка в пространстве.

Сознание вернулось ко мне в самый неожиданный момент. Я опять находилась в храме, только на этот раз не в буддистском, а в православном с белыми стенами, иконами перед алтарем. Рядом стоял Максимилиан в черном фраке. Выглядел он, конечно, потрясающе: строгий костюм очень подходил к его грациозной фигуре  и черным локонам. Мой взгляд нечаянно упал назад. И как бы трудно ни было в это поверить, но за спиной я увидела Джанет в элегантном зеленом платье и шляпке, её кавалером был Якушуа. Но не успела я подумать, что это сон кто-то серьезным голосом обратился ко мне.